Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
20. Сын мой! словам моим внимай, и к речам моим приклони ухо твое;
21. да не отходят они от глаз твоих; храни их внутри сердца твоего:
22. потому что они жизнь для того, кто нашел их, и здравие для всего тела его.
23. Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни.
24. Отвергни от себя лживость уст, и лукавство языка удали от себя.
25. Глаза твои пусть прямо смотрят, и ресницы твои да направлены будут прямо пред тобою.
26. Обдумай стезю для ноги твоей, и все пути твои да будут тверды.
27. Не уклоняйся ни направо, ни налево; удали ногу твою от зла,
28 (потому что пути правые наблюдает Господь, а левые — испорчены.
29. Он же прямыми сделает пути твои, и шествия твои в мире устроит.)

20–29. Снова (ст. 20) слушатели побуждаются (ср. III:21; II:2 и др.) к особенно внимательному восприятию наставлений мудрости, которые для исполняющих их являются не только питающими и поддерживающими истинную жизнь духа, но также благотворными для самого тела (ст. 22: мысль подобная выраженной в словах Апостола, «благочестие на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей», 1 Тим IV:8). Но чтобы человек получил надлежащую устойчивость в добре и неодолимость со стороны приражений зла, всякому ревнителю мудрости — благочестия необходимо со всею тщательностью, более всяких других сокровищ, хранить свое сердце (евр. лев): «потому что из него источники жизни» (евр. тоцео хаим, LXX: έξοδοι ζωής). Сердце, по библейскому представлению служит центром, средоточием как физически органической природы человека (Пс XXI:27, CI:5; Ис I:5; Иер IV:18), так и душевной и духовной жизни его (Пс LXXXIII:3; Иер XI:20 XVII:10), частнее — не только разного рода ощущений, чувств и эмоций (Притч XXXI:11; V:12; XIII:12; Суд XVI:15), но и высших обнаружений духа, как то: решений воли (1 Цар XIV:7, 3 Цар VIII:17 и др.), ведения и силы разумения (3 Цар X:2 Суд XVI:17; Притч XVII:16; XV:14; VII:7; IX:4), наконец, как центр и носитель нравственной жизни (Пс L:12; 3 Цар III:6; IX:4; Притч VII:10 и мн. др.). В этом последнем значении ветхозаветно-библейское «сердце» ближе всего подходит к христианскому понятию «совесть»; в этом смысле, в смысле чистого нравственного сознания (ср. новозаветное αγαθή συνείδησις 1 Тим I:5, 19; 1 Пет III:16), сердце употреблено и здесь Притч IV:23 (ср. Пс L:12; Иов XXVII:6; 1 Цар XXV:31), как показывают и дальнейшие стихи 24–25, предостерегающие от всякого лукавства, от всякого лицемерия и под. (ср. Притч VI:13; Х:10; XVI:30; Сир XXVII:25, сн. Мф VI:22–23), чем извращается нормальное течение нравственной жизни, регулируемой доброй совестью. Только при условии неповрежденности последней, пути нравственной жизни человека могут быть тверды (ст. 26. Сн. Пс CVIII:133; Евр XII:13). Ст. 27 представляет сжатое обобщение всех отеческих увещаний к пути мудрости и добродетели и по форме выражения напоминает подобное же увещание законодателя Моисея, Втор V:32. LXX удлиняют этот стих сравнительно с еврейским текстом словами: οδούς γάρ τάς έκ δεξιών οίδεν ό θεός, διεστραμμένοι δέ είσιν αί έξ αριστερών αυτός δέ όρθάς ποιήσει τάς τροχιάς σου, τάς δε πορείας σου έν ειρήνη προάχει. Прибавка эта имеется и в Вульгате, а равно и в славянском и русском — синодальном перев. кн. Притчей (в переводе архим. Макария слова эти отсутствуют). По мысли слова эти представляют повторение и развитие мысли ст. 26–27. Ввиду устойчивости разных код. греческого текста в передаче этого добавления, а также ввиду авторитета Вульгаты, можно думать, слова эти могли находиться и в том еврейском оригинале, с которого был сделан перевод LXX-ти (ср. Franz Delitzsch. Das Salomonische Spruchbuch. Leipzig. 1873, s. 39).

Глава V

1–6. Общее и предварительное предостережение против соблазнов нецеломудрия. 7–14. Нарочитое и подробное предостережение от обольщений нецеломудренности с изображением гибельных ее последствий. 15–20. Столь же подробное увещание к противоположной добродетели — супружеской верности и целомудрию вообще. 21–23. В заключение указывается на всеведение и высочайшее правосудие и мздовоздаяние Божие от которого не может безнаказанно сокрыться никакое преступное деяние.
1. Сын мой! внимай мудрости моей, и приклони ухо твое к разуму моему,
2. чтобы соблюсти рассудительность, и чтобы уста твои сохранили знание. (Не внимай льстивой женщине;)
3. ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее;
4. но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый;
5. ноги ее нисходят к смерти, стопы ее достигают преисподней.
6. Если бы ты захотел постигнуть стезю жизни ее, то пути ее непостоянны, и ты не узнаешь их.

1–6. Переходя теперь к новой группе увещаний, главным образом к убеждению бегать распутства и влияния распутных женщин, Премудрый здесь (ст. 1–2), как и ниже (VI:20; VII:1), где снова и снова возвращается к этому же предмету, с особенной напряженностью отеческой любви и доброжелательства, требует от слушателей особенного внимания к своим наставлениям и особенной тщательности в хранении дорогих и священных заветов, которые должны быть основой благоденствия слушателей. Стоящие в скобках слова «не внимай льстивой женщине» (ст. 2, по слав. т. — начало ст. 3) имеются только у LХХ-ти и в Вульгате (в некоторых кодд. LXX отсутствуют) и, по-видимому, являются позднейшею глоссой, поставленной в начале главы в качестве как бы указания темы речи гл. V. В ст. 3–6 Премудрый делает пока лишь косвенное предостережение своих слушателей от пагубного влияния «чужой жены», т. е. блудницы (II:16), изображая, с одной стороны, внешнюю привлекательность и обольстительность ее, с другой же — конечную бесславную гибель ее. Внешняя привлекательность этой женщины увлекательность ее речи выражается сравнением ее речей (как и невесты в книге Песнь Песней IV:11; V:16) с каплями лучшего сотового меда (3а) и с елеем (3б, ср. Пс LIV:22), но последствия увлечения ее ласками крайне пагубны: увлекшийся ими будет испытывать такое же горькое и мучительное чувство, какое испытывает вкусивший горькой полыни (евр. лаана. Vulg.: abstinthtum, — так назыв. в ботанике artemisia abstintium — обычный в Ветхом Завете образ горечи (Втор XXIX:18; Иер IX:15; Ам V:17; VI:12; Иер IX:14), у LXX слав. не точно: χολή, желчь) или получивший глубокую и широкую рану от обоюдоострого меча (ст. 4). Тем естественнее и понятнее неизбежная конечная гибель самой жены распутной: удел ее — смерть (ст. 5), сначала духовная, поскольку духовное начало в ней окончательно подавляется плотским, а затем ранняя и бесславная смерть телесная с последующими мучениями в шеоле — аде. Однако, при свойственном такой жене коварстве, увлекающемуся юноше нелегко бывает открыть истинное свойство и надлежащую цену ее поступков (ст. 6), так как она всегда умеет придать благовидную форму.

201
{"b":"853420","o":1}