– Остается выяснить, где та геенная иордань, куда нужно нырнуть. – Попыталась пошутить госпожа Ангел.

– Не все так просто. – Зая помотала головой и словно стряхнула себя оцепенение и благоговейный восторг, что расплылся по ее лицу минуту назад. – Идем, – она схватила меня за руку.

– Куда?

– К шаману.

– А как же?.. – я затормозила и оглянулась на свою «делегацию». – И транспорт…

– Хочешь гарем с собой взять? – она махнула рукой. – Бери. А зверушек тут оставь, никуда не денутся. Потом заберешь. Не бойся, у нас чужое не трогают, это тебе не Земля.

Интересно до чертиков, откуда ей это известно? Или слухами преисподняя полнится? Мы позвали остальных и подошли к лодке. Вблизи она смотрелась еще массивнее. Целый белый пароход! И где–то десяток матросов, которые притихнув и хлопая глазами сидели на поперечинах, заменявших сидушки.

– Всполошили вы моих ребятушек, – по пиратски лихо запрыгнув на борт, Зая расхохоталась низким ухающим, словно у филина, смехом. – Боятся. – Она уселась на большой топчан у мачты, по–мужски расставив колени, и кивнула своим мужчинам.Все еще с опаской поглядывая на нас, бедолаги принялись за свою привычную работу. Укротив бьющее крыльями полотно, они заставили парус мягкими волнами осесть у ног Странницы и, сев за какие–то приспособления с педалями, в один миг развернули лодку в противоположном направлении, заставив наш пароход довольно шустро поплыть по песку под мерное покрикивание своего сотоварища, задающего ритм.

Вскоре покрасневшие лица матросов залоснились от пота. Да, чтобы двигаться против ветра, нужно прилагать значительные усилия.

– Давай, давай, держи ровнее! – время от времени покрикивала Зая – скорее, для вида. Заметив, что я смотрю на спрессованный в плоский блин пойманный ими недавно черный ком, что катился по пустыне как перекати–поле, она пояснила, – лкеса. Все плантации принадлежат демонам, нам остается промышлять «бегунками» – они отрываются от материнской ветки и катаются, пока не найдут место, где укоренятся и пустят корни, основав новую колонию. Мы их ловим и перерабатываем.

Женщина пустилась в подробные объяснения, рассказав и о «разведчиках» – маленьких песчаных яхтах, которые колесят в поисках шаров лкесы, которые иногда мигрируют десятками, и о процессе переработки мха, и о разнообразии изделий из него.

Чувствовалось, что это занятие Странница нежно любит и знает о нем абсолютно все. К концу путешествия на ее лодке мне показалось, что госпожа Ангел уже тоже стала экспертом в лкесоведении.

– Вот достанет твой характер меня, уйду в разведчики! – пригрозила мисс Хайд Горану.

– Кто бы тебя еще отпустил, вредная! – пробурчал он, прижав меня к себе.

– Будешь вести себя, как сегодня, сбегу!

– Бессовестная! – простонал мужчина, уткнувшись лицом в мои волосы. – С ума ведь без тебя сойду!

– А я с ума сойду из–за твоего поведения!

– А вот и наш стан. – Прервала наши «разборки» Зая, указав мясистым пальцем толщиной в половину моего запястья на бежевые шатры разных размеров, что показались на горизонте.

Рядом с ними суетились маленькие точки – дюббуки. Подъехав поближе, мы встали на «стоянку», где уже убегали вдаль длинные ряды похожих «пароходов». Лодку моментально окружили, как я поняла, мужчины из гарема Заи. Выстроившись в цепочку, они начали выгружать «добычу» из трюма. Ух ты, не знала, что ее так много, оказывается!

Посмотрев минуту на разгрузку, мы направились в стан, едва поспевая за широкими шагами Странницы. Кругом кипела слаженная работа, и на нас попросту не обращали внимания. Посмотрев, чего стоит вручную переработать универсальный адский мох – без приспособлений, которыми пользовались демоны, я поняла, почему у дюббуков ценятся физическая сила и выносливость, а Зая, судя по всему, самая завидная невеста, в гарем которой хочет попасть половина «бесхозного» мужского населения. Как же все по–разному устроено в наших мирах!

Но размышлять об этом, как всегда, не имелось времени – ведя нас через стоянку, женщина по пути объясняла, что самый большой шатер – женский, там живут те дюббучки, что не захотели по каким–либо причинам заводить гарем.

А самые маленькие и невзрачные «домики» у хилых мужчин, которые никому не сгодились. Средние шатры – гаремные – в них живут женщины со своими наложниками, причем иногда женщин двое или даже трое – чаще всего они сестры. Да, социальная жизнь дюббуков, оказывается, не так проста!

– А тут живет шаман. – Подведя нас к небольшому шатру, сказала Зая. – Ждите. – Согнувшись в три погибели, она шагнула внутрь.

– Саяна, родная, еще не поздно передумать. – Прошептал Горан. – Давай просто вернемся в отель и…

– Заходи. – Перебила его Зая, выйдя из шатра. – Ничего не бойся, просто говори правду.

– Да вроде врать и не собиралась. – Я улыбнулась мужу. – Все будет хорошо, подожди тут. – Под его сдавленное рычание госпожа Ангел вошла в жилище вождя.

Я ожидала увидеть незатейливый быт земных бедуинов и была поражена, узрев – иначе не скажешь – этот крошечный дворец, обставленный изящной золотой мебелью, устланный персидскими, похоже, коврами тончайшей работы – откуда они вообще в аду?! – и наполненный изумительным благоуханием благородного парфюма и… черт возьми, да, ароматом свежесваренного кофе!За всем этим великолепием я не сразу разглядела цель моего визита – собственно, шамана. Как невзрачная дурнушка, что теряется под обилием драгоценностей, дорогой одежды и аксессуаров, он, сидящий в углу, по–восточному подогнув под себя ноги, тоже был совершенно незаметен. Но вовсе не прост! Я замерла, склонив голову на бок и изучая его всеми возможными способами.

Глаза доложили, что это невысокий мужчина в халате, вышитом золотом, на вид примерно 60 лет, с поредевшими седыми волосами, что залысинами открывали высокий лоб. Из–за резких морщин, что заставляли кожу сухими на вид складками собираться «гармошкой», на меня смотрели цепкие темные глаза, утопающие в словно прорезанных на лице веках без ресниц. А вот вибриссы, удивленно встопорщившись, растерянно помедлили, а потом встали дыбом. Да это же чистой воды демон!!!

– Не ожидала? – шаман усмехнулся.

– Да, удивили.

– Твой Свет осветил мой шатер. Присаживайся. – Мужчина указал на пушистый коврик, что лежал напротив него и будто звал усесться на него и отдохнуть. Что я с удовольствием и сделала. – Зачем ты здесь, Светлая?

– Чтобы задать вопросы и показать это. – Госпожа Ангел продемонстрировала запястье.

– Давно такого не видел. – Прикоснувшись к тату, он заставил меня вздрогнуть. По руке разбежался обжигающий болючий ток, словно въехала со всей дури локтем в дверной косяк.

– Давно? – уточнила мисс Хайд, пережидая боль. – Были и другие с такой меткой?

– Этот мир древний, Светлая. Тут столько всего случалось!

– И они тоже… объединялись с геенной?

– Те, кто был посмелее, да.

– Каково это?

– Не знаю. – Шаман равнодушно пожал плечами. – Некому было рассказывать – никто не вернулся после прыжка в геенну.

Ушат ледяной воды, говорите? Да, наверное, он самый.

– Никто не заставляет тебя это делать, Светлая.

Так–то оно так, но внутри дрожит ощущение, что без этого нельзя. Словно это препятствие в компьютерной игрушке, не справившись с ним, не получишь права двигаться дальше. Или вовсе проиграешь. Что мне делать? Я усмехнулась, вспомнив, сколько раз задавала этот вопрос. Прямого ответа с пошаговым планом действий ни разу не получила. Этот раз вряд ли будет исключением.

– Возьми. – Шаман протянул мне небольшую бархатную коробочку – уж не контрабандой ли с Земли он промышляет на досуге?

Я сняла крышку. На синей подложке лежала маленькая золотая менора. Толстая ножка и по три ответвления с каждой стороны, загнутых вверх. На каждой «ветке» и сверху «ствола» углубления.