Не бойся, ибо не будешь постыжена… ты забудешь посрамление юности твоей и не будешь более вспоминать о бесславии вдовства твоего. Две, дважды повторенных, по содержанию параллельных, ободрительных мысли: не бойся, забудь о своем кратковременном позоре, блаженный Иероним в своем переводе с еврейского ставит их даже в причинную связь: «не бойся… потому что стыд юности твоей забудешь…»
Тоже делает и текст LXX, вместе со славянским: «не бойся… понеже срамоту вечную забудеши» (ср. Зах 8:15 [843]), Некоторое недоумение возбуждает здесь лишь то, что надо разуметь под «посрамлением юности» и «бесславием вдовства»? Так как, согласно нашему толкованию, здесь предметом пророчества являются христиане из иудеев, которые, быть может, несколько смущались своего особого, изолированного состояния (большинство иудеев стояло на враждебной христианству почве), то и в отмеченных терминах следует видеть указание на какие-либо определенные периоды из израильской истории. Под «бесславием юности» всего лучше разуметь время до заключения завета при Синае, в особенности, период Египетского блужения, когда народ еврейский почти вовсе забыл истинного Бога, о чем выразительно замечает и пророк Иезекииль: «и блудили они в Египте, блудили в своей молодости; там измяты груди их, и там растлили девственные сосцы их» (23:2).
Под «бесславием же вдовства» разумеют обычно период вавилонского пленения, когда господь, за грехи и блужение Израиля во след чуждых богов, снова оставил его и лишил Своего благодатного присутствия (разрушение храма и Иерусалима). Прямое подтверждение такого взгляда можно находить у пророка Иеремии: «вдовым не будет оставлен Израиль, и Иуда Богом Своим» (51:5), и косвенное — у самого Исаии: «вы проданы за грехи ваши и за преступление ваши отпущена мать ваша» (50:1).
5. Ибо твой Творец есть супруг твой; Господь Саваоф — имя Его; и Искупитель твой — Святый Израилев: Богом всей земли назовется Он.
Ибо твой Творец есть супруг твой… Лучше бы, по-русски, переставить эти определения: «твой супруг — есть творец». Верный остаток Израиля, смущаясь своей малочисленностью, мог, в припадке малодушия, считать себя покинутым людьми и оставленным Богом. Пророк и утешает его, говоря, что для верного Израиля время бесславного вдовства уже прошло, и что у него снова есть супруг, который есть Творец и не только Творец, но и Искупитель.
Богом всей земли назовется Он… Это — одно из знаменательных ветхозаветных мест, где особенно ясно выражена идея универсальности Бога: Он — не Бог только Израиля и Иудеи, но Бог всей земли, Творец вселенной и Искупитель всего человечества. До такой высоты религиозное сознание ветхозаветного человечества могло подниматься лишь в редких исключительных случаях (Пс 23:1; [844] 46:2, 7; и др.); более же широкое распространение и глубокое понимание всего этого постепенно сложилось лишь в новозаветные времена.
6. Ибо как жену, оставленную и скорбящую духом, призывает тебя Господь, и как жену юности, которая была отвержена, говорит Бог твой.
6–8. Идет повторение той же самой мысли — о новом союзе (завете) Бога с народом — выраженное в более подробном развитии уже не раз названного образа, сначала, временно расторгнутого, а затем снова восстановленного супружеского союза.
Ибо как жену, оставленную и скорбящую духом… В последних словах нельзя не видеть намека на ближайший повод предложенного в этой речи пророчеством утешения малому остатку верного Израиля.
7. На малое время Я оставил тебя, но с великою милостью восприму тебя.
8. В жару гнева Я сокрыл от тебя лице Мое на время, но вечною милостью помилую тебя, говорит Искупитель твой, Господь.
На малое время Я оставил Тебя… но вечною милостью помилую… Обычные в еврейской поэзии приемы — параллелизма мыслей и антитезы их. Как содержание данного образа, так и самая его форма довольно близко напоминают известный символический образ, так подробно раскрытый у пророка Осии (в особен. 2:19–20 [845]). Заслуживает здесь внимания также противопоставление Божественного гнева и любви: гнев — на короткое время, а милость и любовь — навеки.
9. Ибо это для Меня, как воды Ноя: как Я поклялся, что воды Ноя не придут более на землю, так поклялся не гневаться на тебя и не укорять тебя.
9–10. Эти два стиха представляют собой Божественную клятву, данную в утверждение непреложности вышесказанного — о вечной милости Бога в отношении к Своему истинному, верному Израилю. Содержанием или знамением этой клятвы является указанное на другое аналогичное историческое событие, в котором уже достаточно некогда выразилась вечность Божественной милости. Это — ссылка на заключительный момент истории всемирного потопа, когда Господь поклялся Ною не повторять подобного опустошительного наказания за грехи людей (Быт 9:11 [846]). И вот, подобно тому, как Господь свято и нерушимо исполняет это обещание, несмотря на все ужасные преступления человечества, столь же непреложно осуществит Он и новое свое обетование о милости к новозаветному Израилю.
10. Горы сдвинутся и холмы поколеблются, — а милость Моя не отступит от тебя, и завет мира Моего не поколеблется, говорит милующий тебя Господь.
Горы сдвинутся и холмы поколеблются, а милость Моя не отступит… Чрезвычайно радостная и утешительная мысль, выраженная к тому же в самой определенной, торжественно-категорической форме, которая так и просится на сравнение ее с известными словами Самого Господа Иисуса Христа: «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф 24:35).
«Легче подвинутся горы и холмы, нежели изменится мысль Моя, как говорится в Евангелии. Таково милосердие Мое, чтобы завет мира, которым Мне воссоединен мир, сохранялся не по заслуге тех, кому он дарован, а по Моей милости» (блаженный Иероним).
11. Бедная, бросаемая бурею, безутешная! Вот, Я положу камни твои на рубине и сделаю основание твое из сапфиров;
11–17. В заключение главы дается поэтическое, трогательно-прекрасное описание особых Божественных забот об Его верном, новозаветном Израиле.
Бедная, бросаемая бурею, безутешная! С такими словами пророк обращается к новозаветной иудейской церкви, и посредством их — ко всему духовному Сиону. Сколько в них поэтической нежности, трогательной заботливости и искреннем теплоты чувства! И как сильно и хорошо такими немногими словами охвачены все превратности внешней и внутренней судьбы Израиля, начиная с постепенной внутренней нормы его нравственно-религиозной жизни и кончая потерей его политической самостоятельности, заставлявшей его постоянно переходить из одних рук в другие.
12. и сделаю окна твои из рубинов и ворота твои — из жемчужин, и всю ограду твою — из драгоценных камней.
Я положу камни твои на рубине (11) … ворота твои из жемчужин и всю ограду твою из драгоценных камней. В противоположность крайней неустойчивости ветхозаветной иудейской церкви, новозаветная христианская (во главе с уверовавшими иудеями) будет поставлена особенно твердо и прочно: в основание ее лягут рубины и сапфиры, воротами ее будут служить жемчужины, а ограда будет сделана сплошь из драгоценных камней. Все это свидетельствует, с одной стороны, о крайней прочности и устойчивости церковного здания, а с другой — о богатстве и роскоши ее внешнего убранства. По-видимому, этот же самый образ, под видом «горнего Сиона или небесного Иерусалима» подробно раскрыт и в Апокалипсисе (21:10–27), а в несколько измененной форме также и у пророка Иезекииля (Иез 40–48 гл.). Ближайший, исторический смысл этого образа тот, что хотя новозаветная церковь тоже не обойдется без сильных потрясений и бурь, но они ей не страшны, подобно тому, как ярость морских волн бессильна против твердой гранитной скалы, или как внешняя осада не опасна для хорошо и сильно укрепленного города. В иносказательном пророческом смысле, по толкованию святых отцов — под краеугольным камнем, лежащим в основании здания Церкви, должно разуметь Христа (ср. Ис 28:16; Ам 7:8; [847] Зах 3:8, 9; Пс 117:22; Мф 21:42; Лк 20:17–18; [848] Деян 4:11; 1 Пет 2:4–8); а под другими драгоценными камнями, сосредотачивающимися вокруг Него — Его апостолов и учеников, а также и всех их достойных преемников (Мф 16:18; [849] и др.).
