- Одри, дорогая... - начал он.

Но девочка топнула изо всех сил и взмахнула рукой.

- Ну и подумаешь, не поеду к феям! - вскричала она. - Зато останусь тут хозяйкой!

Джонас и сам не понял, на кого именно из гостей приземлился, пролетев несколько метров. Да и как понять, коли все гости в масках? Он тут же вскочил, совершенно не заботясь о кряхтящем мужчине на полу. Жив тот, и ладно. Остальным гостям угрожает сейчас гораздо большая опасность. А застывшей на лестнице Эсмэ даже смертельная, пожалуй. Одри испепелит ее на месте. И глазом не моргнет.

- Чего ты хочешь?! - вскричал Джонас, прекрасно понимая, что просить остановиться, а тем более требовать, бесполезно. С Одри что-то случилось. Будто кто-то нарочно подтолкнул к столь безумному шагу. Она ведь еще недавно была готова сотрудничать!

- Чтобы ОНА исчезла! - девочка ткнула пальчиком одной руки в сторону Эсмэ, а второй что-то нарисовала в воздухе и...

Дамы с визгом бросились врассыпную. Кто к выходу, кто, не разобравшись, в соседние помещения. Впрочем, и некоторые кавалеры предпочли не геройствовать, а унести ноги от греха подальше. Ибо на лестнице вместо новоиспеченной невесты лорда стояла... овца. Причем, овца подстриженная. Местами. В смысле, кое-где виднелись проплешины, а в других местах шерсть висела клочьями. Животинка испуганно заблеяла, попыталась закружиться на месте, но не рассчитала. Подвели копыта, не шибко приспособленные для передвижения по лестнице. Тоненькие ноги разъехались в разные стороны, и животинка кувыркнулась вниз, крича громче прежнего.

- А ну, прекрати немедленно, маленькая пакостница! - потребовал дядя Лука, придя в ярость от подобного обращения с леди, которую он лично выбрал в невесты племянника.

Джонас только за голову схватился. Разве можно так обращаться к Одри?!

Да она... она...

Очередной взмах руки и...

Дядя Лука заблеял не хуже Эсмэ, переминаясь на четырех ножках. Правда, не испуганно, а скорее, гневно. Его шерсть, кстати, выглядела гораздо приличнее. А еще у него имелись рога. Закругленные, как у всех баранов, но на вид вполне крепкие.

Количество гостей, желающих покинуть маскарад, увеличилось в разы. У главного выхода образовался затор. Дамы и джентльмены толкались, ругались, падали. Кому-то успели отдавить даже не одну часть тела. И ситуация ухудшалась. У Джонаса даже мелькнула мысль, что как бы кого насмерть не задавили.

Баран (то бишь, разъяренный дядя Лука), тем временем, издал боевой клич, наклонил рогатую голову, готовясь пойти в атаку на обидчицу. Однако и она не собиралась покорно ждать нападения. Что-то шепнула под нос, и дядя Лука приклеился всеми четырьмя копытами к полу. Попытка сдвинуться с места привела лишь к позорному падению бараньей мордой вниз.

- Одри! - взмолился Джонас, но его снова отправили в полёт взмахом руки.

На этот раз приземление оказалось крайне неприятным. Спасибо, что случилось оно на ковер, а не на голый пол. Но даже так Джонасу показалось, что в голове прогудела дюжина труб.

- Одри... - сорвалось с губ едва слышно, и накрыло осознание, что это конец. Во всех смыслах.

Племянница перешла черту. И теперь контролировать ее или заключать сделки будет невозможно. Нет абсолютно никаких гарантий, что она сдержит слово и не причинит вреда окружающим. И речь не о потопах, а о настоящем вреде - необратимом.

Овца Эсмэ снова жалобно заблеяла, Джонас сжал зубы, пытаясь придумать хотя бы подобие плана. Не ждать же, когда злость племянницы иссякнет сама.

Однако...

- Остановись, пожалуйста, милая, - раздался звонкий женский голос.

Знакомый голос.

Джонас повернул голову, и его лоб мгновенно покрылся ледяным потом.

У самой лестницы стояла леди Тайна и бесстрашно смотрела на Одри.

- Не надо, - пробормотал Джонас. Сердце сжалось от мысли, что племянница навредит этой загадочной девушке.

Одри, разумеется, не пришла в восторг от вмешательства. Снова подняла руку. Джонас почувствовал, как по залу пронесся ветер. Нет, самый настоящий ураган. Ему полагалось сбить незнакомку с ног. Однако...

Однако та стояла у лестницы, как ни в чем ни бывало, и продолжала требовательно смотреть на разбушевавшуюся Одри.

- Остановись, пожалуйста, - проговорила она. Не жестко, но в то же время в голосе звучала уверенность. Непоколебимая уверенность.

Но Одри только сильнее распалилась. Еще ни разу не случалось такого, чтобы ее колдовство на кого-то не действовало.

- Берегись! - прошипела она. - Тебя я превращу в жабу!

Девочка щелкнула пальцами, однако снова вышла незадача. Никакой жабы на месте леди Тайны не появилось. Она как стояла в настоящем обличье, так и продолжала стоять.

- Да что такое?! - Одри затопала так, что сама едва не кувыркнулась с лестницы.

Джонас взирал на леди Тайну, как на божество, сошедшее с небес. Даже баран с овцой перестали блеять, замерли в ожидании. А та, которая бросила вызов маленькому чудовищу, улыбнулась и сняла маску, открывая красивое доброе лицо.

- Я понимаю, почему ты злишься, Одри. Это ужасно, когда твоя жизнь меняется, а от тебя ничего не зависит, - проговорила она. Подошла ближе и села на ступеньку. Протянула руку, предлагая девочке устроится рядом

Одри застыла в нерешительности. Она жаждала предпринять еще одну попытку превратить незнакомку в кого-нибудь этакого. Или отшвырнуть прочь, как дядю Джонаса. Но что-то мешало. Было в девушке нечто такое, что вынуждало... нет, не подчиняться. Прислушаться. Одри вдруг захотелось взять ее за руку. Но она не решалась. Это стало бы поражением.

- Меня зовут Джемма, - представилась незнакомка. - Джемма Кин.

Одри вздохнула с толикой усталости, сделала несколько шагов вниз и села-таки на одну ступеньку выше девушки. Но за руку ее не взяла. Не смогла пересилить упрямство.

- Я Одри Шантарель, - пробормотала девочка, хотя было очевидно, что Джемме это известно. - Я тут хозяйка. Я и мой брат Стивен.

- И тебе не нравится, что леди Эсмэ будет тут жить, - Джемма не спросила. Констатировала.

Одри кивнула. И пояснила:

- Эсмэ хочет тут хозяйничать. Мне это не по душе. Дядя Джонас - наш опекун. Он заботится о нас. По-настоящему. А Эсмэ... Она - никто. Кто ей дал право во что-то вмешиваться?

Она сама не понимала, почему вдруг разоткровенничалась с Джеммой. Ей полагалось злиться. Эта непонятно откуда взявшаяся девица умела противостоять магии. Это было странно. Даже неприятно. Но Одри почти не злилась. В смысле, сначала пришла в ярость, но теперь отпустило. Вся злость куда ушла.

- Почему на вас не действует моя магия? - спросила она.

- Сама не знаю, - соврала Джемма, пожав плечами.

А что она могла сказать? Правду? Нет, пока это было совершенно невозможно.

- Вы умеете колдовать? - Одри прищурилась.

- Нет, не умею. Но может, у меня в роду были феи? - Джемма сделала большие глаза. - Я не знаю наверняка. Это лишь предположение. Но родство с феями объяснило бы, почему твои чары на меня не действуют. Феи не способны колдовать друг против друга. Ну, так говорят, - добавила поспешно, ибо откуда ей - девушке, которая почти не покидала особняк опекуна - знать о фейских делах. - Может, расколдуешь леди Эсмэ и... - она запнулась, сделав вид, что не знает имени господина, превращенного в барана.

- Дядю Луку, - подсказал Джонас, подходя к лестнице.

- Не могу, - Одри развела руками. - То есть, могу. Я всё сделаю. Но магия сработает только через сутки. Пока этим двоим придется походит так.

Эсмэ взвыла, то бишь истошно заблеяла, дядя Лука задергался, да так сильно, что даже сумел отклеить одно копыто от пола.

- Ладно, завтра, так завтра, - согласился Джонас. Главное, чтобы Одри поколдовала, а там уж когда сработает магия, тогда сработает. Да-да, и Эсмэ, и дядя Лука будут в ярости. Но он-то тут причем?

Одри тяжко вздохнула. Потерла ладони друг о друга. И пошевелила пальчиками, что-то бормоча под нос.