С трибуны доносится смех. Заза поднимает голову. Папуна, Торнике, Лейла, Магда, Бадри — все сидят в ряд и смеются. И Заза готов сквозь землю от стыда провалиться. Он ищет, где бы спрятаться, но куда денешься на пустой площадке?

— Иди сюда! — слышится ему голос девочки из ресторана «Берлин». Она держит в руках зонт. Они прячутся под зонтом. Идет дождь.

— Разве ты не Нинико? — спрашивает ее Заза и внимательно в нее всматривается.

— Нет, — шепотом отвечает ему девочка и краснеет.

— Значит, ты и Магду не знаешь? — спрашивает Заза.

— Нет. Давай лучше танцевать.

— Дождь…

— Это снег! Снег! Снег! — кричит девочка и бежит по снегу.

— Снег? — удивляется Заза. — Снег? — Будто он до сих пор никогда не видел снега.

Утром, не завтракая, он побежал к Магде. Дверь ему открыла та же женщина, что и вчера.

— Вы знаете, Магды опять нет дома.

— Как это?

— Она в университете. Я сказала ей, что вы приходили. Она обещала вернуться пораньше. Заходите, пожалуйста, и подождите ее.

— Нет, спасибо…

Женщина явно сочувствовала Зазе.

— Почему вы не позвонили утром?

— Не знаю.

Он и не сообразил, что можно позвонить. Он вышел на улицу.

«Куда деваться?»

Позавтракаю, решил он, а к тому времени она вернется из университета.

«Вот если бы вчера не напился, сегодня бы встал пораньше и застал бы ее дома. А я за весь вечер даже не вспомнил о ней!»

Скорее всего он боялся о ней думать. И сейчас, когда он шел сюда, сердце его наполнялось страхом, потому что он не знал, что скажет ей.

«Скажу, что приехал в командировку и зашел случайно, просто так».

В последний раз Магда с ним рассталась так холодно, что ему было не на что рассчитывать. И сам он долго был сердит на нее. И был уверен, что никогда больше и думать о ней не станет. Одно время ему казалось, что он прочно позабыл о ее существовании. Потом он встретил Лизико, и та напомнила ему о Магде. Он сам навязался проводить Лизико до консерватории в надежде, что она еще заговорит о Магде. Но Лизико больше ничего не сказала. В кино он увидел Бадри с какой-то девицей.

«Ага, — заметил он, — а я ведь думал, что Бадри в Москве. А может, Магда вовсе не любит Бадри?» Эта мысль немножко приободрила его, хотя он и чувствовал, что просто обманывает себя. Потом пошел снег. Как раз этот снег все и напутал, он напомнил ему о Магде, которую он, как ему казалось, совсем забыл. Теперь во всем он винил снег.

Заза позавтракал и медленным шагом вернулся к дому Магды. Он знал, чувствовал, что она еще не пришла, но предпочитал ждать ее возле дома, как будто это могло ускорить ее возвращение.

В маленьком тупике дворники счищали снег с тротуаров. Один разбивал примерзший к тротуару снег, а другой сгребал его лопатой. Заза смотрел на них, притоптывая замерзшими ногами, — он совсем продрог. Увидев прислоненную к стене лопату, он подошел и взял ее:

— Давайте, ребята, помогу!

Те только посмотрели на него и ничего не сказали. Заза снял пальто, бросил его на тележку и начал сгребать снег. Он быстро устал, руки у него прямо отваливались от усталости и холода, но он не выпускал лопаты. Они молчали и даже не смотрели на него. Первая усталость прошла, и дело пошло на лад, ему стало жарко, пот с него лил градом. Он уже собрался скинуть свитер, когда услышал голос Магды:

— Заза!

Он поднял голову и увидел Магду. У нее было удивленное лицо. Заза ей улыбнулся, и Магда ответила улыбкой. Именно эта улыбка придала Зазе смелости. Он оставил лопату, взял с тележки свое пальто и подошел к Магде.

— Здравствуйте!

— Что вы здесь делаете? — спросила Магда.

— Вот, работаю.

— Это вы вчера у меня были?

— Я.

— Вы давно в Москве?

— Давно.

— Где вы остановились?

— В «Будапеште».

Магда достала из сумки ключи и открыла дверь. В передней было темно. Магда зажгла свет. На вешалке места не оказалось.

— Пальто снимете в комнате, — сказала Магда.

У стены стояли лыжи.

— Это ваши?

— Нет.

Они зашли в комнату Магды. Там тоже было довольно темно, и Магда опять щелкнула выключателем. В тесной комнатушке стоял диван, стол и книжный шкаф. На стене висел портрет Хемингуэя, вырванный из журнала. На полу стоял магнитофон. Магда сняла пальто и перекинула его через спинку стула.

Заза продолжал держать свое пальто в руках, Магда отобрала его и тоже положила на стул.

— Я думал, что вы обязательно будете в желтой шапочке, — сказал ей Заза.

— В желтой шапочке?

— Ну да, в высокой вязаной шапочке.

— Я вообще не ношу шапки, — сказала Магда.

— Хорошая комната, — Заза обвел комнату взглядом.

— Да, хорошая.

— В этой квартире живут ваши знакомые?

— Нет, я просто снимаю комнату. Что ж вы не садитесь?

Заза сел, вытащил пачку сигарет и протянул ее Магде.

— Не хочу, — сказала Магда, — спасибо.

Зазе показалось, что она изменилась, как будто даже похудела. Она была в сером свитере грубой вязки.

Наступило молчание.

«Зачем я пришел?» — мучительно думал Заза.

Магда сидела, положив руки на колени. Глаза ее были устремлены в одну точку. Заза курил сигарету за сигаретой и не сводил глаз с Магды. В комнате стояла напряженная тишина. Такая тишина наступает тогда, когда люди чувствуют, что каждое фальшивое слово разнесет вдребезги оконные стекла, комнату… дом…

Потом зазвонил телефон. Магда не шелохнулась. Телефон упрямо продолжал звонить, Заза хотел встать и подойти к телефону, который стоял рядом со шкафом на маленьком столике, — до этого Заза его не замечал. Он собрался встать, но вдруг понял, что этот звонок его никоим образом не касается. Просто настойчивость и упорство, с которыми телефон звонил, заставили его потянуться к трубке. Потом телефон умолк. Заза встал, подошел к окну, но ничего сквозь него не увидел, стекла были сплошь покрыты морозными узорами.

Снова зазвонил телефон. Магда опять не двинулась.

«Что она, оглохла, что ли? — подумал Заза. — Кто ей звонит? Я же ничего не знаю, ведь я совершенно посторонний…»

Это он подумал потому, что продолжительный и настойчивый звонок как бы давал знать, что тот, кто звонил, имел право быть требовательным и беззастенчивым. «Да, но до каких пор он может так звонить?» — Заза посмотрел на Магду и обомлел — Магда плакала. Она плакала, хотя, может быть, и сама этого не замечала, потому что продолжала сидеть, уставясь в одну точку.

— Магда!

Она не шелохнулась.

Заза присел на диван:

— О чем ты плачешь, Магда?

Он поймал себя на том, что обратился к ней на «ты», но не стал отступать и продолжал:

— Скажи мне, почему ты плачешь?

Потом он обнял ее. Магда сидела, все так же выпрямившись, и лицо ее заливали слезы.

— Не плачь, не надо! — он прижал Магду к груди. — Не надо!

И тут голова у него пошла кругом, и он, сам не сознавая, что делает, стал целовать волосы Магды, ее мокрые щеки.

— Не плачь, не плачь…

Соленые и горячие слезы обожгли ему губы, и он вдруг опомнился, понял, что Магда просто не ощущала его поцелуев. Она славно унеслась куда-то очень далеко, откуда могла возвратиться только сама, по своей воле. И эта отдаленность была настолько очевидной, что Заза еще раз счел себя совершенно лишним, чужим, просто невольным свидетелем слез Магды. Расстроенный и растерянный, он поднялся с дивана, закурил сигарету и посмотрел на телефон, почему-то уверенный, что он все еще продолжает звонить. Но телефон молчал.

— Какая я дура, — раздался наконец голос Магды, — прости меня…

Заза не отозвался, потому что не знал, что ответить.

Магда встала:

— Сейчас я вскипячу чай.

— Я не хочу, спасибо.

— Больше у меня ничего нет.

Заза опять закурил. Магда выдвинула стул, приставленный к столу, и села:

— В Тбилиси тоже снег?

— Да… снег…

— А здесь снег лежит с первого ноября…