– Интересно, драконы умеют плавать? – задумчиво протянула я. Эльзар, повернув голову, покосился на меня и камнем ушел вниз, подальше от рождающегося небесного водопада. Жена последовала за ним. – Надеюсь, демонята успели всех предупредить. – пробормотала мисс Хайд.

Грохот за спиной, будто на части разлетались сами небеса, заставил меня втянуть шею в плечи, как испуганную черепашку. Большая часть сталактита ухнула вниз, еще глубже войдя в жерло вулкана, а потом накренилась и рухнула вбок, выломав часть горы. Лава накрыла адский лед, злобно зашипевший в ответ, но им не дано было долго выяснять отношения – дерзкий конфликт во всех смыслах потушила хлынувшая сверху вода.

Порождая волны и закручивая водовороты, она устремилась на пересохшую землю, размывая песок и прокладывая себе русло. Мы неслись над бушующей, словно в первый день творения, новорожденной рекой, промокшие до нитки из–за ледяной водной пыли и замерзшие до синих губ. Но геенцам пришлось куда хуже. Мощная волна не оставила им никаких шансов – потушив их жажду власти и растерев порождение геенны в порошок.

– Получилось! – торжествующе выдохнула я. – Горан, получилось!

– Люблю тебя! – прошептал он в ответ, обняв еще крепче. – Безумно люблю!

– И я тебя! – этот поцелуй определенно был самым романтичным из всех – вряд ли когда–нибудь нам удастся найти более потрясающий момент. Хотя, кто знает!

Пандемониум, изнутри подтапливаемый лавой, исчезал на глазах. Жителей в нем уже не было. Мы следили за этим эпохальным событием издалека, стоя на холме. Этот мир, освобожденный от власти Падших, возрождался. Я кожей ощущала, как просыпается древняя мощь, дремавшая много столетий. Сквозь разлом в куполе, что остался после падения сталактита, виднелось голубое, как на земле, небо. Все возвращалось на круги своя.

Пандемониум ухнул и начал медленно проседать под землю. Последней в лаву уходила самая высокая, центральная башня дворца Люцифера. Мать демонов, паучиха, карабкаясь по ней, взобралась на шпиль и, дрожа, вперила в меня полный ненависти взгляд.

– Ты обещала мне, Ангел! – проорало это чудовищное создание. –  Обманулаааа!

– Вовсе нет! – прокричала в ответ мисс Хайд. – Я обещала тебе свободу! Вот она! Забирай!

– Ты пожалеешь! Вспомянешь меня! Тот, кто любит, вскоре предаст тебя! – ее зловещий хохот оборвался.

Лава лизнула лапы паучихи, заставив ту истошно заверещать. Через мгновение геенна поглотила ее полностью, и алые волны сомкнулись над шпилем. Теперь столица ада больше напоминала огромное жерло вулкана.

– О чем говорила эта тварь? – Горан сжал мою талию.

– Понятия не имею. – Мрачно ответила госпожа Ангел. – Узнаем, когда придет время, как всегда.

Маленький паучок, выскочив из какой–то дыры в земле, заметался между моими ботинками, не справился с искушением и тяпнул за мысок.

– Оборзел? – я осторожно оттолкнула его ногой, он отбежал в сторону, обиженно тряся брюшком и, должно быть, строя планы мести. Но его мечтам не суждено было сбыться – щупальце лавы выстрелило из трещины, слизнуло его, как хамелеон букашку, и втянулось обратно.

– Что теперь? – спросил Драган, поцеловав мою шею.

– Приговор Глеба. – Тихо ответила я, достав из кармана небольшой рулончик. Помедлив, дрожащие руки развернули его. Буквы вились по темно–желтой поверхности полыхающим огнем. Каждая из них впивалась в душу раскаленным звездопадом. – Нужно дождаться кое–кого.

– Она здесь. – Супруг кивнул на подошедшую к нам Гулю. – Все в сборе.

– Не все. – Тихо прошептала я, всматриваясь в холмы. А вот и он. Худенький подросток с разными глазами – один красный, другой синий, и характерными изгойскими ушками во взъерошенной шевелюре серого цвета.

– Приветствую того, кто может стать кем угодно, – с улыбкой пропела мисс Хайд, когда он подошел к нам.

– Вспомнила! – он расплылся в довольнющей улыбке.

– Скучала по тебе, малыш Сар! – я крепко обняла его.

– Не так сильно, как я по тебе, Ри! – он отстранился и достал из кармана серый мешочек. – Вот оно. И еще кое–что, тебе пригодится. – В мою ладонь лег маленький пузырек.

– Спасибо. – Госпожа Ангел утонула на мгновение в его глазах и увидела, как парень садится на корточки у ростка в храме Офель, затаив дыхание подносит этот пузырек к цветку, и лепестки бережно отдают каплю огня, что сворачивается на дне уютным клубочком. Кажется, знаю, для чего мне это. Я улыбнулась, убрала пузырек в карман и посмотрела на подошедшего к нам мужчину в надвинутом на глаза капюшоне черного плаща. – Здравствуй, брат.

– Глеб!.. – Гуля бросилась к нему и обняла. Он вздрогнул и, всхлипнув, прижал ее к себе.

Пришлось отвернуться, чтобы скрыть слезы и зависть – мне до боли в груди тоже хотелось обнять его! Но Ангел не может притронуться к демону, ставшим таковым после смерти человеком, не причинив адской боли.

– Ты вернешь его? – взгляд Гули, полный надежды, устремился в мое лицо. – Саяна, ты ведь можешь? Да не молчи же!

– Не могу, прости. – Ответила я. – Но из–за того, что Баал отравил тебя своим ядом, когда пытался утопить меня в полынье, ты, Глеб, можешь исправить то, что совершил – потому что демон подтолкнул тебя к этому, не дав возможности выбирать самому.

– Что это значит? – прижимая к себе Гулю, спросил брат.

– Неправедный приговор будет аннулирован. Ты родишься вновь, как и положено душе, вставшей на путь исправления. Получишь еще один шанс.

– Спасибо, Саяна! – мужчина ахнул. – Это… щедрый дар, которого я не заслуживаю!

– Дослушай. Воспользовавшись служебным положением, могу сказать еще кое–что. Ты родишься девочкой. Да–да, брат! И только попробуй скорчить мину! Это тебе воздаяние за твои сексистские убеждения!

– Понял. – Он улыбнулся.

– Тогда приступим. – Я осторожно смочила приговор слезами Матери демонов и своей кровью, и посмотрела на Гулю. – Нужна капля крови того, кто его любил.

– Любит и всегда будет любить! – она без колебаний протянула мне руку. Золотистая пыльца адского цветка легла сверху.

– Господи! – ахнула женщина, глядя на что–то за моей спиной.

Я обернулась. К нам подходили люциофуги. Иссушенные сотнями лет синюшно–белые тела без половых признаков двигались по равнине молча и сосредоточенно. Их было много, очень много. С подачи вибрисс я поняла, что собрались все и осознала, куда и зачем они идут. Когда эта странная «процессия» поравнялась с нами, один из люциофугов поднял голову. Белые глаза с крохотным черным пятнышком зрачка уставились на меня.

– Позволь помочь, Светлая. – Прошептал он и протянул руку.

– Спасибо. – Тихо ответила я и положила приговор души Глеба на его ладонь.

Люциофуги двинулись дальше. Подойдя к озеру лавы на месте Пандемониума, они один за другим начали входить в алые воды. Картинка перед моими глазами принялась двоиться, но не только из–за слез – ко мне пришли воспоминания Касикандриэры о том дне, когда эти существа, павшие с небес вслед за Люцифером, также молча и смиренно шли в геенну огненную, исполняя повеление Господа.

– Теперь вы все прощены. – Прошептала я, когда над последней макушкой сомкнулись тяжелые волны лавы.

– Спасибо, Саяна. – Прошептал Глеб. Его фигура начала таять. – Прости за все. Прощай.

– До свидания, – сквозь слезы поправила я. Брат исчез. Гуля зарыдала, повиснув на мне. – Не плачь, он получил шанс и теперь избавлен от участи, которая была для него страшнее смерти – Глеб больше не демон.

– Но мы никогда не встретимся! – прохрипела женщина, которую душил плач.

– Встретитесь. Шепну тебе на ушко по секрету, – госпожа Ангел улыбнулась, – он родится твоей дочерью! А теперь иди ищи того, кто станет ее отцом, тут мне тебе не помочь!

– Спасибо, Саяна! – Гуля вытерла слезы и смущенно улыбнулась. – И прости, пожалуйста!