— Но у вас же есть дети, — вспомнила я.

— Старший сын мужа, а средний и младший приемные. Тем и лучше, когда-нибудь я сбегу, — воодушевленно проговорила она, с неиссякаемой надеждой во взгляде.

— Только для того чтобы жить спокойной жизнью, не боясь, что тебя убьют, нужно вспомнить все детали, — настаивал Биркан, нисколько не проникшись горем девушки.

— Я всё рассказала, но ещё у меня есть это, — она нехотя протянула глянцевую, небольшую обувную коробку.

— Что это? — Спросила я, принимая неожиданный дар.

— Все мои воспоминания о прошлой жизни, больше ничего не осталось. Вдруг, это поможет вам.

— Твоя сестра сказала, что видела тебя с Сеитом ночью, он что-то сказал?

— Пришел попрощаться, наверное, госпожа Кара пришла к ним раньше, и он знал, чем это закончится. Больше я его не видела.

— Он не сказал, где его могут прятать? — Спросил парень, в темноте открывая коробку, заметив что-то, посветил телефоном и повернул нам фотографию. — Такие же фото были в газете.

— У нас всех были копии, не знаю, как остальные, но я сохранила всё. Не смотри на меня так, чтобы обратиться в газету, мне нужно было выйти, а этого сделать я не могу, так ещё и незачем.

— Как нам найти третью девушку? Себахат?

— Последнего из той компании я видела Сеита, с остальными не встречалась за неделю до заточения. В тот день, когда пришел Сеит, Себахат позвонила мне, сказала, что они собираются встретиться, но я не смогла уйти, Зейнеп приболела, я не хотела оставлять её, Йетер тоже не могла пойти, и они собирались отложить встречу, но видимо не отложили и их застали. Себахат даже попрощаться не зашла, её мать, братья и сестры зашли, а она нет, видимо, совсем тяжко пришлось.

— Как её фамилия? Куда они уезжали?

— Не знаю, она не представлялась нам по фамилии. Они жили и работали всей семьёй у наших соседей, Себахат раз в неделю убиралась ещё в квартире Сеита, так они и познакомились.

— Зейнеп сказала, что Себахат дружила с Йетер.

— Йетер правда любила её, при ней шелковой становилась. Делилась с ней всем, я иногда даже ревновала, они были очень близки. Она просила её бросить наркотики, и меня просила, но мы упорно скатывались всё ниже. Сначала ничего серьезного, так, легкое, а потом, не помню, как это получилось. Джан ругался, пытался помешать нам, мы ссорились, он понимал, что мы не может так легко отказаться от этого. Поэтому давал нам время и говорил, что берет ответственность за себя. Мы доверяли ему, не боялись быть раскрытыми, и обманывали, что уже близки к отказу от всего этого.

— Он не принимал с вами? — Задала я страшный для меня вопрос.

— В самом начале, но всегда знал меру, никогда не терял контроль. Проблемы были только у нас троих. Себахат и вовсе никогда не пробовала, по крайней мере, не при мне. Ходила на эти встречи только из-за Йетер и с Сеитом они хорошо общались. А я ревновала, особенно к Сеиту, тогда я влюбилась в него, и особенно не общалась с Себахат, словно она переманивала внимание.

— Хоть что-то ты о ней знаешь?

— После одного момента у них с Джаном испортились отношения, она узнала, что его родители занимались строительством чего-то, там подрабатывал её отец, и он погиб там. Она понимала, что он не при чем, но холод между ними чувствовался, Джан тоже винил себя.

— А с Йетер отношения не ухудшились?

— А что с ней? — Не поняла Севиляй.

— Это был совместный проект Бетлюч и Кара.

— Не может быть, Себахат точно не знала об этом, и Йетер никогда не упоминала, наоборот переводила тему, если мы вдруг начинали вспоминать. Я больше не могу говорить, правда, уже нервничаю. Если муж проснется и не увидит меня рядом, мне конец, — девушка собиралась войти в дом, но за секунду окликнула меня. — Кадер, я могу попросить тебя кое о чем? Как девушка девушку?

— Конечно, но не уверена, что смогу исполнить.

— Если будет возможность, если вы где-то встретите Сеита, передай ему это, — она вложила в мою руку небольшой плотный, почти картонный конверт.

— Тебе нужно будет вернуть коробку с воспоминаниями? Куда её положить? Может, под дом, или зарыть в саду, — начала перечислять варианты я.

— Пусть останется у вас, когда-нибудь я начну новую жизнь, переосмыслю это всё, и начну сначала. А самое важное воспоминание всегда со мной, — она приложила руку к сердцу, и тут же вытащила из-под платья длинный медальон. Открыла его и внутри я увидела маленькую фотографию, улыбающаяся пара, Севиляй и невидимый мной ранее парень, видимо тот самый Сеит.

Мы вернулись в машину, своим появлением разбудив Танера, не спеша тронуться с места, какое-то время просто молчали, переваривая полученную информацию.

— Вы, конечно, очень хорошо молчите, но что удалось выяснить? — Вмешался нетерпеливый адвокат.

Биркан нехотя, не торопясь перечислял основные сведения, устало откинувшись на спинку кресла, в это время я открыла обувную коробку.

Внутри хранилась небольшая кипа фотографий, игральный шестигранный кубик, колода карт, и короткая лента глубокого фиолетового цвета, как позже выяснилось по тем фотографиям, все три девушки во время посещения их секретного места повязывали волосы такими лентами, это было что-то вроде их традиции.

Молча просматривала снимки, отстраненно слушая приглушенный голос Биркана, на случай, если он забудет важную деталь, хоть их в принципе не было в наших новостях.

Самые обычные дружеские фото. Где-то друзья просто обнимались, смотря в камеру, где-то играли в карты и настольные игры, иногда проскальзывали бутылки с алкоголем, но ничего большего. Единственное, что удивило меня, так это то, что Себахат присутствовала только на одном снимке, и только по тому, что рядом с ней сидит Севиляй, на плече которой покоится рука Сеита. Видимо, девушка сильно ревновала её.

— Так, а в письме что? — Спросил Танер, когда рассказ закончился.

— Это не очень красиво читать любовное письмо другого человека, — вмешалась я, всё ещё продолжая смотреть на запечатленные события прошлых лет.

— Верно, но раз вы такие культурные, прочту я, — не успела я отреагировать на слова адвоката, как он приподнялся, ловко стащив с моих коленей конверт.

— Ну и негодяй же ты, — без особой злости проговорила я, хотя позже захотелось отобрать письмо, мне бы не хотелось, чтобы моё послание к любимому читали посторонние.

— Да уж, не о чем переживать, тут только любовь, тоска, и просьба найти её и спасти из этого омута.

— Ей не позавидуешь, но она сама виновата, что не смогла взять себя в руки, — пробурчал Биркан. — Все отдохнули? Едем?

— Биркан, — тихо позвала я, чувствуя, как что-то в душе опустилось от изумления, и сейчас это что-то готово подняться и прибывать в недоумении. — Посмотри.

Протягиваю ему последний снимок в кипе, где прекрасно представлена милая картина целующейся пары. И эта пара Джан и Йетер.

Парень нехотя поворачивает голову в мою сторону, видит фото, удивляется, не верит своим глазам, затем переводит взгляд на меня. В полном оцепенении смотрим друг на друга, и не говорим ни слова.

Следующим вечером мне неожиданно позвонил Танер, назвал место встречи и порекомендовал приехать туда с друзьями, якобы вместе нужно что-то обсудить.

Через час я, Озгюр и Анри пытались комфортно устроиться в неуютном офисе с секретными документами, к нашему приходу адвокат подготовился, стряхнул с дивана все папки и прочий хлам на пол.

Сам он сел перед нами на стул, и тут же перешел к делу.

— Вчера, стоило мне вернуться домой, я узнал некоторые данные. Мне не спалось, и ради интереса я вновь попробовал узнать что-то о Сеите, и мне улыбнулась удача. Около часа назад на его фамилию и имя зарезервировали билет на самолет до США. Почти сразу эта информация исчезла. Я вычислил человека, кто занялся организацией перелета, это был его отец. Как оказалось, они с женой переехали в Анкару, а вот сын рядом не появлялся, вообще не выезжал с территории этого города. Получив открытый доступ к его отцу, я стал узнавать его перемещения и узнал, что несколько раз в год он с женой приезжает сюда.