- Есть, - возразила незнакомка, улыбаясь в ответ, - я вам его только что даровала.

- О! - он негромко рассмеялся, - вы еще и великодушны.

- Легко простить того, кто ни в чем не виноват.

Император и незнакомка медленно пошли мимо золотых колонн. Их провожали глазами, отчасти от того, что Повелителя всегда сопровождали взгляды. Но, в основном, смотрели на его спутницу.

- Виновного вы бы простили так же легко?

Ее губы снова тронула легкая полуулыбка.

- А это зависит от того, перед кем он провинился. Если передо мной - вряд ли. Если только...

- Любили бы больше жизни? - скептически предположил император.

- О, как раз нет. Напротив. Если бы была абсолютно равнодушна. Любовь строга и порой требует слишком много. Равнодушие как-то проще.

- То есть, если кто-то долго не может простить...

- Скорее всего - любит. И сильно обижен, - кивнула брюнетка.

- И... как быть? - Рамер Девятый остановился, заметив, что они отошли слишком далеко, еще пара шагов - и скроются с глаз в одной из ниш, а это уже будет верхом неприличия и прямым оскорблением хозяйке приема.

- Принести дары Храму, разумеется, - отозвалась брюнетка со странным блеском в черных глазах.

- И что, поможет? - хмыкнул он.

- Нет, конечно. Но совесть будет чиста.

- Это, конечно, здорово.

Незнакомка подняла голову и посмотрела прямо в глаза Повелителю. На такой фокус решались немногие, и даже не из-за его статуса. Просто - дурное это дело, смотреть в глаза змею.

Но женщина сделала это так просто, словно в сотый, или даже в тысячный раз.

- Ты еще не заплатил за свое счастье, Рамер Девятый. Поэтому оно не дается в руки...

- Я десять лет плачУ. Недостаточно?

- Ты должен отдать то, что взял. И прибавить сверху. Щедро прибавить, не жалея...

Уголок губ императора дернулся. Он почти никогда не позволял себе на людях показать, что зол - от этого был всего шаг до оборота. Но девчонка его разозлила.

- Есть чудная поговорка: кому я должен - всем прощаю, - сообщил он.

- Твой выбор... - красавица посмотрела на него с сочувствием, шагнула в тень... и пропала. Совсем пропала. Как не было.

Император оглянулся и хлопнул в ладони, призывая стражу.

- Проверьте здесь все на отвод глаз и невидимость. Надо найти женщину: молодую, темноволосую. В черном платье, на шее - редкий синий сапфир.

- Она должна была быть здесь? - удивился один из стражей, - мимо нас такая не проходила и в списках ее нет.

- Она была здесь, - сквозь зубы повторил император, - и я хочу, чтобы вы ее нашли.

...Прием шел своим чередом. Гости, приглашенные Алетой и пригласившие себя сами, бродили по Золотому залу от одного кружка трепливых придворных к другому, чтобы вставить свои пару эров. Это называлось: "вращаться в обществе". Подходящее название. Правда, Рамер Девятый предпочитал другое слово: "болтаться".

Центром вселенной была Алета. Она стояла в компании своих верных рыцарей и милостиво позволяла себя развлекать. Хотя с удовольствием метнула бы в самых говорливых свои знаменитые стилеты - уж на столько-то Рамер жену изучил. Спасти, что ли?

- Дорогая? - он вклинился в довольно плотный кружок, бесцеремонно раздвигая его плечом. Сообразив, кому чуть не наступили на ногу, "рыцари" порснули в стороны, не забывая учтиво кланяться. - Вы не принесете мне фиольского?

Вместо ожидаемой благодарности, зеленые глаза сверкнули яростью.

- Ваше Императорское Величество уже... освободилось?

- Да и желает выпить в обществе супруги.

Его слова были восприняты совершенно правильно. Последние, самые стойкие (или самые наглые, а, может, и самые тупые рыцари) отошли на приличное расстояние.

Держать себя в руках Алета умела. Не всегда демонстрировала этот талант, но умела. Подняв руку, она подозвала слугу и распорядилась по поводу вина. Два бокала появились мгновенно. Императрица сама приняла поднос и присела перед Рамером в глубоком реверансе. Настолько глубоком, что кулон с ярким рубином выскользнул из выреза и на мгновение окунулся в бокал.

Демоны! Таких женщин нужно либо насмерть влюблять в себя... либо держать в башне на удаленном от мира острове.

Император потянулся к бокалу. Зеленые глаза смотрели на него с какой-то обреченной злостью.

Он не успел. Тонкая, почти женская рука, унизанная перстнями, увела вино прямо из под носа Повелителя.

- Надеюсь, вы меня простите, - герцог Монтрез мастерски располовинил свою специальную, светскую улыбку, чтобы оделить сразу обоих, - очень хочется пить.

- Казнить не буду, - буркнул император, - но ящик вина из Монтреза ты мне пришлешь.

- Ящик за один бокал? - изумился Эреши, - ну у вас и проценты, Ваше Величество. Остается радоваться, что вы деньги в рост не даете.

- Это был особенный бокал.

- О, да, - согласился Эшери, с великолепием истинного кота игнорируя намеки, - вино и в самом деле неплохое. Хоть и не люблю фиольское.

Он допил его до самого дня и повернулся, чтобы поставить на поднос слуги. Но то ли тот был неловок, то ли Кот промахнулся. Бокал соприкоснулся с полом и разлетелся в брызги.

- Сегодня явно не мой день, - хмыкнул Монтрез.

Император сдвинул брови. Слуги организовали легкую суету... Никто не заметил, как под косметической иллюзией лицо Алеты сделалось бледнее снега.

Наарита потянула Орва за собой, на балкон. Со стороны они казались обычной воркующей парой, их проводили любопытными взглядами - но не более того. Здесь было прохладнее и тише. Шум толпы, похожий на рокот моря, почти не долетал, разбиваясь о толстые стекла, как о волнорезы.

- Что тебе еще нужно, чтобы убедиться - здесь твориться что-то странное!?

- Пропала коса и маршал Монтрез утянул бокал у Его Величества, - недовольно отозвался Хитрец, - это вот прямо так ненормально?

- Эшери сам разберется, - Леф появился из зарослей комнатных пальм, - он сильный маг, у него железный иммунитет к большинству ядов и на него работает Мастер Зелий. Меня больше беспокоит другое - кто отравил бокал?

- Кто угодно, - Восьмерка вскинула кулак и принялась отгибать пальцы, - поставщик вина, смотритель погреба, распорядитель приема, слуга, Ее Величество...

Девушка растерянно уставилась на растопыренную пятерню:

- Я и в самом деле это сказала?

- Нас учили принимать во снимание все возможности, а не только самые вероятные, - пожал плечами Ласси. - и, кстати, в этой что-то есть. Вы можете себе представить Монтреза, который случайно ставит бокал мимо столика? Моя фантазия пасует. И подумайте вот о чем, дети мои - с разбитого стекла отпечаток ауры не снимешь.

- А мне больше всего интересно, что тут делала Ткачиха Гобелена, - негромко обронила... пустота. И внезапно оказалось Янгом. Похоже, ассасин стоял тут уже давно.

- Ты бы хоть колокольчик носил, - нервно пошутила Белка.

- Для тебя хоть все сорок восемь, моя прекрасная шане.

- Почему сорок восемь? - удивился Леф.

- Мы так обычно тренировались. У наставника была повязка на глазах и две очень быстрые бамбуковые палки. А на нас - сорок восемь колокольчиков. Нужно было пройти лабиринт, не издав ни звука.

- И часто тебе прилетало бамбуковой палкой?

- Последние восемь лет - ни разу.

Компания уважительно помолчала. Сорок восемь колокольчиков - это было сильно.

- С чего ты взял, что здесь была Рауша? - вернулась Кел.

- Видел. Своим глазам принято доверять, нет?

- Обознаться не мог? - вспомнив собственный подвиг, Келли невольно улыбнулась.

- Я ее посвященный. Ошибка исключена. Это была Рауша... У вас, в Империи, ее называют Темной Лодой. Обычно она появляется, когда нужно предупредить об опасности или предостеречь от ошибки кого-то, чья нить важна.

Наарита потянулась к носу, чтобы потереть по привычке, но одернула себя.

- Хорошо. Примем как данность, что Рауша была здесь. И что? Она у нас под подозрением или нет?