– Доброе утро, госпожа!

Незнакомый голос доносился откуда-то сверху.

Элен резко села, не успев проснуться. Сквозь золотистую дымку рассвета увидела перед собой незнакомку.

Круглолицая девушка в белом чепце, тёмно-коричневом платье с сцепленными руками на животе улыбалась.

Элен натянула одеяло до глаз, настороженно озираясь. Вспомнила весь ночной кошмар, рухнула в подушки, уткнувшись в них лицом. Девушка терпеливо ждала, не меняя позы.

– Ты кто? – Элен снова села.

–Я Клотильда. Или Тильда. Как вам удобнее. Я ваша новая служанка, а вы моя дорогая госпожа. К вам прислала меня госпожа Марева.

– Откуда прислала? – до Элен ещё не всё доходило. Плавая в обрывках ночных впечатлений, кожей ощущала опасность вокруг себя.

– Госпожа Марева забрала меня из сиротского дома. Я специально училась прислуживать богатым леди. Госпожа Марева выбрала меня специально для вас, да, для вас. Так и сказала: "Смотри, Тильда, ты будешь служанкой самой шикарной белой леди. Старайся!" Я буду, буду стараться, госпожа Элен.

Элен всё думала о своём, не прислушиваясь к служанке. Та всё говорила, не останавливаясь. Вот болтушка!

– Сегодня все вещи из вашей комнаты сожгут, да, сожгут, чтоб не осталось заразы…

Элен не дала ей договорить, кинулась в свои покои.

– Стойте, вам нельзя туда, нельзя – Тильда пыталась остановить Элен.

– Заткнись! Пошла вон! – Элен в ярости обернулась на Тильду.

– Постойте, постойте. Дайте, я принесу то, что вам надо. Так мы убережём вас от отравы. Вдруг она на всех вещах.

– Прости, Тильда, я не хотела тебя обидеть.

Служанка смущённо опустила глаза. Элен рассказала ей, где спрятала корзину.

Вдвоём они подошли к порогу. Элен побоялась толкнуть дверь в свои покои, вдруг на ручке остались следы состава, что были на подушке.

Заглянула в свою комнату и не узнала её. Хмурая, чужая, кругом пух, влипший в кровавые лужи разлитого вина. Всюду ужасные клочья волос. Они казались мёртвыми змеями, скорчившимися, скрутившимися от невыносимой боли. От них исходило что-то тошнотворное, Элен поспешила отвернуться, сдерживая порыв рвоты.

Добрела до дивана.

Расторопная девушка примчалась через минуту с вещами. Элен хотела их взять, Тильда остановила её жестом.

Вынимала вещи по одной, щупала, прикладывала к лицу, к голове.

– Тильда, надо это сберечь и снова спрятать в новой комнате.

– С радостью, госпожа.

Элен подманила девушку к себе. Её до сих пор мутило, страх волнами перекатывался, топил её. Ей не хватало воздуха. Истерика всё крепче сжимала в своих объятиях. Её снова окунуло в ужас прошедшей ночи. Элен махнула:

– Воды!

Выпила холодной водички, отдышалась, успокоилась.

Утро забирало свои права. Готовились к обязательной церемонии завтрака. Тильда оказалась умничкой. Привела Элен в порядок. На лице госпожи ничто не напоминало о слезах и волнении.

Прибыл Сеул, звякнул колокольчиком, приглашая всех к столу.

У Руфины закончился арест, она первой выплыла из комнаты. Увидев Армисию, по привычке хотела съязвить. Осеклась, перехватив взгляд Элен.

В гостинной, где подавали завтрак, женщины заняли свои места. Их общение свелось к вежливому кивку. Они казались вполне сдержанными людьми.

Лорд Алонсо долго не появлялся. Дамам предложили кофе. Чарующий аромат восхитительного напитка, одуряющий ванильный дух горячей выпечки, яркие всполохи солнечных бликов на хрустале делали утро нарядным, ярким.

Дамы не смели притронуться к завтраку в отсутствии своего господина, не произносили ни слова. Зачем слова, когда Руфина источала ненависть молча, Армисия пряталась ото всех, перебирая бахрому скатерти. Элен дразнила Руфину, пристально глядя ей в лицо.

Лорд Алонсо вошёл, всё пространство вспыхнуло, запылало тревогой. Повисла та особенная тишина, которая бывает перед первым раскатом грома.

Алонсо опёрся на кулаки, навис над столом. Он смотрел на Руфину, из него вырывался рык такой дикий, звериный!

Глаза полыхали раскалёнными углями, на лбу выступили тёмные полукружья чешуи. Тонкий батист белоснежной рубахи лопнул, расползался на плечах, обнажая острия вздыбившихся чешуй.

– Ты посмела влезть в мой выбор! – он говорил медленно, раздельно, чеканя каждое слово.

Алонсо указал подбородком на Руфину.

Сеул мгновенно оказался позади неё, схватил за плечо и увёл за собой.

Несомненно, лорду доложили о ночном происшествии.

Из служанки Элен, Аманды выбили кто и как задумал содеянное, дал ей порошок и научил сделать то, что она и сделала. Она назвала имя Руфины.

Элен догадывалась, что это происки Руфины, но ей и в голову не пришло, что бабьи дрязги так взбесят Алансо.

Лорд сел, знаком разрешил ухаживать за собой. Кивком пригласил девушек к завтраку. Они всё ещё не могли перевести дух, тупо уставились в свои чашки, не в силах проглотить кусок.

– Ешьте! – Алонсо так жахнул по столу кулаком! Подпрыгнули ложки, чашки, фрукты. Расплескались напитки. Официанты расторопно промокали лужицы, меняли приборы.

Через секунду весь стол снова сиял блеском, тонул в колких лучах разбушевавшегося солнца.

Лорд Алонсо шелестел газетой. Элен что-то ела, отпила глоток. Руки дрожали.

Армисия, напротив, спокойно лакомилась шоколадным тортом. Она была как лучший солдат.

Сказано утопиться – утопится, сказано есть – значит кушать, наслаждаясь едой. Её абсолютная покорность, отсутствие эмоций, и педантичность удивляли Элен. Что это? Страх за свою жизнь уничтожил сопротивление, или это метод отличницы, упорно рвущейся к своей цели?

Завтрак затянулся. В дверях появился Сеул.

– Элен! – Алонсо отложив почту, спокойно смотрел на девушку. Полукружья гневных чешуй исчезли, рубаха на плечах зияла прорехами. Голос дракона был спокойным.

– Вы под моей защитой. Никто и никогда вас больше не потревожит.

Алонсо кивнул. Сеул вышел на середину зала, бросил корзину. Из неё выкатилась голова Руфины.

Окровавленные пряди чёрных волос на отрубленной голове. Сдавленный крик Армисии, поплывшая белая скатерть перед глазами…

Это последнее, что помнила Элен. Она свалилась в обморок, Сеул отнёс её в покои.

Элен лежала в своей кровати, в окно били лучи солнца, она слышала, как ветер скребётся в стёкла.

До неё доносился негромкий говор.

– Как она?

– Всё хорошо, госпожа Марева.

– Смотри, Клотильда, шкуру с тебя спущу, если с ней что не так.

– Не беспокойтесь, госпожа Марева. Я присмотрю за нашей Эленочкой.

Разговоры стихли, Элен окончательно пришла в себя.