— Хорошо, тогда зови, если что-то понадобится, — доктор Куллидж пожал плечами и удалился.

Я остался один на один с худым мужчиной, видимо, отцом девчонки. За то время, что я разговаривал с врачом, он не проронил ни слова, только гневно стискивал зубы и сжимал и разжимал кулаки. Даже не требовалось прибегать к сквозному зрению, чтобы понять, насколько он взбешен.

— Мистер? — я вопросительно посмотрел на него.

— Эберт. Дениэл Эберт.

— Рад знакомству, мистер Эберт. Я Магистерий, Страж.

— Да, я кое-что слышал про тебя.

— Надеюсь, это были не только голословные обвинения в неонацизме, — я поставил чемоданчик на тумбочку и нажатием кнопки разложил его в мини-лабораторию. — Пожалуйста, расскажите что произошло.

— Я был на работе, когда мне позвонили, — Эберт собрался с духом, с трудом выталкивая из себя слова. — Кто-то запер ее в школьном шкафчике, набитом мусором.

— Милые развлечения у моих сверстников, — буркнул я. — Иногда мне кажется, что окунувшись в супергеройство, я упустил в жизни что-то важное. Это было случайно не в Уинслоу?

— Откуда ты знаешь?

— Яблоки растут на яблоне, треску ловят в океане, самая адская дичь среди несовершеннолетних творится в Уинслоу. Я не самый умный человек на свете, мистер Эберт, но очевидные вещи понимаю.

Я выбрал пробирку с одной из базовых протеиновых основ, дополнил ее вспомогательными компонентами для точной настройки эффекта и засунул ее в реактор, выставив требуемые режимы обработки.

— Ты сможешь помочь Тейлор? — требовательно спросил Эберт.

— Я смогу привести ее в чувство, но это наименьшая из проблем.

— Я засужу этих уродов, — глухо сказал он. — А если суд будет не на нашей стороне, я все равно найду на них управу.

— Вам стоит быть аккуратнее со словами. На моем месте мог оказаться Страж с менее… широкими взглядами.

— Да мне уже все равно. Ради своей дочери я пойду на все.

— Нанять громил из Империи-88, чтобы те переломали ноги школьным обидчикам, а заодно директору, без сомнения, шикарная идея. Но знаете что… когда вы делаете первый шаг за грань, то кажется, что цена известна, что сможете вовремя остановиться. А потом не успеваете моргнуть глазом, и… — я щелкнул пальцами.

— Что ты имеешь ввиду?

— Абсолютно ничего, просто начитался всякой ерунды в интернете. Что такой несмышленыш как я, вообще может понимать? Мы ведь примерно одного возраста, — я кивнул на Тейлор.

Реактор просигналил о завершении программы. Я достал пробирку, подсоединил ее к инъектору и сделал укол в яремную вену. Глаза девчонки, до этого бессмысленно таращившейся в пространство и часто и мелко дышавшей, закрылись, дыхание выровнялось, и даже лицо стало чуть более привлекательным, когда ушли тени и напряжение.

— Это ведь не вызывает привыкания? — обеспокоенно спросил Эберт.

— Еще никто не жаловался, — ответил я, даже не пытаясь скрыть раздражение.

Прошло еще несколько минут, и Тейлор снова открыла глаза, но теперь ее взгляд был осмысленным.

— Папа? — прошептала она и закашлялась.

Вздохнув, я протянул ей бутылку с остатками воды. Она принялась пить, а я изучал пульсацию силы в ее мозгу. Она все еще была активна, сила, чем бы она ни являлась, продолжала действовать. Игла проколола ее кожу, она неподвижна, не стреляет лазерами, и никаких явных аномалий вокруг я тоже не наблюдаю. То есть большую часть вариаций способностей можно исключить сразу. Я имею дело либо с Умником… либо с Властелином, и это паршиво. Несколько суток под карантинным протоколом были меньшим из возможных зол.

— Тейлор! Все хорошо, я рядом, — Эберт немедленно заключил дочь в объятия.

Под маской я дернул щекой. Вид семейного воссоединения вызывал у меня неясное чувство, которое я не мог описать, но зато рука непроизвольно потянулась к мечу. Медленно выдохнув, и нажал на кнопку вызова медсестры.

— Принесите еще питьевой воды, пожалуйста, — сказал я, когда так появилась на пороге палаты. — Простите, что прерываю, но я еще не закончил.

— Ох… конечно, — Эберт немного отстранился, но продолжал держать дочь за руку. — Тейлор, это Магистерий из Стражей, он только что дал тебе лекарство.

— Вообще-то, просто легкое успокоительное. Ну что же, Тейлор, верно? Ты сейчас в психиатрической лечебнице, но пугаться не надо, выпишут тебя через день-два. Как оценишь свое самочувствие по десятибалльной шкале?

— Шесть.

— Недурно. Возможно, ты чувствуешь головокружение, но это побочный эффект препарата, который я тебе дал, оно скоро пройдет.

— Нет, все нормально. Я тут долго? Какое сейчас число?

В ней было что-то неправильное. Какой-то диссонанс, рассогласованность между поведением и внутренней секрецией. Жалко, под рукой нет Рыцаря. Он бы разложил ее эмоции по полочкам за секунду.

— Пятница, седьмое января. Если не против, давай проверим кое-что, — я взял забытый на тумбочке тонометр, надел его на руку Тейлор и принялся накачивать воздух грушей. Делал я это не, конечно, не с целью измерить давление, а в попытке вызвать хоть какую-то понятную реакцию. — Пульс семьдесят два, давление сто семь на шестьдесят пять. Низковато, но ничего страшного.

Ноль реакции.

— Знаешь, если хочешь разозлиться, обвинить меня или вообще всех героев в городе, то у тебя есть на это право. Мы тратим время на всякую ерунду, много говорим о защите людей и так далее, но реально не делаем ничего. На словах мы всеобщая надежда и опора, а на деле значим меньше, чем полицейские патрули. Эти хотя бы имеют право стрелять на поражение.

Лицо Тейлор изобразило выражение заинтересованности, но я по-прежнему не чувствовал в ней никаких эмоций. Словно ее Corona Pollentia единолично присвоила себе все ресурсы мозга, и не желала расходовать энергию на что-то настолько бесполезное.

— В детстве все мечтают о суперсилах, а потом те, кому везет их получить, сталкиваются с реальностью. Становишься героем, чтобы беречь покой невинных от всяких негодяев, а на деле оказывается, что все законы написаны так, чтобы беречь покой негодяев от тебя. Что толку от яркого костюма, если не можешь уменьшить количество зла в мире по-настоящему, не подписав себя под тюрьму? Вот и приходится бродить по больницам, будто призрак доктора Дулиттла, и делать вид, будто от этого есть толк. Хотя подметать улицы зубной щеткой мне всегда казалось более результативным.

Имитация заинтересованности на лице Тейлор сменилась такой же неуклюжей имитацией удивления. Насколько же обретенная сила перекорежила ей мозг?! И я все еще не понимал, какую природу эта сила имеет. Я решил предпринять последнюю попытку. Взяв ее ладонь обеими руками, я склонился ближе, чем позволяла врачебная этика, и тихо сказал:

— Если однажды получишь способности, постарайся употребить их во благо, ладно? Ну или хотя бы ограничься личной местью своим врагам, не распространяй ее на всех, кто не вмешался и не помог, когда ты нуждалась.

Я не был уверен, окажут ли мои слова достаточный эффект. Более того, я сомневался, способна ли Тейлор вообще мыслить в тех понятиях, что и нормальные люди. Пока все выглядело так, будто ее мышление практически полностью стерто и замещено суперсилой. Ну, по крайней мере, она не проявляет агрессии. Мы в больнице, рядом ее отец. Обстановка далека от той, в которой она словила триггер.

Отчаявшись добиться хоть какого-то отклика, я собрал чемоданчик и покинул палату. Доктор Куллидж дожидался меня в коридоре, и его интерес был понятен.

— Подтвердилось? — спросил он настойчиво. — Она парачеловек?

— Нет, все в порядке. Ложная тревога. Но после выписки ей стоит пару недель посидеть дома.

Врач облегченно выдохнул, а я наконец-то выбрался на улицу. Чего-то нестерпимо хотелось, то ли заняться технарством, то ли выбить дерьмо из придурка, обеспечившего настолько кошмарный триггер. Эффективно оценив временные затраты, как учил Оружейник, я достал смартфон и позвонил Кэсси.

— Але, привет, мой герой.

— Привет, волшебница. Слушай, тут такое дело… ты была на этой неделе в школе?