26 апреля 1983 года министр просвещения Террел Белл вручил Рейгану экземпляр брошюры, содержавшей доклад комиссии, и кратко ознакомил президента с ее основными выводами. В этот же день состоялась встреча Рейгана с членами комиссии, и в их присутствии президент обратился к нации с речью по радио и телевидению о состоянии народного образования в Соединенных Штатах[623].
Рейган откровенно поделился с соотечественниками шокирующими данными. Впрочем, шокирующими они были для значительной части слушателей, но не для самого президента. Он рассказал, что на протяжении всех лет, когда был калифорнийским губернатором, встречался в конце учебного года со старшеклассниками из европейских стран, которые приезжали в США по обмену. Он просил их сравнить обучение в их родных странах с американским. Всегда в этих случаях сначала возникала заминка, затем девушки и юноши начинали смущенно улыбаться и, наконец, вся эта немая сцена переходила в оглушительный хохот. Собеседники признавались, что по сравнению с годами обучения на родине они в Америке просто отдыхали в течение всего времени обучения.
Президент выразил полное согласие с выводом комиссии о необходимости проведения в США серьезной реформы общего образования. Основным направлением этой реформы должно было стать значительное сокращение роли федерации в образовательном процессе, расширение самостоятельности штатов и общин, педагогических коллективов, общественных образовательных институций, коллективных и отдельных благотворителей.
Рейган полагал, что основную роль в образовании нового поколения должны играть родители, а не государство. При этом он, естественно, загнал себя в угол: невозможно было объяснить, как родители бедных, тем более неблагополучных семей могут оказать позитивное влияние на развитие образования. В своем стремлении сократить бюрократизм в образовательной сфере Рейган чрезмерно увлекся, дойдя даже до парадокса и предложив вообще упразднить федеральное министерство просвещения. От этой идеи он, впрочем, вскоре отказался.
В то же время образование рассматривалось Рейганом в широком смысле как важнейший инструмент национального, прежде всего экономического, развития. Он говорил: «Мы вступаем в новую эру, и образование в ней носит ключевой характер. Точно так же, как встает солнце, растет промышленность и приносит нам технологические преимущества, предоставляя нам новые возможности. Не будем бояться будущего, встретим его и заставим работать на нас, улучшая преподавание естественных наук и математики, проводя переобучение наших рабочих, поощряя непрерывное обучение, перестраивая наши предприятия и стимулируя инвестиции в новые области.
Рональд не был бы самим собой, если бы в конце этой далеко не радостной речи не смягчил интонации, завершив ее так, что присутствовавшие педагоги и ученые искренне рассмеялись: «Что же касается меня, то, как вы знаете, ситуация является отчаянной, потому что через годы после того, как я окончил Юрика-колледж, я возвратился в эту школу и там получил почетную степень, только осложнившую мое чувство вины, которую я носил в себе в течение двадцати пяти лет, потому что первая степень, полученная мною, носит всего лишь почетный характер».
Призвав к проведению реформы образования, Рейган, естественно, не мог не думать над тем, в чем конкретно она должна была состоять. Он счел главной задачей обратить внимание на квалификацию и личные качества учителей. Выступая в университете Сетон-Холл (штат Нью-Джерси) 21 мая 1983 года (здесь ему была присуждена почетная степень доктора права), он предложил вводить дополнительную оплату лучшим преподавателям «за выдающееся выполнение своего долга». Президент выразил уверенность, что должное руководство школами, верность своему делу, дисциплина, эффективное использование времени — все это может быть достигнуто без значительных дополнительных средств, путем лишь небольшого увеличения помощи со стороны штатов и местных органов[624].
Естественно, учительские организации, прежде всего наиболее значительная из них — Американская федерация учителей, входившая в основное профсоюзное объединение АФТ-КПП, — одобрили его инициативу.
Это была важная, но не основная инициатива. Главное состояло в том, что, объявив войну неграмотности и низкому уровню образования, объявив эти пороки подлинной бедой Америки, угрожающей не просто ее достоинству и ведущему месту в мире, но самому ее существованию, Рейган способствовал мобилизации низовой, общинной инициативы, а вслед за этим — инициативы штатов. В ряде из них, в частности в Пенсильвании, где губернатор-республиканец Ричард Тернберг выдвинул программу «поворота волны» в области образования, наметив конкретные мероприятия, за несколько лет резко повысился уровень успеваемости в школах.
Вскоре между штатами было развернуто соревнование по многим показателям народного образования. Администрация каждого штата, их губернаторы считали почетным для себя занять место во главе соответствующего списка. Такая конкуренция была теснейшим образом связана с введением стандартизированных тестов и экзаменов, с инициативой которых выступил вначале министр просвещения Т. Белл, а затем идею развил его преемник Уильям Беннетт[625]. Без стандартизации соревнование между штатами было невозможно. Рейган признал необходимость сохранения федерального министерства просвещения и более не возвращался к этому вопросу.
Рейган демонстрировал, что сохраняет свое внимание к образовательной области, регулярно обращаясь по соответствующим вопросам к населению страны в выступлениях по радио и телевидению. Обычно эти выступления адресовались как родителям, так и детям.
В качестве примера рассмотрим лишь одно такое выступление Рейгана — от 24 августа 1985 года[626].
Он в очередной раз заявил, что считает одной из главных своих задач резкое улучшение просвещения растущего поколения, и подчеркнул, что эта задача решается «не бюрократами в далеком городе Вашингтоне», а учителями, школьными администраторами и родителями, работающими сообща, чтобы добиться самого высокого уровня знаний: «Когда речь идет об образовании, именно в классе, а не в Вашингтоне происходит подлинное действие».
В то же время Рейган счел необходимым отдать должное тому самому министерству просвещения, о котором так пренебрежительно высказался совсем недавно. Сделано это было, правда, в своеобразной форме. Президент сообщил, что министр Беннетт намерен в ближайшие недели провести несколько уроков в начальных, неполных средних и средних школах в различных частях страны. «Министра Беннетта уважают не только за его преподавательскую деятельность, отдают ему должное не только за искусство обучения. Он должен что-то почерпнуть для себя в этом опыте. Я вспомнил свои школьные годы, вспомнил, как нелегко было с нами временным учителям, заменявшим постоянных, и предупредил Билла, что он может накачать неприятностей на свою голову. Но он ответил мне, что умеет находить общий язык с трудно управляемыми группами [людей], например с Конгрессом. Тем не менее я прошу детей, которые могут оказаться в его классе, сделать мне одолжение: отнеситесь к нему снисходительно».
После этих полушутливых, но наполненных определенным смыслом сентенций, в которых проскальзывала не просто снисходительность к министру, а явное пренебрежение, Рейган перешел к более серьезным вопросам.
Он остановился на недавних исследованиях общественного мнения, проведенных Институтом Гэллапа и показавших, что подавляющее большинство американцев требуют от школы выполнения двух главных задач: научить детей правильно говорить и писать, а также «основам того, что правильно и что неверно».
Разумеется, Рейган, как и сотрудники Института Гэллапа, в самой постановке вопросов явно упрощал задачи общеобразовательной школы, но он обращался к рядовым американцам и стремился формулировать перед ними наиболее понятно необходимость тесно сочетать задачи обучения и воспитания граждан. Положение о «ценности нейтрального образования» Рейган объявлял противоречивым понятием по самой постановке вопроса. Он гордо констатировал, что по всей стране «картина образования» улучшается. При этом дело было не только в более глубоких знаниях, проявленных учениками во время проверок. «Более важно, что гордость общественности и ее вовлеченность в школьные дела продолжают расти».
