- Ешьте, чего тут! Это хлеб честный, рабочий, от него силушки прибавится! - пошутил один грузчик, придвигаясь ближе и накладывая на ломоть хлеба колбасу.

- Вот водочки мы вам не дадим, это верно! - подмигнул другой. - А в остальном милости просим!

Вася вытряхнул из жестяной кружки песок и, налив водки, протянул пожилому, степенному старосте артели.

- Наше вам! - сказал тот, опрокидывая кружку в рот и передавая ее Васе.

Вася снова налил в нее водки и передал следующему.

Ленька взял ломоть хлеба, разломил его пополам и половину дал Динке. Потом осторожно потянул за хвост воблу;

Динка тоже взяла воблу.

Между тем жестяная кружка с водкой уже обошла всех грузчиков, и они заметно повеселели. Последним выпил сам Вася и убрал пустые бутылки. При этом он весело подмигнул товарищам на Динку:

- Девчушка-то та самая, что в бороду хозяину вцепилась! Грузчики засмеялись.

- Я ее сразу признал, - сказал один. - Приметная девчонка!

- И как это она тогда, братцы, до бороды добралась! И главное дело: «Робя! Робя!» - а бороды не выпускает! Ну, умора с ей! - захохотал другой, кивая на Динку.

- Да ведь он, каторжная душа, за волосы ее схватил! Я думал, голову оторвет напрочь! - покачал головой Вася и, положив на Динкин хлеб колбасы, с любопытством спросил: - А кого же это ты на помочь звала?

- Да я вас звала… - улыбнулась Динка.

- Ишь ты! Это, значит, мы - робя! - захохотали грузчики.

А Вася спросил:

- Ну, а где же теперь живете-то?

- Она с матерью живет, а я на вольной воле, - сказал Ленька.

- Вона как!.. - с удивлением протянул Вася. - Что ж, разве вы не брат с сестрой?

- Нет. Мы просто так, дружим, - солидно ответил Ленька.

- А мы так полагали - сестренка она тебе. Уж больно в защиту рвалась! - сказал один грузчик.

- С отчаянностью защищала! - захохотал другой. Но Вася задумчиво поглядел на обоих ребят и серьезно спросил:

- Значит, она у матери живет, а ты сам по себе… Да-а… То-то, я вижу, исхудал ты, парень. Одни глаза торчат. На чьих же хлебах находишься теперь?

- Он не любит чужой хлеб. - быстро сказала Динка и, покраснев, подвинула Леньке свой ломтик колбасы.

- Я сам на себя зарабатываю! - гордо сказал Ленька, но худой, изможденный вид его красноречивей слов говорил об этих заработках.

Грузчики переглянулись.

- Во как! - с усмешкой сказал один и потрепал Леньку по плечу. - Амбиции своей, значит, не теряешь?

Ленька смущенно улыбнулся, и ему вдруг захотелось похвалиться перед этими людьми своей независимостью.

- Я в город езжу. Кому что поднесу на базаре - когда пять, а когда и десять копеек дадут. А то еще знакомый студент там у меня есть, вместе чай пьем! - с гордостью сказал он.

- Ну, со студентом только чаи гонять. С ихнего брата помощи мало. Плохо твое дело, Ленька! - серьезно сказал Вася.

- Студенты теперь всё больше по тюрьмам сидят. С ними лучше не связываться, - покачал головой староста.

- Кто за народ стоит, тот и в тюрьме сидит, - ответил задетый за живое Ленька. Грузчики переглянулись.

- Бона как! - усмехнулся Вася. - Складно сказал. И правильно. Студенты народ товарищеский. Это у нас в артели все вразброд. Кто куда смотрит… Не натерла еще лямка спину, видать…

- Хоть и натерла, дак податься некуда. Когда б на заводе али на фабрике работать, а то кучка нас… - хмуро сказал другой грузчик.

- Своя рубаха ближе к телу… - вздохнул староста. Что ж… Сидеть да выжидать легче… На студентов, что ли, будем надеяться? - с горькой усмешкой спросил Вася.

Ленька вспомнил Степана и, вспыхнув, отложил в сторону свой хлеб.

- Есть люди, себя не жалеют… Не знаете вы их! - с обидой сказал он.

- Знаем! - сказал Вася и, весело улыбнувшись, похлопал его по плечу. - Они вперед, мы за ними… Свой своего не продаст и не выдаст. Только ни об этом сейчас речь… Вот, вижу я, ты со своим заработком пропадешь на этом свете! Как пигалица пропадешь!

- Не пропаду! - упрямо сказал Ленька и вдруг робко спросил: - А что, про хозяина моего не слышно еще? Грузчики с любопытством посмотрели на мальчика.

- А ты разве ничего не слыхал? - быстро спросил Вася.

- Нет! - побледнел Ленька.

Динка бросила воблу и, быстро оглянувшись, схватила Васю за руку.

- Едет он? - испуганно спросила она.

- Куда едет? - захохотал Вася. - Он уже заехал, дальше некуда! Да ты что побелел весь? - обратился он к Леньке. - Али не слыхал ничего?

- Ясное дело, не слыхал. А ты погоди сказывать, Вася… Может, отец он ему? - встревожились грузчики.

- Не отец он мне, а отчим. А хоть бы и отец был, так не пойду я к нему больше! - взволновался Ленька.

Вася удивленно смотрел на него. Грузчики вдруг о чем-то заспорили.

- Слышь, а бумаги у тебя есть, что он тебе отчим? Баржа-то ведь без призору осталась, а она денег стоит… - сказал староста, трогая Леньку за плечо.

- Да погодите вы делить! Не знает он, видно, ничего… Убили твоего хозяина, парень! Свои же выследили и убили… А ты что ж, не знал, что он беглый был? - спросил вдруг Вася.

- Беглый… С откудова? Не знал… - бледнея, пролепетал Ленька.

- Ну, брат, скажи спасибо, что вырвался ты от него, а то не глядели б мы на тебя сейчас, - покачал головой Вася.

- Как же это ты не знал? Жил с ним - и не знал? - удивленно повторил Вася.

- Да откуда же! Разве он мне сказывался? - пожал плечами все еще бледный и испуганный Ленька.

Динка широко раскрытыми глазами смотрела то на него, то на Васю.

- Ну вот, - сказал Вася. - Так это уже те, которые его убили, в полиции показывали. Вроде как бы бежали они с каторги втроих. А тоже за убийство туда попали. Ну, сбегли… по дороге, видать, пограбили немало… Сибирь-то велика, и тоже тайгой пробирались больше. Страдали, значит, вместе и вместе злодействовали…

- Нет, ты, Вася, скажи, как он имя и фамилию свою сменил, - перебил староста.

- Ну да! Имя в фамилия - это, конечно, не его, только он и перед своими дружками сплутовал. Видно, чтой-то задумал, тогда уж, - скручивая цигарку, сказал Вася. - Одним словом, не знаю, как уж они шли, много ли, мало ли народу уложили, только попался им один бобыль в лесу. В попутчики, что ли, они ему навязались. И видят - денежки есть у человека. Расспросили. Семьи нет, искать некому. Ну, убили его, вытащили узелок с деньгами. Денег порядочно… А хозяин твой потихоньку и паспорт убитого припрятал. Вот как раз он-то и был Гордей Ревякин, бобыль, с дальнего хутора какого-то… Ну ладно…

Вася снова свернул цигарку. Грузчики с интересом слушали уже знакомую им историю. Динка, вцепившись в Ленькину руку, сидела ни жива ни мертва от страха. Ей чудился густой незнакомый лес и три страшных человека с такими же бородами, как у Ленькиного хозяина.

- Ну, пошли дальше… Спрятали деньги в дупле, а сами зашли под вечер, попросились в одном селе заночевать. Ну, пустили их. Заночевали они. А утром встают - одного нету.

- Это хозяина моего? - едва слышно спросил Ленька.

- Ну да… Нету и нету. Они назад, в лес. АН и узелка с деньгами нету! Бросились догонять… Ну, где догонишь! Пришли в одно село, а Гордей этот… или как его… лошадь у одного хуторского купил да и скрылся. Так они его в тот раз и не нашли… Да, кстати, и самим опасаться надо, не больно-то расспрашивать будешь, но на примете всегда имели, чтоб отомстить, значит…

- А что ж полиция-то не искала их, что ли? - спросил один из грузчиков.

- Искала. Да где найдешь? Русь велика, мало ли бродяг по дорогам шатается. Да и паспорта они себе небось тоже спроворили другие. Ну, и ходили по городам: где работенку какую возьмут, где пограбят… А тут - видать, в Саратове - и выследили своего изменщика. Как раз он баржу разгружал… бочки-то эти. А они, может, подработать хотели, да узнали его и сокрылись до времени.

- А он-то их не узнал, что ли?