– Ты чего, Тильдочка? – Элен даже испугалась, Тильда не шевелилась и не откликалась.

Элен тронула её за плечо:

– Тильда!

Девушка была какая-то не такая. Обернувшись, уставилась на Элен совершенно незнакомым взглядом

– Что с тобой, дорогая? – Элен во все глаза смотрела в насмерть перепуганное лицо служанки.

Размереным тоном, твёрдым, чужим голосом, чеканя каждое слово, Тильда ответила:

– Этого персика тут не было.

– Персика? – Элен удивлённо посмотрела на вазу с персиками.

Ну да, ни для кого не секрет, что она обожала этот фрукт, предпочитала его всем остальным. Тильда каждый день на кухне отбирала для неё самые лучшие.

Сейчас служанка указывала пальцем на тот, что лежал сверху.

Удивляться наблюдательности Тильды не приходилось. Она с аптечной точностью знала где, сколько чего лежит, как совпадают уголки складок и как по линеечке выверено, сложено всё на полках. Она до фанатизма пересчитывала цветы в вазонах, обирая несвежие лепестки и, кажется, посчитала всех мух на улице.

Элен не знала, что сказать.

– Вы, госпожа, Эленочка, выйдите-ка из комнаты. Опасно тут. Я за Маревой.

Элен послушно вышла, присела на диванчик." Что такое пришло в голову Тильде, что так испугало? Заигралась девчонка в детектива, вот и лезет в голову невесть что".

Марева скорым шагом пересекла гостинную, влетела в комнату Элен, та поспешила за ней.

Марева стояла возле столика. Рядом с ней бледная Тильда не подпускала Элен к вазе с фруктами.

Марева салфеткой взяла персик, стала осматривать его, поднеся к окну. Исследуя каждый миллиметр замшевой кожицы, наконец воскликнула:

– Есть!

Подошла к камину, вынула серебряный стилет из бездонного кармана широкой юбки. Нагрела лезвие и аккуратно вонзила в спелую медовую мякоть. Тонким червяком полезла белая пена прочь из нежного фрукта.

Марева сжала губы, осторожно положила персик на каминную доску, прикрыв его салфеткой. Прокалила стилет в огне, вложила в ножны, спрятала в складках одежды.

– Вот что, сороки. Вы ничего не видели. Тот, кто сделал это, знал, что Алонсо и Сеул в отъезде. – она говорила шёпотом, только губами.

Марева выглянула за дверь, обвела комнату взглядом. Что случись, завтра бы повесили Тильду, а тебя схоронили и делов то.

Тильда от неожиданности села:

– Это не я, – еле произнесла белыми губами.

– Кто бы там разбирался. Виновный наказан, вопросов нет.

Марева задумчиво смотрела на несчастный фрукт.

– Не думаю, что Армиссии проделки. Она жизнь любит, не стала бы рисковать. А она первая на подозрении. Сейчас проверим.

Хитрая старушенция переложила фрукты в вазе, снова положив нормальный персик сверху.

– А ну, сделайте нормальные лица. Стоите как утопленницы.

Марева строго посмотрела на Тильду:

– Иди, позови Армисию Скажи, Марева зовёт.

– Через минуту Армисия вошла, с удивлением осматриваясь.

– Армисия, дай мне персик.

– Что?

– Дай мне персик. – Марева повторила на удивление спокойным, ласковым голосом. Армисия подошла, взяла верхний персик, протянула его Мареве.

– Ешь.

Армисия привыкнув безропотно подчиняться стала есть, с удивлением глядя на людей, во все глаза уставившихся на неё.

– Всё, дорогая. Иди. Мы просто хотели угостить тебя чем-то сладеньким.

Армисия ушла, не заботясь зачем её звали.

– Говорю же, не она.

Марева ловко обернула персик в салфетку, смахнула его на поднос.

– Тильда, сиди здесь. Вообще не покидай комнату. Только по надобности. Смотри, спрячься, если кто чужой войдёт. Не ровён час, убьют.

Марева обернулась к Элен:

– Иди за мной. Уже у двери повернулась к Тильде:

– Смотри, ни звука. Тебя первую пытать будут, если обмолвишься. Порядки знаешь.

Марева спокойно шла по коридору, держа горячей ладошкой руку Элен, нашёптывая ей на ухо. Они посмеивались, со строны казалось, идут себе, о своём судачат.

Как только оказались у неё в покоях, Марева позакрывала двери, окна на засов. Поманила Элен.

– Ну, ты поняла, что игры тут смертельные?

Элен сидела как истукан. Получается, если бы не Тильда…

– Слушай, вот прям отрезала бы себе язык, но скажу.

Марева посмотрела в глаза Элен:

– Ниточка издалека тянется. Догадываешься, по глазам вижу. Только даже если докажем кто это, никто против драконов обвинения не выдвинет. Первой растерзают Тильду, ну, может и Армисию с Этьеной до кучи. И всё. Тильду типа подкупили, Армисии выгодна твоя смерть.

Марева отодвинулась от Элен. Та сидела молча.

– Прибудет к ночи Сеул, расскажу ему.

Элен сделала движение, хотела возразить, вспомнив, что однажды доверила тайну Сеулу. Но промолчала. Тайна она и есть тайна.

– Про библиотеку хотела сказать? – Марева похлопала Элен по плечу.

Элен молча, не шевелясь смотрела в глаза умной старухи.

– Знаю, знаю. Он мне сразу сказал, тебя заодно на верность слову проверили.

Та дорожка привела к тому человеку, куда и эта ведёт.

Там стражника подкупили, он подслушивал. Так еслиб его на полоски разрезали, всё равно, не доказать, что от Стеллы был заслан. Он то, конечно, признался, да что толку.

Поэтому здесь опасно. Повторяю, Стеллу обвинить не удастся.

Сеул найдёт, кто отраву принёс. А ты помалкивай. Смотри, Элен, никому!

И Алонсо не говори. Сеул его зорче глаза бережёт. Надо будет, сам расскажет.

–Иди Элен. Сделай вид, что ничего не произошло. Пусть завтра Тильда выкинет фрукты, как обычно. И сходит за свежими. Впрочем, я сама научу её.

Иди.

Элен выдохнула. Она тоже думала на Стеллу.

Однако, даже не понимала в какой политической игре стала пешкой.

Элен вскочила среди ночи. Мощные хлопки крыльев вернувшихся Алонсо и Сеула разорвали небо.

Девушка радостно заметалась по комнате, всё не могла справиться с мыслями. Как же ей хотелось бежать к нему, встретить. Или всё же иметь гордость и не лезть первой, да и совесть надо иметь, они с дороги, уставшие.

Гордость объединились с совестью и уложил Элен в кровать, где она провертелась до рассвета. Её развлекали чисто женские мысли: "Кстати, а где они шатались, эти двое среди ночи? Летают они быстро. То есть, как бы далеко они не были, к ночи должны были прилететь! А примчались под утро. Значит где-то задержались. Где? Ну не на совещании, это точно. Думаю, драконы такой хренью по ночам не страдают. Может в драконьем казино зажигали?"

Само собой, у "правильных" женщин мысли о том, "что для политики не существует время суток"- в голову не забредают. Там, в голове, только сомнения, ревность и фантазии на тему " а вдруг девчонки!"