Но это неправда. И тогда назревает вопрос:

Готова ли я подтолкнуть его на грех, ради собственной выгоды?

Говорят доверие — это даже больше,

чем любовь.

«Стивен Кови»

Прошло несколько дней. Я была так поглощена предстоящим праздником и новыми отношениями, что успела забыть обо всём плохом. Мне уже давно не было так хорошо.

Мы с Ленни не афишировали свои отношения и не выставляли их напоказ. Я гуляла и ходила в столовую в сопровождении Астры и Нерита, а он со своими друзьями.

Что касается Нерита, то я пыталась с ним поговорить о том, что он хотел мне сказать, да и нужно было уточнить насчёт его и Астры. Но парень упорно игнорировал меня или отвечал обрывками фраз. И постоянно куда-то уходил.

Астра в последние дни была подавлена. Я не узнавала своих друзей, будто поменялась с ними местами.

Накануне праздника я сидела в столовой одна. Леонард как зашёл внутрь, так сразу сел со мной, наплевав на всех остальных. Он мягко взял меня за руку, чем заставил отвлечься от ковыряния вилкой в тарелке.

— Ты в порядке?

Я тяжело вздохнула и посмотрела на пустые стулья.

— Почти. Не понимаю, что происходит. Нерит сам не свой. А Астра…

— Ты разве не слышала?

— Что именно?

— Её подруга Гвэн пропала. Несколько дней назад. Её так и не нашли.

Я почувствовала холодок, подобравшийся к спине.

— Не нашли?

Леонард отрицательно помотал головой.

— Нет. Она как в воду канула. Один из ангелов, Мирик, нашёл её серёжку, заляпанную кровью.

Страх снова захватил меня и словно схватил за горло. Он зловеще сомкнул костяные пальцы на шее, и казалось, что с каждой попыткой делал это всё туже.

Этот разговор словно великан потоптался по ране, которая только начала заживать. Я снова начала бояться.

После лекции профессор Саргон задержал меня, и я даже знала для чего. Он вышел ненадолго и попросил меня подождать его. Пока профессора не было, я не спеша ходила между рядов, а затем, осмелев, подошла к полке с книгами.

Та, едва не ссыпавшаяся от времени книга манила меня. Оглянувшись и убедившись, что никто меня не видит, я коснулась сначала корешка книги, а затем и вовсе взяла её в руки.

Её название было невозможно прочесть. Оно терялось в серости, потрёпанности и дряхлости.

Обычно старые книги говорили с нами не только текстом, но и своим обликом. Их скромные обложки рассказывали о доме и о наших предках, о войне и мире, о любви и печали.

Но эта книга не рассказывала мне ни о чём. Она была серой, неприятной, и от неё исходила недобрая аура.

— Заинтересовала? — голос Саргона едва не заставил меня подпрыгнуть на месте.

«Когда он успел вернуться? Да ещё и умудрился так бесшумно подкрасться ко мне. Невозможно!»

— Простите, профессор, — я скромно опустила глаза.

В таких ситуациях не стоит начинать врать и изворачиваться. Тебя поймали, как говорится, на месте преступления, так к чему уже лгать? Лучше сказать правду и надеться, что при вынесении приговора тебе это зачтётся.

— Не смогла устоять. Книги — моя страсть, — дополнила я, протягивая ему его книгу. — Но я её не открывала. Не успела.

Глаза Саргона сверкнули, а губы растянулись в улыбке. Доброй, как мне показалось.

— Ты бы всё равно ничего не поняла. Это гримуар демонов. Чёрная библия.

Я нервно сглотнула, а демон надрывисто расхохотался, хлопая меня по плечу.

— Видела бы ты своё лицо. Мне показалось, что ты сейчас кинешь в меня этой книгой и сиганёшь в окно, — знал бы он, что в каждой шутке есть доля правды. — Я пошутил. Нет у нас никаких гримуаров или чёрных библий. Но насчёт текста — это правда. Ты действительно ничего не поймёшь. Никто не понимает. Это древний и походу уже давно забытый язык. Настолько древний, насколько выглядит эта книга. Давай, открой её.

Несколько минут назад я была полна энтузиазма, но сейчас он куда-то делся, оставив меня с лёгким чувством дискомфорта. Но мне не хотелось, чтобы Саргон увидел нерешительность в моих глазах.

У меня отяжелело дыхание. Сердце стучало так исступлённо, что его удары эхом отдавались у меня в ушах. Я открыла книгу максимально осторожно и аккуратно. За обложкой последовал почти пустой лист. На нём была выведена еле видная глазу дата:

«631»

Возможно, это был просто набор цифр, но мне почему-то почудилось, что это дата. За этим листом последовал другой. Он был весь исписан словами и цифрами, но я не могла разобрать. Этот язык был мне не знаком.

Чем больше я пыталась найти хоть одно, отдалённо напоминающее знакомое мне слово, тем сильнее у меня начинала болеть голова. В какой-то момент стало так больно, что я закрыла глаза и сделала шаг назад, не в силах сопротивляться этой боли.

«Убийственный взгляд жёлтых глаз».

Чётко слаженный хор из миллиона голосов разом выдал мне эту фразу, от которой у меня едва не потемнело в глазах.

Я открыла глаза и встретилась с внимательным взглядом профессора. Он выглядел заинтересованным.

— Всё в порядке?

Я устало потёрла висок одной рукой, так как второй удерживала внезапно ставшей тяжёлой книгу.

— Не совсем, — устало ответила я.

— Расскажи, — Саргон потёр подбородок, но при этом даже не моргнул, прожигая меня взглядом.

— Да ничего особенного.

— Скажи мне.

«Ладно. Раз ему так интересно».

По мне эта фраза была лишена хоть какого-то смысла и всплыла у меня в голове только от непонятной боли. Возможно, вызванной какими-нибудь аномальными зонами.

Вообще головная боль была у меня частой гостьей. Я столько обошла врачей, столько сдала анализов, что не сосчитать. Никто не мог понять, от чего у меня постоянные головные боли. Все врачи в один голос ставили вердикт:

«Здорова».

— Убийственный взгляд жёлтых глаз, — произнесла я легко запоминаемую фразу. — Голоса сказали мне это.

Профессор на миг задумался, впервые отведя взгляд от меня куда-то в сторону.

— Хм, интересно. Жаль, но мне это совсем ни о чём не говорит.

Саргон мягко обхватил меня за плечи и подвёл к одной из парт, предлагая сесть. Я была рада такой перспективе. Боль, как ни странно, довольно быстро отпустила меня, хотя обычно я могла промучиться с ней и час, и два, а то и весь день.

Сам же профессор встал напротив парты, за которой я сидела, оперевшись о свой большой стол.

— Знаешь, Шерри. Чем больше я узнаю тебя, тем сильнее начинаю сомневаться.

Я вопросительно посмотрела на него.

«В чём он сомневается? Думает, я вру?»

— О, не смотри на меня так, словно сплоховала и ждёшь наказания. Я тебя ни в чём не обвиняю. Просто мысли вслух. Знаешь, эта фраза ведь неспроста всплыла в твоей голове. У тебя раньше было что-то подобное? Кто-то пытался говорить с тобой?

Я задумалась. А ведь и правда. В моей голове нередко разговаривал кто-то ещё. Каждая боль сопровождалась непонятными фразами, обрывками слов, иногда даже криками.

— Да, — коротко ответила я, понимая своё упущение. — Только я не помню, что именно.

Хотя в этом не было моей вины, мне почему-то стало грустно и стыдно, что я не могла ничего вспомнить.

«А что, если мне говорили что-то важное? Например, то, что могло предостеречь меня от беды».

— Не стоит сожалеть о том, что было и прошло, — демон тяжело вздохнул. — Сожаления — это очень больно. Просто впредь будь внимательнее и слушай то, что тебе говорят. Книгу пока можешь оставить себе. Для меня она бесполезна.

После этого нелёгкого разговора профессор отпустил меня. Мне показалось, что в связи с последними событиями он даже забыл о том, о чём хотел поговорить со мной.

Я вышла из школы, прижимая к себе книгу, словно какую-то святыню. На улице беседовала парочка ангелов, среди которых был Стэн.

Вздохнув полной грудью и почувствовав себя значительно лучше, я пошла вперёд, намереваясь дойти до женского общежития поскорей и ещё раз полистать книгу. С каждой секундой, с каждой бредовой мыслью, что лезла мне в голову, я всё сильнее горела желанием узнать, почему эти непонятные голоса пытались говорить со мной. И кому они принадлежали.