– Не зли меня!– воздух вибрировал от его хрипа.

Он еле сдерживался, чтоб не полосонуть по её спине когтями, чувствовал, как напряглись кулаки, как когти лезут, рвут кожу на пальцах…О, сколько он ешё сможет сдерживаться! К удивлению Алонсо, зверь внутри него лениво наблюдал за перепалкой, нисколько не тревожась. Дремал себе недовольным котом, изредка поднимая голову, вслушиваясь в слова Элен.

– У нас вроде как дело к свадьбе. А тут любовница мимо невесты рыжим задом трясёт…

– Иди, Элен, займись своим переездом.

– Убери с моих глаз рыжую!

– Ты перегибаешь палку!,–

Алонсо зажмурился.

Кажется, был слышен хруст костей, настолько сильно он сжал собственные пальцы, пытаясь сдержаться. Элен тоже злилась : ну надо же, она не может избавиться от любовницы.

Ей предлагают отойти в сторонку? Заткнуться и терпеть? Или ждать, когда всё само-собой образуется? Щас!

– Я жду! Опусти глаза.

– Издеваешься?! Это я жду. Прогони рыжую!

– Мне не нравится твой тон.

– А мне не нравятся рыжие патлы на моей подушке!

Они оба перешли на "ты". Приближался взрыв, слетели ножны с клинков, лезвия поблескивали остриями.

Он держал её за плечи, пытаясь заглянуть в лицо, комкал на ней одежду, пока треск рвущейся тряпки не отвлёк его.

Алонсо с удивлением обнаружил в своём кулаке клок её рукава. Элен перевела дыхание, с удивлением глядя на голое плечо.

Нелепость какая-то.

Она, его невеста, обласканная вниманием, деньгами, роскошью, стоит перед ним в разодранном платье. Он рычит, в глазах собирается зарево. Не свидание, сюр какой-то.

Когда его шёпот разорвал воздух, она вздрогнула.

– От тебя пахнет прелестью.

Алонсо притянул её к себе, зарылся лицом в свежесть волос.

Спрятал всю её у себя на груди, касаясь здоровенными ручищами горячей кожи, слышал как колотится её сердечко. Как трепетно, чуть слышно обрывается дыхание любимого существа.

Горький налёт цитруса дурманил, горячим соблазном томился в копне её волос, струился по коже. Требовал испить его сейчас, немедленно.

Чувства вихрем кружили обоих, уличной дерзотой срывались в жилах кипящими потоками страсти.

Хорошо, что любовь не понимает слов. Она лёгкой бабочкой кружила, порхала над головами влюблённых. Ей было всё равно, что говорят эти двое.

Они стояли рядом, смотрели друг другу в глаза и молнии гроздьями сыпались вокруг них, воспламеняя их сердца.

Их ангелы-хранители давно договорились друг с другом и сейчас просто потешались, наблюдая за подопечными.

От прикосновений его губ обожгло кожу, обдало жаром. Трепет прошёлся по всему телу, она вся становилась ватная. Приятное тепло струилось по позвоночнику.

Было так приятно, Элен еле успела подавить свой вздох. Её накрыло от нежности, от поцелуя, теплом ударившим в висок. Он повернул её спиной, целовал шею, платье давно сползло, высвобождая прелесть юного тела навстречу ненасытному повелителю.

Она закуталась в его обнимающие руки как в мягкое одеяло, прикрывая ими свою наготу. Доверчиво повернулась, спряталась на его груди.Его поцелуи у края губ – как остановка у пропасти.

Дыхание останавливается, чуть больно он кусает её губы, слизывает, глушит поцелуем . Ласкает уверенно, требовательно, не боясь спугнуть. Приглашает за собой, она откликается, подчиняется.

Её напряжённость растаяла, она снова доверилась, стала ведомой, как тогда, в вальсе…

В огромной, просторной гостинной было тихо. Там, за приоткрытыми окнами ветер играл с облаками. Сталкивал их белые пуховки, громоздил друг на друга.

Они, как шаловливые котята, бегали за ним по всему бескрайнему небу. А ветер, убегая, то и дело сваливался в гостинную, барахтался, путался в занавесках.

Солнце, горячее, любопытное, вездесущими лучиками пробивалось к столу, сваливалось печеньками в недопитые чашки.

Лениво ползло по старому пузатому серебру надраенных кофейников. Собиралось букетом искр в гранёных фужерах сиротливо ожидающих своих хозяев на забытом столе. Разливалось розовым пятном по скатерти, пронизывая хрустальную вазу с клубникой.

Где то далеко, на диване, в ворохе сброшенных тряпок отдыхали двое. Любовный флёр накрыл невесомой парчой обнажённую негу.

Утомлённые друг другом, напоённые сладким очарованием, влюблённые спали, убаюкав свою стрась, совершенно не заботясь о том что происходит вокруг.

А вокруг бушевали совершенно другие страсти.

Прежде спрятавшиеся в ужасе слуги теперь радостно переглядывались.

Стоя на посту, в ожидании своего часа, безмолвно хранили тишину и покой своих хозяев.

Никто не знал, какие бури и шторма ждут тех двоих. Они только собирают свой корабль будущего счастья.

Судьба, ни у кого не спрашивая разрешения, уже поднимает паруса, готовя прекрасную каравеллу под названием "Любовь" выйти в море.

Элен сидела в общей гостинной на женской половине. Сдувая выбившийся локон со лба, усиленно рисовала, чертила, мысленно прикидывала что и где разместит в своих апартаментах.

Так, значит вот здесь будет детская. Или лучше здесь? Надо будет у Маревы спросить, посоветоваться. Девушка ползала по полу, перекладывала свои чертежи с места на место.

Элен всегда мечтала о собственной маленькой квартирке. А тут ей дарят площадь небольшого стадиона!

Она ждала мастеров, витала в приятных фантазиях, когда трель свалившегося серебряного подноса, рисуя восьмёрки на полу, вывела её в реальность.

Перед лицом ошарашенной Элен стояли туфельки с алмазными пряжками. Взбираясь глазами вверх по складкам платья, Элен могла воочию убедиться, как идёт зелёный цвет рыжим девушкам.

– Что ты наделала!

– Я?! – Элен поднялась с пола с зажатым карандашом в руке,:

– Армисия, какая муха тебя укусила?

– Что? Муха? Меня ужалила белобрысая змея в самое сердце. – Армисия рыдала, слова сквозь слёзы комкались в горле, всхлипы мешали говорить.

– О, боже, сколько пафоса. – Элен с удивлением смотрела на незнакомую Армисию. Такой она её ещё не видела.

– Армисия, угомонись,– Элен нахмурилась, удивлённо, без сожаления глядя на рыжую , бьющуюся в истерике,

– Тоже мне, ревнивица года.

– Ты, тварь белобрысая!

Элен оглянулась. Ну да, в комнате были она, Армисия, а позади недвусмысленно поставив руки в боки насупилась Тильда.

(Служанка присматривала за Элен, ни на секунду не выпуская её из поля зрения. Успокаивалась, только когда передавала её Сеулу. И то умудрялось пригрозить ему маленьким кулачком: " Смотри мне, а то устрою, что ты забор не перелетишь, если с Эленочкой что не так!" Сеул радостно прятал улыбку, внешне непроницаемо принимая эстафету от маленькой служанки. Он старался как можно чаще попадать в её поле зрения, однако сам себе в этом ни за что бы не признался.)