У Элен настроение взлетело до небес. Она взглянула на Армисию. Та спокойно, как кукла, смотрела ей в лицо, сразу сделала вид, что её тут нет.
" Вот бы тебя и вправду тут не было" – подумала Элен, вставая на приглашение Сеула покинуть завтрак.
– Элен, задержитесь, – Алонсо поднялся к ней навстречу.
Элен не чуя под собой ног подошла к любимому мужчине. Сердечко её стучало, будто встало на цыпочи, боясь заглушить малейший вздох влюблённой девушки.
Алонсо приобнял её за талию, подвёл к этажерке. Там, на золотом подносе лежала россыпь драгоценных жемчужин.
Матовые, бело-серые, чуть тронутые молоком…Тусклый отсвет выдавливал глубинное сияние из каждого камня, казалась, на золоте подноса тлеет белый костёр из прогорающих снежинок.
Алонсо надел бусы на Элен. Нежно сдувая прядки кудрей с её шеи, аккуратно щёлкнул застёжкой.
Прикоснулся поцелуем к шее, вдохнул аромат её волос. Она повернулась к нему, он поймал её губы своими. Жадно, на одном вдохе забрал себе всю прелесть стоящей перед ним женщины.
Держал руками её личико, отстранился. Горячий шёпот коснулся её ушка:
– У нас сегодня гости. Не опаздывай.
Элен еле стояла на ногах. Что говорить. Она была счастлива.
Он проводил её к выходу, передавая Сеулу, добавил:
– Платье доставят к обеду. Сегодня вы будете блистать.
Она хотела обернуться, вдыхать его запах. Слушать, слышать его. Но…
Она шла за Сеулом, ей хотелось рассказать грозному амбалу, что счастлива. Ну, ни к чему это.
Как жаль, что Марева умчалась куда-то на пару дней. Как её сейчас не хватает.
Войдя в свои покои Элен была встречена радостным визгом Тильды. Служанка во все глаза смотрела на свою госпожу. Вернее на её жемчуга, хлопала в ладоши.
Вдруг прижала палец к щеке, задумчиво скруглила брови и выскочила из комнаты.
"Вот ведь торпеда скоростная", Элен некогда было задумываться о служанке.
Однако через некоторое время Элен стояла открыв рот, наблюдала картину.
В комнату хозяйским маршем вошла Тильда, за ней шёл Сеул, таща в руке тяжёлый кованый сундучок.
– Вот сюда поставь. Да, сюда. – скомандовала Тильда, указывая на каминную полку.
Сеул взгромоздил инкрустированную серебром вещь, ушёл. Его короткий плащ чёрными крыльями взвился вслед хозяину.
– Тильда, что это было? – Элен ушам своим не верила:
– Ты что, с Сеулом разговариваешь?
– Ну да. Госпожа Марева где-то ездит, ключи у него. А куда я должна подарок великого лорда Алонсо должна положить. Итак ваши бриллианты лежат без догляду на полке. А тут и ключик есть, вот он! – Тильда победно покрутила ключиком.
Элен обомлела. Она боялась поднять глаза на Сеула, а эта девчонка от него что-то требует.
– И ты не боишься его?
– А чего мне его бояться? Что не так сделает, так я вам пожалуюсь, да, пожалуюсь. Будет знать.
Тильда с усердием принялась за Элен.
Наперво сняла с неё бусы, уложила в сундук, туда же отправились бриллианты с бала. Закрыла на ключик, повесила его себе на грудь. Готово!
Обернулась к Элен, переплела причёску, переодела. Ох, сколько у неё еще дел, сколько дел!
Отправиться вместе с госпожой к купальщицам, к массажисткам, к парикмахершам. А то Тильда знает, за ними за всеми глаз да глаз. Вот не проследи, сделают всё спустя рукава. Тильда им задаст!
Элен отдалась на милость расторопной служанке. Сама просто парила в облаках. В душе звучала музыка, Элен неслышно что-то мурлыкала про себя.
Дождь лил не переставая, камин жарко пыхтел.
Элен утопала в волнах счастья.
Совершенно позабыв о том, что бочку мёд можно испортить одной маленькой ложкой дёгтя. Вот эта ложка уже выехала к ней навстречу.
Глава 22
Мужчин пригласили в отдельный зал. Дамы, в преддверии ужина остались скучать в гостевом зале.
Вдоль диванов, на круглых фуршетных столиках были изысканные угощения. Взбитые сливки, клубника, шоколад. Разноцветные горки мармеладных россыпей, пирожные, фрукты в сахаре – всё было в изящном совершенстве упаковано лентами, серебром, фарфором.
Стелла лакомилась любимым десертом, накалывала золотой вилочкой клубнику, окунала её в ром, затем во взбитые сливки. Дама уже изрядно набралась, перепробовав молодые вина, шампанское, всё, что было на подносах фланирующих по залу официантов.
Молоденькая жена поверенного в делах, леди Стефания сидела рядом со Стеллой, не сводя с неё глаз.
Развязная, нагловатая жена главы полиции очаровывала всех новеньких и приводила в ужас всех дам, давно знакомых с нею.
Жгучая брюнетка знала себе цену и демонстрировала её где надо и не надо.
Две другие её знакомые отделались кивком и умышленно не приближались к Стелле.
А ей было плевать на них. Ей вообще было на всех плевать. Она давно переступила границы дозволенного, особенно, когда добиралась до спиртного.
К гостям Элен вышла в чёрном платье с многослойной гипюровой юбкой, и глубоким вырезом, отделанным драгоценным кружевом. Расшитое камнями, оно полностью теряло свой мрачный цвет, переливаясь серебристыми бликами.
Матовые бусины жемчуга тяжёлыми кольцами придавили грудь, тонко шуршали при каждом её движении.
Элен снова не знала, как себя вести. Кто она? Не хозяйка, не невеста. Содержанка? Конкурсантка на выбывание? Как же её бесило это положение.
Переступив порог зала, Элен сразу заметила Стеллу в компании юной девушки. В другом конце гостинной сидели две другие гостьи. Они приветственно помахали Элен.
У девушки радостно забилось сердечко. Приблизившись, любезно поздоровавшись, Элен сразу попала в весёлое чириканье.
Дамы представились. Леди Дейзи (она была в тёмно-красном шёлке, с чёрными разводами, захватившими подол её платья затейливым узором). Гранатовое колье, – тёмное, горячее, спелой каплей горело на её бронзовой коже. Смелая, весёлая, она радостно пожала руку Элен.
Леди Эстер, (дама в жёлтом), необыкновенно приятная в своей полноте, оказалась хохотушкой. Элен успела стать "своей" через минуту, казалось, они знакомы давным-давно.
– Как Вас зовут, дорогая? Элен? Какое приятное имя. – Дейзи улыбалась искренне.
– Вы потрясающе выглядите. Ослепительно!
– Это не я, это камни, – Элен скромно опустила глаза. Она на самом деле сама себе нравилась.
– Элен, разрешите наш спор. Я говорю, что мода на узкие платья без шнуровки подходит только худым, а леди Дейзи не соглашается. – Эстер лукаво смотрела на Дейзи.
Та нарочито схмурила брови:
