— Эх, Светла, ты всегда найдешь у меня какой-нибудь недостаток. Мне в смену сейчас заступать. Всю бригаду строем привел.

— Ну, тогда я надеюсь вскоре увидеть тебя и в библиотеке. Все приходят за книгами. Даже Тодор и Недко. Один ты не идешь.

— Может быть, и удивлю тебя, — серьезно ответил Момчил.

Площадь тонула в полумраке. Только фары двух автобусов выхватывали широкую полосу. Хористы уже были в машинах.

Ольга стояла у автобуса и ждала.

— Садитесь, — крикнул шофер. Ольга не шевельнулась… Она все повторяла про себя те стихи, словно боялась забыть их.

— Есть кто-нибудь еще? Поехали, — донесся до нее голос шофера.

— Садись, — подтолкнула ее Светла. Ольга встала одной ногой на ступеньку и все еще медлила. Наконец-то, вот он!

— Сюда, сюда! — голос ее был тих, но в груди, казалось, звучали радостные колокола. — Быстрей! А то останешься!

— Извини, я не поеду сегодня, — Младен был одновременно смущен и взволнован. — Ко мне неожиданно приехали гости.

Девушка ничего не ответила. Она быстро, не оглядываясь, вошла в автобус. Младен смотрел в освещенные окна. Он хотел попрощаться с Ольгой, но не мог отыскать ее среди остальных пассажиров.

Машины тронулись. Оставшись в темноте, Младен долго глядел вслед удалявшимся красным фонарикам.

— Можно мне вас называть просто по имени? — спросила Лиляна. Она сняла свой красный жакет и смотрела, куда бы его повесить.

Светла была удивлена этой скороспелой дружбой, но прямота девушки понравилась ей.

— Ну что ж, давайте… Лиляна, так ведь?

— А разве плохо? Мне не нравится Лили, да и не подходит ко мне. Все мои близкие, и инженер Зарев тоже, называют меня Лиляна. Может быть, вы находите, что это слишком серьезно для меня? Вы правы. Я не настолько серьезна.

Светловолосая девушка звонко смеялась и кокетливо посматривала на всех. Траян Евтимов сидел в углу на тахте. Рядом стоял Младен. Светла накрывала на стол, но остановилась со скатертью в руках, прислушиваясь к веселой болтовне.

— Говорят, имя много значит в судьбе человека. У меня есть одна знакомая, намного старше меня. Так вот она совсем не нравилась мужчинам. Звали ее Ангелина. И один астролог ей предсказал, что если она сменит имя, то обязательно выйдет замуж. Что ж вы думаете? Как только она стала Ниной, на второй же месяц отпраздновала свадьбу. Мне очень нравится ваше имя, Светла. А может быть, это человек делает свое имя приятным или неприятным? Но ваше имя мне нравилось еще до того, как мы познакомились. Я услышала его в первый раз от Младена Зарева. Он очень любит рассказывать о строительстве. Если ему дать волю, он проговорит двадцать четыре часа. А мне и двадцати четырех секунд более чем достаточно. Представьте себе: вечер в Парке Свободы, закат догорает на деревьях, на зеленых лужайках, на цветах и дорожках. На каждой скамейке — влюбленная пара. Свежесть, тишина, сумрак, поют соловьи. Правда, я не уверена, поют ли в этот час соловьи или нет, но, одним словом, поэтическая обстановка. Мы идем вдвоем. И как вы думаете, о чем он мне говорит? О стройке, об этом… Младен, как его имя, такое еще странное?.. Вспомнила, о Дурхане и еще о какой-то Тане. Ну, посудите сами, какое мне дело до этой девушки? И что говорить о какой-то там стройке? Каждый хвалит свою работу, подумаешь, чудо! Видела я это ваше чудо.

Светла все еще стояла со скатертью в руках. Девушка ее забавляла. Она взглянула на Младена. Нахмурив брови, он не отрываясь мрачно смотрел на Лиляну. Светла тоже не любила, когда о стройке говорили с пренебрежением, и потому прервала девушку:

— Да нет, вы еще по-настоящему и не видели нашего, как вы говорите, «чуда». Не были на плотине, не спускались в туннель. Даже площадь в темноте не разглядели, наверное.

— Но ведь я для этого и осталась. Хотя не представляю, как я туда пойду, когда у меня нет ни брюк, ни специальной обуви, — девушка вытянула ногу в прозрачном нейлоновом чулке и открытой туфельке на тонком высоком каблуке. — Однако завтра, когда рассветет, я постараюсь осторожно пройти туда. Я не собиралась у вас оставаться и только в самый последний момент сунула в сумку пижаму. Подумала, может быть, меня оставят переночевать и я смогу осмотреть это хваленое водохранилище. А то мне надоело о нем слушать. Да, в туннеле ведь работает инженер Тошков? Вот он мне все и покажет. А его здесь нет? Неплохо было бы его пригласить. Он такой милый и к тому же прелестный собеседник. Он бы уже успел мне наговорить кучу комплиментов.

— К сожалению, инженер Тошков просил его не беспокоить сегодня вечером, — выговорил наконец Младен. — А может быть, он и уехал.

— Конечно. Инженер Тошков каждую субботу и воскресенье в Софии. Поэтому он все такой же, ничуть не одичал, как некоторые молодые люди. А я не люблю слишком серьезных мужчин. Светла, ваш муж такой же серьезный и скучный?

Даже рюмки на столе весело зазвенели от дружного смеха. И чуть ли не громче всех смеялся Траян Евтимов. Ему было приятно смотреть на эту красивую девушку, которая в маленькой комнате чувствовала себя, словно в большом салоне, опускалась на простой деревянный стул, как в кресло, и, кокетливо посматривая на одного, насмешливо улыбалась второму, решив очаровать всех сразу.

— Ну, напрасно вы так нападаете на наших мужчин, — улыбнулась Светла. — До дикарей им еще далеко. Младен чудесно поет, а мой Мирко играет на скрипке. И остальные молодые инженеры тоже очень веселые, устраивают целые концерты.

— А я и не подозревала о таких талантах инженера Зарева. Любопытно было бы послушать. Может быть, мне здесь посчастливится?

Лиляна села на тахту рядом с Евтимовым. И стала опять разглядывать комнату, которую достаточно было окинуть одним взглядом.

— А у вас мило и уютно. Грешный человек, я не могу без удобств. И даже когда еду на Витошу — правда, это случается не так часто, — то и там стараюсь устроиться с комфортом. Да, жить можно и здесь, но я из Софии ни на шаг. Разве что в гости поехать.

Лиляна внимательно оглядела мужчин. И осталась довольна: Младен был самый красивый. Траян Евтимов тоже ей понравился, седина его не портила. Он внимателен, в нем чувствуется умение ухаживать и светская учтивость. Понравился ей и спортивный костюм Евтимова — в елочку. Костюм не новый, но видно, что сшит у хорошего портного. И вообще хорошо, что он даже внешне как-то выделяется. А то здесь не отличишь мужчину от женщины, рабочего от инженера. Все, не исключая Мирко и Младена, одеты в брезентовые брюки, ватники или куртки. Чтобы еще больше подчеркнуть различие между собой и остальными, Лиляна так положила ногу на ногу, чтобы всем было видно, какие они у нее стройные. И, не поворачивая головы в сторону Младена, сказала:

— А почему это инженер Зарев стоит? Он, верно, уже приготовился петь соло?

Младен не торопился сесть рядом с ней, хотя все время только об этом и думал. Он боялся выдать свое смятение.

Лиляна, конечно, приехала сюда из-за него. Она осталась только ради него. Но как держать себя с ней при посторонних? Ему хотелось поскорее рассеять недоразумение их последней встречи. Собственно, никакого недоразумения не было. Он приревновал Лиляну, не мог спокойно видеть ее легкомыслие и кокетство. Его и сейчас это раздражало. Может быть, она хотела скрыть от чужих глаз свое чувство? Но что-то уж слишком она его прячет. Вот снова начала бессмысленную болтовню с Евтимовым.

— Инженер Евтимов — самый приятный собеседник, — сказала Лиляна Светле, когда та подходила к столу. — Уже ужин? Я помогу вам накрыть на стол. Это предоставьте мне. — И она лениво, с кошачьей грацией поднялась со стула. — Где ножи и вилки? А куда вы кладете хлеб? Ведь я ничего не знаю. Больше мешаю. Но когда приеду в следующий раз, то помогу вам уже как следует… Вилки нашла, а где ножи?

Светла заразилась ее веселым, беззаботным настроением.

— Дело в том, что резать ножами нечего. Я думаю, сделать яичницу.

— Что, яичницу? Дайте я сделаю. Яичница по-панагюрски — это моя специальность. И единственная, конечно, — она взглянула на свою светлую юбку и красный свитер. — Мне нужен фартук. Я возьму, да? — И, не дожидаясь разрешения, взяла цветастый фартук и надела его.