— И не тормози там!

Я окинул своей силой окружающее пространство. Вокруг даже после шестнадцати лет упадка оставалось очень много металла, проводки и разнообразных емкостей. Но в силу специализации мне требовалось несколько дней чтобы создать машину для синтеза сложных органических соединений, из которых состояло пиво. Кстати, из чего оно вообще сделано? Никогда не интересовался.

— Жди тут, я быстро! — приказал я Краулеру и взлетел.

Оказывается, тридцать километров — это совсем немного, когда летаешь на скорости в несколько махов. А еще вмонтировать в броню специальный отсек для мелочи было поистине гениальной идеей. Не говоря уже о том, что продавцу в круглосуточном магазине не придет в голову спрашивать у тебя документы, когда приходишь покупать пиво в силовой броне.

— Держи свое пиво, — через несколько минут я грохнул перед Краулером две тяжелых алюминиевых бочки. — Как там Панацея, закончила?

— Не знаю, — гигантский шиншилл схватил передними лапами бочку и уселся на хвост так же, как это часто делал Реми. — Не выходила.

Он надкусил острыми резцами металл и принялся безмятежно потягивать пиво. Насколько я мог судить, Эми не лишила его ни физической мощи, ни способностей к регенерации, ни адаптивности. Она лишь зафиксировала форму. Мне уже жаль тех героев, которым придется с ним сражаться.

Эми обнаружилась в ангаре, стоящей на коленях. Пред ней лежали Дин и Виктория — оба без сознания, оба обнаженные, и вроде бы возвращенные к нормальному состоянию. Вид у Эми был потерянный, будто у пьяницы, проснувшегося после загула с пятнами крови на руках. Она услышала шаги и повернулась ко мне.

— Что я наделала? — прошептала она.

— Хуйню наделала, — безжалостно ответил я. — Такую адовую хуйню, что даже у меня волосы на полужопиях зашевелились, когда я все это увидел.

— Что ты можешь об это знать? Ты не настоящий, и этого не изменить.

— И что с того? Даже я заставляю страдать тех, кто меня ненавидит, а не тех, кто меня любил.

Она оглянулась на меня.

— Это Регента? — спросила она, указывая на маску, висящую на поясе.

— Да. Навестил его несколько часов назад. У нас был мужской разговор.

— Ты убил его?

— Нет.

— А, ясно. Я хотела разобраться с Неформалами сама…

— Я смотрю, у тебя нашлись дела поважнее.

— Они проснутся через час. Ничего не вспомнят, — глухо сказала Эми.

Я подхватил Дина и Вики под мышки, как до этого нес бочки.

— Накинь что-нибудь и езжай. Подальше и побыстрее. Думаю, Нед не откажется тебя подвезти, а с новым обликом его приказ на убийство не будет проблемой. Да и сам он кажется… эмм… смирным.

— Заставь Сплетницу страдать, — попросила она. — Пусть она потеряет все, что любит.

— Не думаю, что она вообще способна любить. Но я буду очень стараться.

Эми быстро натянула на себя какое-то тряпье и выбежала наружу. Я вышел следом, как раз вовремя, чтобы увидеть огромный пушистый хвост, скрывающийся за поворотом под фальшивое полупьяное пение. О случившемся напоминали только две пустые прокушенные бочки из-под пива.

Я потряс головой, пытаясь изгнать безумное видение из памяти.

— Ладно, мы не всегда получаем то, что хотим, — сказал я себе. — Отнесемся к этому философски.

Я осторожно запустил двигатели, чтобы не обжечь своих пассажиров реактивными струями. Понемногу я начинал чувствовать усталость, которая пробивалась даже через лошадиные дозы стимуляторов, которые вливала в меня система жизнеобеспечения. Когда я последний раз ел? Когда спал? Черт, даже этого не могу вспомнить. Я провел первую бессонную ночь по вине Неформалов, но сколько времени прошло с того момента?

Не важно. Я не остановлюсь, пока не закончу дело.

Чтобы отыскать в темноте штаб-квартиру СКП, даже не пришлось сверяться с картой — достаточно было следовать за огнями. Было видно, что подача электричества восстанавливается, но пока какое-то подобие нормальной жизни удалось организовать только в трети города, куда злодеи просто боялись соваться. Ну, как правило боялись.

Вокруг штаб-квартиры было людно. Там были и «Бредли» и «Хаммеры» Национальной Гвардии, и фургоны СКП, между ними сновала целая куча солдат. Также я заметил пару героев, у входа, а еще один, летун в ярком костюме, нарезал широкие круги в вышине. Он заметил меня, и ринулся было наперерез, но я тут же упал вниз, затормозив только у самой земли.

Когда я приземлился, вместе со мной словно опустилась тишина. Я почувствовал на себе десятки взглядов — настороженных, недоверчивых, и просто испуганных. Кто-то тянулся к оружию, кто-то говорил по рации. Я выдвинул бластеры в боевое положение, чтобы заочно остудить не в меру горячие головы, и пошел к входу в штаб-квартиру.

Герои при ближайшем рассмотрении оказались знакомыми — Бесстрашный, Шевалье из Нью-Йорка и Цубаме Гаеши из Портлентда. Летунья зависла надо мной, готовая в любой момент закидать меня энергетическими сгустками, распускающимися в режущие кромки силовых полей, Бесстрашный прицелился копьем. Шевалье выглядел самым расслабленным… но чего напрягаться, когда ты упакован в эквивалент пятидесяти тонн брони и держишь в руках пушкомеч, обладающий свойствами танковой пушки и десятитонной рельсы?

— Нужны медики, — сказал я Бесстрашному, для убедительности тряхнув своей ношей. — Видимых повреждений нет, и состояние стабильно, но я обнаружил воздействие неизвестной парасилы, обходящей эффект Мантона.

— Что ты с ними сделал?! — яростно прошипел Бесстрашный. Я чувствовал его страх. Тщательно скрываемый, контролируемый, но все же страх.

— Притащил туда, где им могут оказать помощь. Это все, что в моих силах в настоящий момент.

— Что произошло? — Шевалье встал между мной и текущим главой отделения Протектората.

— Без понятия. Я прочесывал северную часть города в поисках оставшихся Неформалов и Бойни № 9, и наткнулся на них случайно.

— «Оставшихся» Неформалов?

Я его проигнорировал. Передал бессознательных Викторию с Дином прибежавшим санитарам и зашел в вестибюль. Я не собирался задерживаться здесь надолго, но обострившееся чувство вещества засекло нечто, что заставило меня подкорректировать планы.

Внутри был почти такой же разгром, как сразу после налета Неформалов, а Виста так и стояла в сфере зацикленного времени. Ее не стали запаковывать в звуконепроницаемый кокон, как поступали с жертвами Серого Мальчика. Вместо этого перед ней установили мини-телевизор, с прикрученным устройством, улавливающим движение глаз — для управления. В конструкции безошибочно угадывался почерк Кид Вина, но в основе лежала моя собственная схема, использованная в шлеме «Сирина». Похоже, таким образом ей пытались скрасить пребывание в петле.

Взгляд на Висту потревожил какие-то воспоминания. Я что-то должен был сделать… только никак не мог вспомнить, что именно. Ладно. Если забыл, значит и не важно. Я выбросил из головы левые мысли и направился к своей главной цели — к кофейному автомату. Отсек для мелочи — это и правда самое гениальное, что я когда-либо изобретал.

Тем временем в вестибюль начали собираться и другие герои, я видел их отражения в стекле витрины. Стояк, Штурм, та азиатка с арбалетом… Флешетта. Вроде бы ее так звали.

— Кофе-кофе-кофе-кофе-кофе-кофе-кофе… — пробормотал я, пока автомат цедил в стаканчик двойной эспрессо со сливками и сахаром. — Не так забористо, как амфетамин, но зато не портит зубы.

— Ты! Ты нашел способ разорвать петлю?! — завопил Стояк.

— Не приближайся к нему! — рявкнул Бесстрашный. Он все это время стоял у меня за спиной. Боже, ну что за назойливый выскочка! Не зря Оружейник его терпеть не мог.

Я коснулся шлема. В этот момент мое биологическое тело сдвинулось между фазами, оказавшись в стандартной реальности, стало уязвимым. Это был риск, но риск приемлемый. Сейчас я не чувствовал, что меня собираются атаковать, а если возникнет угроза, я и так сумею защититься. Опасность представляла только Флешетта, с ее стрелами что было не так. Что-то очень сильно не так. Когда я переместился в обычную реальность, то блокировка отключилась, и герметично закрепленный шлем с шипением отделился от остальной брони.