- Наверное… - задумчиво сказала Динка. - Они ведь все заодно. А лошади такие, как птицы, наверное, из графской конюшни. Я их видела летом… А только куда же мама с Катей поехали? И Алину с собой взяли… И амазонки свои взяли…

- А кто это - амазонки? - удивленно спросил Ленька.

- Это такая одёжа, вроде длинного платья, чтоб верхом кататься. Они сказали, что едут к дяде Леке на пикник. А меня не взяли и Мышку не взяли… Я бы прицепилась, конечно, но мне без тебя не очень хотелось, и Мышка осталась ухаживать за Никичем…

- Это что-то не зря… - задумчиво заключил Ленька и, вдруг побледнев, испуганно огляделся вокруг. - Когда б этот предатель Меркурий остался живой, не уйти бы дяде Коле… - прошептал он словно про себя.

- Постой… а куда он делся? - держа его за рукав, спросила Динка.

Ленька посмотрел на нее мрачными, потемневшими глазами.

- Убил я его… - тихо сказал он.

- Убил? - Глаза у Динки заблестели. - Сам, один, или с Костей?

Ленька прерывистым шепотом стал рассказывать то, что вначале хотел обязательно скрыть. Но душа его, отягощенная свершенным поступком, требовала облегчения и сочувствия подруги.

- Сбросил я его, понимаешь? Человека убил! - с ужасом в глазах добавил он хриплым шепотом.

- Какого человека? Это же был предатель. Его так и надо… - убежденно сказала Динка и, вскочив, рванулась к краю пропасти.

- Стой, куда ты? - схватил ее за руку Ленька.

- Я посмотрю, где он, - вырвавшись, шепнула Динка и, подбежав к доске, осторожно заглянула вниз.

- Упадешь! - бросился за ней Ленька.

- Да не упаду… Нету его… Уплыл… - сообщила она, вставая, и вдруг серьезно сказала: - Такого гада и раки есть не будут!

Ленька с удивлением посмотрел на нее, и глаза его повеселели.

- А я знаешь как запугался… Впервые мне это случилось… Конечно, не человек он, а предатель, это ты правильно сказала. Теперь я и думать об нем не буду!

- Вот еще - думать! Ты молодец. Лень… Он бы, может, и Костю, и твоего дядю Колю выдал… Таких всегда убивать нужно! - деловито сказала Динка, разворачивая принесенный с собой из дому узелок. - Давай попьем чаю, Лень. Вот Линины пироги и мясо, что Катя нам на сегодня оставила. И сахар вот, и хлеб… - с удовольствием раскладывала она на камушке свое угощение.

Ленька, не евший ничего со вчерашнего обеда, весело сказал:

- А чай у меня в котелке горячий! Я все кипяток пил тут… Запивая горячим чаем Линины пироги, дети продолжили обсуждать события этой ночи.

- Вот еще что… Дядя Коля сказал при меня: «Это, говорит, Ленька-Бублик! - захлебываясь от радости, рассказывал мальчик. - Позаботьтесь о нем», сказал он нашему Косте.

- Так и сказал, Лень? Так они все знают про тебя! Они непременно позаботятся! - обрадовалась Динка.

- Нет, я на это не надеюсь. Кому обо мне думать?! Вот, может, завтра или послезавтра мой капитан приедет. Я вчерась Миньку и Трошку просил сообщить, в случае чего… Минькин отец - кассир, он все знает… А пока, может, у вас под забором поночую… Неохота мне тут на ночь оставаться! - с брезгливым чувством сказал Ленька.

Динка задумалась.

- Под забором холодно. Земля мокрая… Может, перед сном натереть тебя скипидаром с жиром, как Никича? Это против простуды, кажется…

- Ну, Никич старик, а я молодой. У меня свой жир небось… - махнул рукой Ленька.

Динка с сомнением поглядела на его торчащие лопатки и голую худую спину.

- Нет, Лень, у тебя одна гусиная кожа. Ты очень худой… Нельзя тебе ночевать под забором, ты и от скипидара не согреешься!

- Может, конечно, и дождь пойти. Под прикрытием бы лучше… Я и сейчас еще не согрелся со вчерашней ночи… Может, в город поехать, подработать что-нибудь да и около вокзала пошататься. Там таких много бездомных… соображал вслух мальчик.

- Нет! - строго сказала Динка. - Я знаю, где тебе ночевать! На нашей городской квартире, вот где! У мамы есть запасной ключ от черного хода, там только пройти через сарайчик - и уже дома! Никто тебя даже и не увидит! Только надо поехать, когда стемнеет. Сегодня мама поздно вернется, давай вместе поедем! Я дорогу хорошо знаю. Поедешь, Лень?

- Ну что ж! - согласился Ленька. - Мне бы это хорошо… Утром встану, заработаю что-нибудь на базаре и приеду! А там, глядишь, и пароход мой придет!

Посидев еще немножко и вволю наговорившись о событиях этой ночи, друзья пошли на пристань.

- Пароход «Надежда» придет послезавтра, один день будет тут разгружаться да нагружаться… - сообщил им Минька. - Отец сказал, что он потом аж до Казани пойдет.

- А далеко это? - спросила Динка, но никто из мальчиков не знал.

- Ладно! - махнул рукой Ленька. - Лишь бы взяли меня, а уж куда плыть, не наше дело!

Он думал теперь о том, что утес перестал быть его надежным убежищем и что в длинные осенние ночи негде приклонить ему голову… А Макака?.. Что ж Макака! Она в тепле. Подождет, поскучает… Что делать?

Под вечер, когда уже начинало смеркаться, Динка взяла потихоньку ключ от черного хода городской квартиры и выехала вместе с Ленькой в город.

К поездке в город Динка приготовилась тщательно: она достала из шкафа короткое летнее пальто, вынула из картонки свою красную фетровую шляпу с широкими лентами, завязывавшимися под подбородком, положила в маленькую корзиночку хлеб и, сообразив, что на билеты нужны деньги, осторожно открыла ящик маминого письменного стола… Там после отъезда Лины всегда лежали мелкие деньги на хозяйство. Динка подержала в руках полтинник, потрогала мелочь… потом оставила мелочь в столе, а полтинник положила в карман. Мало ли что может случиться в дороге - ведь назад ей придется ехать одной, без Леньки.

Сложив все свои вещи в кучу, девочка отнесла их к лазейке.

И только тогда сообщила Мышке, что идет на фейерверк.

- Но мама не велела никуда уходить. Она сказала, чтобы мы помогли Никичу перебраться из палатки в кухню.

- Молчи, пожалуйста! Алину на пикник взяли, а мне даже на фейерверк нельзя, да?

И, показав сестре язык, Динка исчезла.

Увидев девочку в пальто и нарядной шляпе с бантами, Ленька неодобрительно хмыкнул:

- Чего вырядилась как на свадьбу!.. Когда б еще я в матросском воротнике был, а то едешь как барыня со слугой!

- Да ведь мне надо прилично… Вдруг я встречу дворника Герасима - пускай он думает, что я с мамой… - оправдываясь, сказала Динка, но все-таки сняла с головы шляпку и, держа ее за ленты, бегала по всей палубе.

- Да уймись ты, чего бегаешь? - урезонивал ее Ленька.

- А чего мне униматься? Я же с билетом еду! Ленька купил им обоим билеты, разменяв полтинник, И сунул сдачу к себе в карман.

- Конфет у меня не проси в юроде. Я завтра подработаю и доложу те, что потратил, а ты потихоньку обратно в ящик опустишь, - строго сказал он подружке.

Динка ничего не просила и, сойдя с парохода, сразу заторопилась на квартиру. Уже начало темнеть, и она боялась поздно возвращаться одна домой.

- Идем скорей! Нам по Дворянской, мимо игрушечного магазина Христанзена…

Они прошли несколько улиц. В магазинах уже зажглись витрины. Дворянская улица считалась главной улицей в городе, и по ней непрерывно сновали нарядные экипажи. Лошади, покрытые цветными сетками, горделиво переступая тонкими ногами, обернутыми по щиколотку белым холстом, останавливались у богатых магазинов. По тротуару гуляли хорошо одетые люди - дети, дамы, мужчины… На углах улиц стояли городовые.

Леньку стесняла вся эта празднично разодетая богатая публика.

- Ну, куда залезла! - запахивая свой пиджачок и стараясь прикрыть, им залатанные штаны, хмуро говорил он. - Здесь одни баре… Обошли бы стороной как-нибудь…

- Вот еще! - дергала плечами Динка. - Нам на них наплевать! Что мы, в дом к ним пришли, что ли! Не смотри на себя - и все!

Она подбегала к витринам с игрушками, показывала Леньке кондитерские с выставленными в окнах красивыми коробками.