Если сравнить учение кн. Амоса с учением кн. Осии, то, при сходстве их по существу, можно заметить и различие между ними. Амос выдвигает личности Бога, Его величие и Правосудие; Осия выдвигает особенно милосердие Бога и любовь. Восставая против внешнего служения Богу, не соединяемого с внутренним отношением, Амос требует главным образом соблюдения правды, требований нравственного закона; Осия — выставляет на вид необходимость любви к Богу и верности ему. Иегова поставил нравственные требования; исполнение их есть служение Иегове: такова сущность учения Амоса. Иегова возлюбил тебя; отвечай на эту любовь любовью, и ты будешь служить Господу: такова сущность учения Осии. Очевидно, Амос и Осия восполняют один другого и раскрывают богооткровенное учение соответственно своим личным особенностям. Если Осию, по личным особенностям и по характеру его учения можно сравнить с новозаветным проповедником любви Иоанном Богословом, то Амоса можно сопоставлять с новозаветными проповедниками правды Иоанном Крестителем и Ап. Иаковом.

Со стороны изложения кн. Амоса отличается высокими качествами, и является одним из наиболее совершенных произведений ветхозаветной письменности. Вопреки мнению блаж. Иеронима, который называет Амоса — imperitus sermone, неопытным в речи, новейшие комментаторы единогласно признают, что язык пророка отличается простотою, чистотою, изяществом и силою. В речи пророка изобилуют образы, причем эти образы пророк заимствует весьма часто из пастушеской жизни. Так, глас Господа пророк уподобляет рычанию льва, ycтрашающего пастухов (I:1–2; III:4–8); спасение Израиля уподобляет отнятие пастухом голени или части уха из пасти льва (III:12), женщин самаринских сравнивает с телицами васанскими (IV:1) и т. д. Вообще, по мнению одного из комментаторов кн. Амоса (Эвальда), «пастушеская жизнь отражается не только в сравнениях и пророческих образах, но и в тончайших нитях представлений и языка этого пророка, во всем его жизненном опыте и мировоззрении» (Ewald, Die Propheten. I, 84). Из других особенностей изложения пророка комментаторы отличают частое употребление одних и тех же формул с целью выдвинуть мысль (I:3–II:6; VII:1–3, 4–6), пользование созвучными словами или игру слов (V:5; VIII:1), частое употребление άπαξ λεγόμενα. При этом новейшие авторы находят, что в построении речей Амоса соблюдено деление на строфы, хотя в указании этих строф новейшие авторы весьма расходятся.

Относительно текста кн. Амоса полагают, что он сохранился в большей чистоте, чем, напр., текст Осии. Но в тоже время есть, в кн. Амоса несколько мест, темнота которых заставляет предполагать в них порчу текста.

Литература о кн. Амоса.: 1) Иностранная: Baur, Der Proph. Amos erklart 1847. chel, Amos. 1893. Valeton. Amos und Hosea 1894 Harper, Comment. on Amos and Hosea. 1906. Touzard, Le livre d'Amos. 1909. См. также общие труды о книгах малых пророков. 2) Русская: М. О. Вержболович, Прор. служение в изр. десятиколенном царстве. 1891. Проф. П. А. Юнгеров. Книга пророка Амоса. Введение, перевод и объяснение. 1887. Здесь на с. LIV–LV см. библиогр. указания.

1. В надписании указывается происхождение пророка и время его деятельности. — Слова … которые он слышал в видении: с евр. точнее должно передать: которые он видел (chazah), т. е. видел духовными очами. В тексте слав., соответственно LXX, начало надписания читается отлично от еврейского, именно: «Словеса Амосова, яже быша в Кариафиариме от Фекуи, яже виде о Иерусалиме». Кирилл Александрийский вместо имени Кариафиарима читал Аккарим. Блаж. Феодорит объясняет греч. т. в том смысле, что, происходя из Фекои, Амос получил призвание к прор. служению в Кариафиариме. Но лучше согласиться в понимании ст. 1 с блаж. Иеронимом, который добавление греч. текста считает простой ошибкой.

2. В ст. 2-м указывается предмет пророчеств Амоса — возвещение суда над землею. По изображению пророка на Сионе, где обитает Господь, как бы раздается гром, несущий всюду гибель. Желая обозначить степень бедствия, пророк говорит: и иссохнет вершина Кармила. Гора Кармил находилась на севере страны, на берегу Средиземного моря при устье Кисона (Нав ХIX:26; 3 Цар XVIII:19). Она была богата растительностью и хорошими пастбищами. Растительность покрывала Кармил даже и тогда, когда всё засыхало вокруг. Возвещая, что иссохнет вершина Кармила, пророк желает указать на необычайность бедствия, а также дать мысль о том, что особенно пострадает от этого бедствия северная часть царства. Как бывший пастух, Амос отмечает скорбь пастухов при погибели пастбищ. — Из дальнейшего видно, что о громе и засухе пророк говорит в смысле не собственном.

3–5. Возвещение суда Божия над языческими народами пророк начинает с Сирии и Дамаска, главного города Сирии. Пророк возвещает истребление сириянам за их жестокость к жителям Галаада. — За три преступления Дамаска и за четыре: особенное выражение, которым указывается на множество преступлений Дамаска (ср. Иов ХL:5; Притч XXX:15, 18, 21, 29). — Потому что они молотили Галаад железными молотилами. Галаад — заиорданская область десятиколенного царства, наиболее страдавшая от сирийских нашествий во время походов Азаила против Ииуя (4 Цар X:32–33). Железное молотило, евр. charuzah, — колесо или вал, окованный железом, употреблявшийся для молотьбы хлеба. Слова пророка могут быть понимаемы и в буквальном смысле, как указание на применение известной жестокости на войне (ср. 2 Цар XII:31), и в общем смысле как образ сильного опустошения Галаада сирийцами. LXX евр. charuzah перевели словом πριων пила, и кроме того слово Галаад пояснили дополнением: έν γαστρί εχούσας, отсюда, в слав.: «понеже растроша пилами железными имущыя во утробе сущих в Галааде».

4. Азаил и Венадад — имена сирийских царей (4 Цар XIII:24), особенно заботившихся о красоте и славе Дамаска и известных своими отношениями к Израильскому царству (4 Цар XIl–XIV). Называя имена царей, пророк собственно говорит о судьбе царства их. Пророк возвещает истребление огнем, без сомнения, в связи с опустошением страны врагами. Вместо имени Венадада в слав. чит. «сына Адерова»; так же у LXX и в Сир. В ассир. памятниках Венадад называется Bin-hidri.