— Дай-ка. — Джейн кладет сотовый мне на ладонь, и я быстро набираю ответ.

Иди к черту.

Я возвращаю свое внимание к их столику и наблюдаю, как Джексон фыркает от смеха, а Сойер и Кэм обмениваются короткими горячими репликами. То как Сойер почти умоляюще смотрит мне в глаза, сбивает с толку, но они, вероятно, именно этого и хотят. Запудрить мне мозги и вызвать нежелательные эмоции.

Все это часть стратегии, и я на это не куплюсь.

Кэм тянется через стол, хватает сотовый Сойера и, ухмыляясь мне, нажимает кнопку.

По комнате разносится хор оповещающих сигналов, и все тянутся к телефонам. Кровь приливает к голове, и жар заливает тело, заставляя меня чувствовать себя неловко, но я сохраняю вызывающее выражение лица. Меня окружают потрясенные вздохи, но я отказываюсь смотреть на свой телефон. Я не хочу знать, какой метод они использовали, чтобы унизить меня. Ведь именно это они и сделали.

— Боже мой. Эбби. — С выражение крайнего ужаса на лице Джейн вцепилась в мою руку. Все головы за нашим столом поворачиваются ко мне.

— Какого хрена? — Чед поворачивается ко мне. — Что это, черт возьми, Эбигейл? Трент сойдет с ума.

Сделав глубокий вдох, я открываю мобильный и проверяю сообщение, которое они разослали всей школе. Краска отливает от лица, когда я смотрю на изображение на экране. Это со вчерашнего вечера. Я топлес. Стою перед кроватью в одних красных кружевных стрингах, чищу зубы и смотрю телевизор.

Черт побери.

Они установили чертову камеру где-то в моей комнате!

Желудок сжимается при мысли, что все видели меня полуобнаженной, и на душе становится тревожно. Сердце бешено колотится, а руки становятся липкими, пока я борюсь с тошнотворным ощущением, кисло бурлящим в животе. Ярость сочетается со смущением, когда я изо всех сил пытаюсь сохранить самообладание. Но я никому не позволю увидеть, как расстроена. И тем более не собираюсь проливать перед ними слезы. Я мастер скрывать истинные чувства, поэтому сдерживаю эмоции. Я разберусь с ними позже.

К черту новую элиту.

Они не сломят меня.

Изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, я встаю, расправляю плечи и медленно иду к их столику. Джексон сцепляет руки за головой, развалившись в кресле с ухмылкой на лице, и наблюдает, как я приближаюсь. Сойер скрывает свою реакцию, а Камден как обычно сердито смотрит на меня. Подойдя к ним, я кладу ладони на стол, заглушая нарастающую во мне ярость.

— Ты знаешь, что это означает войну

— Мы принимаем твое поражение, — холодно отвечает Кэм.

Этого никогда не произойдет, но, может быть, лучше позволить им думать, что я сдалась.

— Я презираю тебя, — говорю я, пронзая его полным ненависти взглядом. — И когда я закончу с тобой ты пожалеешь, что родился на свет.

— Твои угрозы жалки, и мы оба знаем, что ты слабачка. Что ты будешь делать? Ждать пока твой засранец брат и твой засранец жених не вернутся, чтобы отомстить за твою честь? — Он небрежно проводит кончиком пальца по краю кофейной чашки, одновременно выгибая бровь, тем самым бросая мне вызов.

Мои руки, как говорится, связаны, и у меня больше нет выбора. Как бы я ни ненавидела отца, он мастер манипуляции и придерживается старой пословицы: держи своих друзей близко, а врагов еще ближе.

Мне нужно взять с него пример.

Я выпрямляюсь, широко улыбаюсь и готовлюсь проглотить подступившую желчь.

— Вы приглашены сесть за наш столик.

Кэм встает и большим пальцем размазывает мой блеск для губ.

— Видишь это было несложно, не так ли?

Я отмахиваюсь от его руки, скрипя зубами, разворачиваюсь и направляюсь обратно к нашему столику. Единственные свободных места принадлежат Тренту, Дрю и Чарли, и внутренний круг таращится, когда Сойер, Джексон и Кэмден опускаются на стулья с самодовольными ухмылками на лицах.

— Что происходит? — спрашивает Чед, его лицо краснеет от негодования.

— Мы приветствуем новичков, так что если для тебя это проблема, то уходя, смотри, чтоб дверь тебя не зашибла.

— Чем они тебя шантажируют? — спрашивает он тихим голосом, и я кладу руку ему на бедро, затыкая.

— Я проявляю гостеприимство. Вот и все. — Я сверлю его понимающим взглядом, и он заметно отступает с коротким кивком. Возможно, Чед сможет быть чем-то полезен, пока ребята не вернутся домой.

— Вы трупы, когда элита вернется, — говорит Вентворт трем парням, которые ухмыляются так, будто их дерьмо не пахнет.

— Неужели? — отвечает Сойер. — Мы приняли приглашение от одного из них посидеть здесь? Так что, я так не думаю.

— Мы все знаем, что это вы отправили видео, — говорит Чед, складывая руки на груди и бросая им вызов.

— И я хотел бы знать, как ты его получил. — Подозрительный взгляд Вентворта мечется между мной и ними, его намек кристально ясен, и он действует мне на нервы.

— На что именно ты намекаешь? — спрашиваю я, мысленно считая до десяти.

— Трента не было всего пару дней, а ты уже изменяешь ему.

Я бью его по лицу.

— Собирай свои вещи и проваливай. Ты больше не в элите.

— Ты не можешь меня выгнать.

— Вот в этом ты ошибаешься, я могу, и я это делаю. Уходи, пока я снова не дала тебе пощечину. Только на этот раз я не буду сдерживаться.

— Чертова шлюха. — Его стул с грохотом падает на пол, когда он уходит с отпечатком ладони на щеке.

Я бросаю взгляд на оставшуюся команду за нашим столом.

— Если кому-то еще есть что сказать, сейчас самое время.

Все отворачиваются, находя пол странно завораживающим.

— Я знаю, что ты не сделала ничего плохого, — говорит Чед, искренне кивая. — И я знаю, что за этим стоят они.

Он посылает в них кинжалы, пальцами болезненно сжимая край стула. Джексон смеется, проводя пальцем по мобильнику.

— Это бесценно. Я не могу поверить, что ты показываешь на нас пальцем, когда явный виновник.

Брови Чеда хмурятся.

— Что? — бормочет он, выглядя и звуча озадаченно.

— Посмотри сам. Тебе даже не хватило ума замести следы. — Джексон тычет мобильником в лицо Чеду.

Кадык Чеда подпрыгивает, а лицо бледнеет, когда он смотрит на экран.

— Дай я угадаю, — говорю я, барабаня ногтями по столу. — Там указано, что видео пришло с твоей личной электронной почты?

— Клянусь, я его не посылал.

— Я знаю, что ты этого не делал, так что расслабься. Я позабочусь, чтобы элита была проинформирована.

— Неужели ничтожество решило разоблачить себя? — говорит Рошель плаксивым, раздражающим голосом, с которым я слишком хорошо знакома, и скользит к столу, обнимая Кэмдена сзади одной рукой. Другая ее рука пристегнута, поддерживая запястье, которое теперь в гипсе.

— Привет, детка, — говорит Кэм, усаживая ее к себе на колени.

Рот наполняется желчью, но я сохраняю самообладание, скрывая отвращение.

Глаза Рошель злобно сверкают, когда ее взгляд опускается на мою грудь.

— Боже, имея столько денег ты могла бы, по крайней мере, сделать себе сиськи. Неудивительно, что Трент пошел налево. Ни один парень не хочет девушку с маленькой грудью. — Она выставляет вперед пышное декольте. — Им нужно за что-то ухватиться.

Гнев обрушивается на меня со всех сторон. Кэм усмехается и скользит рукой вверх по ее телу, чтобы обхватить левую грудь.

— Я не могу не согласиться, милая, и у тебя лучшие сиськи в городе.

Я мило улыбаюсь им, собирая остатки обеда.

— Думаю, в скором времени ты обнаружишь, что большинство парней в школе согласны с тобой. — Я стою с подносом на столе передо мной, сосредоточившись на девушке, от которой, кажется, не могу избавиться. — Для человека, который является таким сторонником косметической хирургии, я удивлена, что ты еще не воспользовалась вагинопластикой.

Я бросаю на нее фальшивый сочувственный взгляд и продолжаю.

— Из того, что я слышала, ты отчаянно в этом нуждаешься. — Я прищуриваюсь, мысленно добавляя Рошель в свой черный список. — Особенно, если ты планируешь сохранить корону Королевы Шлюхи. Ни один парень не захочет трахать девушку с отвисшей пиздой.