Хелен сразу же перестала смеяться.

— А что, бытовая техника — признак благополучия?

Стелла сделала жест, явно говорящий: «А разве нет?»

— Одной сушилки для счастья мало.

Стелла скептически подняла бровь.

Хелен глубоко вздохнула.

— Сегодня я опоздала, потому что не было сил вылезти из постели. Буквально не могла заставить себя пошевелиться. — Хелен намеренно смотрела в глаза сестре. — В душе я прямо кричала на себя, что надо вставать, но не сумела. — Хелен и сама удивилась, что рассказывает это таким невозмутимым тоном. — Меня парализовала ненависть к себе, и я лежала пластом, отчего только больше презирала себя. Думаю, у меня случился нервный срыв — напряжение копилось уже некоторое время, а сегодня я обнаружила одно неприятное обстоятельство, и у меня словно земля ушла из-под ног. В конце концов я признала, что не справляюсь со стрессом. Завалилась в кровать и накрыла голову одеялом. Вот почему я приехала поздно.

Стелла удивленно заморгала.

— Я сегодня не принимала душ, не чистила зубы, не кормила детей. Поэтому Чарли объелся конфет и бегал по дому с коробкой из-под обуви на голове.

Брови Стеллы поползли еще выше.

— Я не знаю, где Изабель, — продолжала Хелен, — и это меня пугает. Потому что я изо всех сил стараюсь не замечать этого и все равно ее люблю, как та мама в книжке, но сколько еще я буду себя обманывать? Она же форменный Кевин.

— Кевин?

— Да. Но главный вопрос — я сделала ее Кевином, или кто-то другой, или она родилась такой? Однако на самом деле это глупый вопрос, потому что все знают: виновата всегда мать.

— А что значит «кевином»?

— И ты еще говоришь, что твоя жизнь пошла под откос? — Хелен махнула рукой. — Мы с Нейтаном теперь общаемся предельно вежливо. Больше у нас не будет секса на разделочном столе на кухне. На прошлое Рождество мы договорились купить новый комод и обменяться небольшими подарками со значением. И он вручил мне книгу «Как обрести внутреннее спокойствие».

— Да ты что! — воскликнула Стелла.

Хелен перевела дух.

— А хуже всего то, что я не могу медитировать.

Стелла сдвинула брови.

— Это хуже всего?

— Много раз пыталась, но ничего не получается. Каждый день я читаю, что медитация решает все проблемы, но мне такое точно не светит. Я не могу заставить себя успокоиться. — Хелен замолчала и, сжав кулаки, впилась ногтями в ладони. — Извини, что надоедаю тебе жалобами.

— Ах, Хелен, какой ужас.

Ее сестра мгновенно приняла торжествующий вид:

— Спасибо!

Стелла сжала ее руку.

— О господи, Хелен, все пропало. Джордж встречается с другой. Обидно.

Хелен тоже пожала ей руку.

— Я тебя понимаю.

Они обе смотрели на дом, пока свет снова не погас, оставив их в молчаливой темноте.

В субботу, за три месяца до вечеринки, Джордж был очень горд собой.

В то утро он сделал уборку, как они договорились на последнем сеансе с Грейс, — буквально вылизал всю квартиру от пола до потолка и успокоился: у Стеллы вряд ли найдется повод к нему придраться.

После трудов праведных Джордж уселся на диване в гостиной и принялся проверять тетради с почти одинаковыми рефератами по истории Суэцкого канала. Он как раз размышлял, следует ли обращать внимание на это «совпадение», когда в комнату вошла Стелла, с отвращением держа перед собой банку из-под колы. Всем своим видом, заметил Джордж, она показывала, что, во-первых, банка пуста, а во-вторых, олицетворяет плохие новости.

Джордж постарался припомнить какие-либо события, в связи с которыми его поведение было признано неудовлетворительным, — особенно касающиеся банок из-под газировки.

— Я нашла это.

— И что?

— На краю ванны.

— и?

— Кроме того, что там остался ржавый след, я воспринимаю это как аллегорию, означающую «Да пошла ты, Стелла!».

— Там такого не написано.

— Зато банка очень красноречиво об этом говорит. Ты должен был навести порядок, а не разбрасывать повсюду мусор.

— Я все убрал! Может, я и не начистил ванну до блеска, раз ты обнаружила там след, но все остальное сделал.

— Ты оставил ванну грязной да еще и взгромоздил на нее банку, бросил крышку от отбеливателя на подоконнике и, кроме прочего, не удосужился закрыть шкафчик! И это только в одном помещении. И, раз уж мы об этом заговорили, то сколько раз я просила не выключать тостер из розетки — нет, ты все равно это делаешь. Поэтому утром я опоздала на работу.

— При чем, черт возьми, здесь тостер? Ты решила сегодня перечислить все, за что меня ненавидишь? Ты не заметила, что я работаю?

Стелла подняла глаза к потолку и издала сердитый рев.

Джордж быстро взглянул на потолок.

— Что еще?

— То есть ты решил не снимать паутину?

— Нет, я совершенно точно снял всю паутину. — Он отвел взгляд. — Просто забыл про эту комнату.

Если честно, он думал, что здесь тоже убрал. Что лучше — убрать все помещение, но забыть про паутину или вообще не убирать?

Стелла закрыла руками лицо.

— Ты просто не хочешь постараться, — проговорила она сквозь пальцы. — Даже не пытаешься.

— Неправда, пытаюсь. Я очень старался.

Она еще больше закрыла лицо.

— Просто я забыл про одну комнату.

— В этой квартире всего четыре комнаты, Джордж. Четыре долбаные комнаты.

— С кухней целых пять. А если считать коридор, то шесть.

— Перестань, пожалуйста, пререкаться.

— Я тебе помогаю, — сказал Джордж. — Я молодец.

— Молодец, которого я умоляю убрать квартиру, а когда он наконец соглашается, то делает это спустя рукава. Так, что ли?

— Мне просто кажется, нам не нужно ругаться по этому поводу.

— Ты говоришь так, как будто я скандалистка, но, между прочим, в ссоре участвуют двое.

— Но только один из нас повышает голос и брызжет слюной.

Стелла вытерла уголки рта.

— Наплевать, что ты спокоен, — зато ты спровоцировал ссору!

— И каким же образом?

— Ты оставил банку на краю ванны.

Джордж вышел из комнаты.

— С меня хватит.

Через два дня Джордж уговорил коллег после работы выпить пива в баре за углом, хотя был понедельник.

Он как раз описывал подробности вырезанной на парте картинки, которую обнаружил в кабинете, где учится девятый класс, когда его телефон, лежавший на столе, завибрировал.

Джордж посмотрел на экран.

Стелла.

Он прочитал имя и продолжил рассказ:

— Вы бы только видели это: детали проработаны, тени лежат как надо. Я должен устроить ученику выволочку за порчу школьного имущества и одновременно убедить его заниматься рисованием. Кто-нибудь хочет повторить?

И он пошел за очередной пинтой.

Вернувшись от бара, он увидел на телефоне голосовое сообщение, чуть отодвинул мобильник, чтобы освободить место для кружки пива, и поддержал разговор о странном стиле преподавания нового завуча.

Через двадцать минут в паб влетела Стелла.

Джордж заметил, что у нее красное лицо, но ничего не сказал.

— Как ты меня нашла?

— Что ты здесь делаешь? — Она бросила взгляд на его телефон и заметила на экране сообщение о пропущенном вызове. — Ты теперь даже не отвечаешь на мои звонки?

Джордж с неловкостью посмотрел на коллег.

И тут он вспомнил. Твою мать!

— Я забыл, просто забыл. Извини.

Стелла обратилась к его товарищам:

— Простите, что помешала вам отдыхать, но мне нужно поговорить с Джорджем, поскольку я закипаю. Мы должны были встретиться в «Белом лебеде» с инструктором по вождению. — Она повернулась к мужу: — Я сидела там одна, как дура, и названивала тебе.

Джордж встал.

— Может, мы не будет выяснять отношения при всем честном народе?

— Сегодня был последний день записи. У купона, который я тебе купила, истек срок действия.

— Я же извинился. Признаю свою вину и готов возместить тебе расходы с личного счета. Не понимаю, что тебя так взбесило.