— В полиции мы не сможем сказать, что расследуя дело, которого на самом деле нет, ведь они послали с этим нашу семью куда подальше, влезли в это, — выругался Озгюр.

— Зато есть шанс, что они поверят и откроют дело, — настаивал Анри, прижимая к кровавой ране друга снятую с себя рубашку.

— Нет, — вдруг сказал Танер. — Они напрочь уверены, что это самоубийство, если узнают о Сеите, то спишут на разбой из-за наркотиков, придумают историю, и расследовать не будут, но тогда и мы получим своё. Нельзя чтобы они узнали.

— И что ты предлагаешь? — Взрываюсь праведным гневом я, поднимаясь на ноги, от чего боль в боку усиливается. За свою рану я не беспокоился, зная, что органы не задеты, хотя стоило переживать из-за крови. В конце концов меня ранили ножом, коим до того убивали заядлого наркомана. — Оставить его умирать?

— Нет, вспоминать знакомых врачей, кои должны иметься у Анри, учитывая род его деятельности, и привозить его сюда.

— Не думаю, что кто-то ввяжется, это попахивает криминалом, и здесь ничего нельзя сделать, нужно оборудование. Есть только один вариант, и тебе, Биркан, он не понравится, — загадочно начал Анри.

— А вам в этой истории что-то нравится? Будет делать всё, что возможно.

— Есть один доктор, который в принципе, по идее, сможет нам помочь. И там даже есть доступ к операционной. Но договориться с ней может только Кадер.

— Ничего не понял.

— Кадер лично знает сестру Нихан, та работает в мелкой больнице, там есть какое никакое оборудование, если хорошо уговорить, то она никуда не сообщит.

— Ты не сможешь договориться? Нельзя вмешивать в это Кадер.

— Кадер хотя бы знает об этой ситуации, о расследовании, а Нихан ничего не знает, ей придеться дольше объяснять, чем получать помощь, а мы не можем медлить.

— В любом случае, нам нужно уезжать, операционная сама к нам в эту глушь не приедет. А так как вариантов не остается, я звоню Кадер, пусть возьмет какую-нибудь из твоих машин и приезжает за нами, — внёс безумное предложение Танер, из-за чего я был готов ввязаться во вторую драку.

— Она не умеет водить, и я не могу так рисковать ей.

— Умеет, говорила, что умеет, Биркан, у нас нет другого выбора. Сообщать кому-то из ваших семей? Сомневаюсь, что это лучший вариант, и они не обратятся в полицию самостоятельно из страха за своих детей.

— У нас есть водитель, он приедет и никому не сообщит, — пытался я найти решение проблемы, минимально впутывая Кадер. Одно дело договориться с кем-то по телефону, и совсем другое нестись по незнакомому маршруту, имея минимальные навыки вождения и видеть всё это безобразие, совершенно не стоящее её беспокойства.

— Не хочу тебя расстраивать, но сегодня мы видели Ферхата на вашей ферме, он заезжал за вещами, у него отпуск и он собирался к родственникам в Измир.

— Чёрт, — не выдержал я, хотелось разорвать этот мир от злости.

— Набираю Кадер, — тут же сказал адвокат, понимая, что это наш последний вариант.

— А я пока сделаю всё возможное, чтобы Сеит дожил до приезда в больницу.

Девушка примчалась через полчаса, хотя мы сами добирались час, испуганная, взволнованная, готовая взорваться от страха. По дороге она неслась на последней скорости, что ещё больше испугало меня, она ведь могла разбиться, желая помочь нам.

Едва притормозив, выскочила из машины, обнял её, поймав на ходу, пока парни пытались уместить Сеита на заднее сидение. Кадер, в процессе объятий, задела рану на боку, сдержал вздох боли, но это не помогло, она пальцами нащупала порез.

— Тебя тоже ранили? — С полными ужаса глазами заглядывает в мои глаза.

— Всё нормально, не волнуйся.

Уместиться в обычный автомобиль шестерым сложная задача, в совершенстве выполняемая только теми бандитами. Нам же пришлось посадить Танера за руль, так как он заверил, что водит лучше всех и чувствует себя соответствующе после побоев, чего нельзя сказать об остальных. Озгюр и Анри сели сзади, уложив на себя Сеита, как сказал наш медик, в наиболее безопасную позу. Нам с Кадер пришлось сесть вперед, где девушке пришлось оказаться в непосредственной близости со мной, сидя у меня на коленях.

— Ехать не очень далеко, ближе, чем я ехала сюда, — пояснила Кадер, всё ещё волнуясь, хоть и старалась выглядеть спокойнее.

— Ты её предупредила?

— Конечно. К счастью, она не стала задавать лишних вопросов, сказав, что сначала нужно сделать дело, а потом разберемся.

— Если что, я готов помочь ей.

— Сразу нужно было помогать, — огрызнулся Озгюр, с яростью отрывая прилипшие волосы от застывшей крови со лба.

— У меня нет с собой операционной в кармане, уж извини, — не остался в долгу Анри, впервые сумев огрызнуться на кого-то.

— Хватит, без вас проблем хватает, — прикрикнул на них адвокат, вжимая педаль газа в пол.

Я же прижал ближе дрожащую от страха девушку, уткнувшись носом в её мягкие волосы, при этом забыв, что моё лицо в крови, хоть и засохшей.

— Очень больно? — Шепотом спрашивает она, всё ещё беспокоясь за меня.

Отрицательно качаю головой, сейчас, когда я могу обнимать её, и вдыхать свежий аромат её волос, я не чувствовал боли ни от побоев ни от ранения.

Как так получается, что рядом с ней я чувствую себя в безопасности, хотя должно быть наоборот? Мне начинает казаться, что ничего страшного просто не может произойти, я не допущу этого, а если уж произошло, то справлюсь со всеми бандитами, монстрами и катастрофами, при условии, что Кадер будет рядом со мной.

Пусть только заглянет в мои глаза, своими необыкновенными изумрудными глазами, являющимися для меня лучиком света, на который я шагаю из тьмы своей души, и я буду счастлив и непобедим. И это всё чертовски неправильно.

Поэтому мне приходится губить её, заставлять эти прекрасные светила наполняться слезами, и видеть в них отражение её сверкающей души, которую я мастерски втаптываю в землю.

— Это Сеит? — Так же тихо спросила девушка, отвлекая меня от тоскливых мыслей.

— Да. Не такой встречи я ждал несколько лет.

— Наверное, не лучший момент, чтобы отдать любовное письмо?

— Наверное. Подождем до утра, — оптимистично заявил я, стараясь вложить в свой голос уверенность, пусть не верилось в благоприятный исход при таких обстоятельствах, но мне совсем не хотелось печалить Кадер.

Если верить часам, до нужного места добрались быстро, но по нашим ощущениям добирались мы целую вечность. Мыслей о жизни или смерти Сеита не возникало, то и дело он начинал стонать и бредить, на удивление, от этого становилось легче, он жив, а значит, что-то ещё можно сделать.

— Сестра Тюркан, спасибо тебе большое, постарайся помочь ему, — упрашивала Кадер, когда мы выгружали несчастного на носилки.

Женщина не горела энтузиазмом, внимательно осмотрела нас, явно не оставшись довольной не нами, ни нашим внешним видом, но она не отказала в помощи, и остальное, на фоне этого поступка, теряло свою значимость.

— Потом ты мне обо всём расскажешь, дорогая, а сейчас нет времени, — проговорила эта серьезная спасительница жизней. Узнав меня, она кивнула, молча отправляясь к комнате с большими дверями.

— Этот красивый молодой человек может помочь тебе, — Кадер подозвала Анри, чуть приобняла его за плечи и натянуто весело улыбнулась.

— Какое он имеет отношение к медицине? — Холодно поинтересовалась Тюркан.

— Он только учится, но вполне сообразителен, и в принципе хороший человек, — продолжала девушка то, что я никак не мог понять.

— Очень рад знакомству с вами, госпожа Тюркан, — так же улыбнулся парень, что с его разбитой губой выглядело не очень дружелюбно, хотя в дороге он усердно вытирался салфетками.

— Нечего говорить, умойся, и приступим к делу, — проговорила доктор, заходя в ту самую комнату.

— Отличное знакомство с будущими родственниками, ситуацию заманчивее словно вообразить, — пробубнил Анри, натягивая на лицо ватную повязку, и остальную соответствующую атрибутику, и через мгновение скрылся в том же направлении.