В I:16 пророк говорит: «не пред нашими ли глазами отнимается пища», т. е., очевидно, себя и своих слушателей представляет свидетелями бедствия. Если бы пророк говорил о будущем, то обращение его к старцам «бывало ли такое во дни ваши или во дни отцов ваших» не имело бы смысла.

Итак, первая речь произнесена Иоилем по поводу постигшего страну нашествия саранчи. Это тяжкое бедствие, вопреки мнению защитников аллегорического понимания гл. I-II, было достаточным поводом для выступления пророка с призывом к покаянию. Но в глазах пророка это бедствие, кроме того, имеет особенное значение: оно является образом и предвестником страшного дня Господня, дня суда. Поэтому и в описании пророка образ сливается с изображаемым, черты «дня Господня» переносятся на постигшее страну бедствие, и последнее описывает отчасти гиперболически (II:2–3, 10).

Народ внял призыву пророка к покаянию и молитве. Тогда Господь возревновал (II:16 рис., возревнует) о земле своей и пощадил народ свой. После этого пророк обратился к народу со второю утешительною речью (II:19b–III). Пророк возвещает в этой речи, что Господь пошлет народу обилие хлеба, вина и елея, истребит саранчу и будет посылать дождь ранний и поздний (II:19b–26). Но обилие земных благ есть только образ благ духовных, которые будут посланы некогда народу. Пророк возвещает, что некогда на всякую плоть изольется Св. Дух и плодом этого будет то, что все станут пророками (II:27–30). С осуществлением этого наступит и день Господень, которому будут предшествовать страшные явления на небе и на земле (II:30–31) и в который спасется только тот, кто призовет имя Господне (II:32). День Господень, будет днем суда. Пророк в гл. III-й изображает этот суд Господень в целом ряде величественных образов. В этот день совершится нечто подобное тому, что произошло некогда в долине благословения, где Иосафат, царь иудейский, поразил напавших на Иудею врагов (2 Пар XX). Господь накажет финикиян и филистимлян, притеснителей народа своего (III:1–8), а затем произведет суд и над всеми другими народами. Но день суда Господня не будет страшен для Израиля: для него он явится началом блаженной жизни, когда «горы будут источать сладкий сок, а с холмов потечет молоко, источники наполнятся водою, из дому Господня выйдет поток, который будет напоять безводную долину Ситтим» (III:18).

Язык кн. Иоиля отличается чистотою, простотою и ясностью. Речь его течет с последовательностью, без отступлений и резких переходов, встречающихся у других пророков. Образы пророка отличаются красотою и живостью (I:6, 8; II:2, 7; III:13). Вообще, по литературным качествам своим кн. Иоиля относится исследователями к числу наиболее совершенных произведений библейской письменности. Текст сохранился в чистоте и без значительных разностей, передается в подлиннике и в древних переводах.

Литература о кн. Иоиля: 1) Иностранная — Credner, Der Prophet Joel Ubersetz. und erklart. 1831. Merx. Die Praphetie loel und ihre Austeger. 1879. Scholz, Commentar zurn Buche loel. 1885. Driver, The books of loel and Amos. 1801.

2) Русская — Е. Палладий, толкование на св. пророка Иоиля, 1872. Смирнов, Св. пророк Иоиль. 1873. Покровский. Время деятельности пророка Иоиля и состав его книги. Хр. Чт. 1876, ф. I-II. Н. Добронравов. Книга пророка Иоиля. 1885 (Магистерская диссертация). См. Ганте общие труды о книгах малых пророков.

2–3. Евр. sekenim (старцы) часто употребляется в Библии в качестве почетного названия старейшин, начальников и управителей (Втор XXI:2; Ис XXIV:23; Плач II:10 и др.). В ст. 2-м пророк Иоиль употребляет слово sekenim в общем смысле. Пророк обращается с речью прежде всего к борцам, как к людям, которые много видели и слышали и которые особенно способны оценить значение событий, являющихся предметам речи. Вместе с тем пророк призывает внимать его словам и всех жителей «земли сей», т. е. жителей Иудейского царства, которое постигнуто было бедствием. — Дальнейшими словами ст. 2–3 пророк хочет указать на тяжесть бедствия, постигшего страну (ср. Исх Х:1, 2, 6).

4. Говоря об опустошении земли саранчею, пророк в ст. 4-м употребляет четыре наименования саранчи gasam (гусеницы), arbeh (capaнча, слав. прузи), jelek (черви, слав. мшицы) и chasil (жуки, греч. έρυδιβη; слав. сиплеве). В этих четырех наименованиях многие толкователи (древние иудеи, Кимхи, Кальвин) видели указание на то, что саранча, по мысли пророка, сряду четыре года опустошала иудейскую землю, причем растительность, уцелевшая в одном году, погибла в следующем. По мнению других толкователей (Креднер), пророк имеет в виду не четыре года бедствия, а один: четыре названия саранчи обозначают только степени ее развития: gasam — саранча вполне развившаяся, аrbeh и jelek — находящаяся в состоянии личинок и chasil — саранча окрылившаяся. Развития gasam, arbeh, jelek и chasil этимологически не содержат указания на какие-либо характеристические признаки, и едва ли могут обозначать четыре разные вида саранчи или четыре ступени развития ее (ср. Иоил II:25). В Библии arbeh, jelek и chasil употребляются, как термины однозначащие (ср. Втор XXVIII:38; Пс СIV:34; Наум III:15; 3 Цар VIII:77; 2 Пар VI:28; Пс LXXVII:46; Ис XXXIII:4). По мнению лучших экзегета (Генгст., Кейл.) пророк употребляет разные названия саранчи в качестве поэтическик эпитетов к обыкновенному названию ее — arbeh. Таким образом речи пророк хочет ярче представить картину великого опустошения, произведенного саранчей.