Наконец-то выбралась на дорожку. По крайней мере можно было стоять на ногах, а не утопать в белоснежной пучине. Фаина отряхнула снег, осматриваясь по сторонам. Никого. Оттого и страшно, и трепетно. Девушка с тревогой на сердце приглядывалась к каждому подозрительному силуэту — боялась заметить самилидионов.

К слову, их земли правда не оказывали на иномирянку не какого влияния: резкой усталости не было, хотя здесь она относительно давно.

Фая пошла по дорожке, невольно улыбаясь скрипу снегу. Вспомнила про зиму на Земле: новогодняя суета, подарки, запах мандарин, смех и радость — как же она скучала по всему этому.

Скоро девушка заметила идеальной формы лёд, притрушенный снегом. В горле стал ком от волнения. Она медленно подошла к нему, протянула руку, убрала снег и… вздрогнула. Тюрьма… но не Рассела. Кто-то другой и, видимо, заточенный очень давно: от него почти ничего не осталось, превратился в истощенного старика-скелета.

Фаю осенило! Застыв на месте и прижав руки к груди, она боязно прошлась по огромному белому полю, где стояло не считанное множество таких «клеток». Преступники… Каждый из них поплатился за что-то. Пугало осознание, что многие из них могут быть ещё живыми, но просто не в силах выбраться.

Фаина подошла к следующей ледяной клетке, потом к следующей… Сердце каждый раз замирало. Многие преступники — уродливые измученные существа. Рассела не было… Подходя к очередной глыбе, молилась, чтобы в ней был фон Корнель, но опять разочарование: не он.

«Где же ты?», — мысленно спрашивала, готова была разрыдаться, но глаза больно щипали от мороза.

Рык.

Фаина замерла, боясь обернуться.

21.3

Рык.

Фаина замерла, боясь обернуться.

Скрип снега. Пугающий… ступал хищник. Сомнений не было — самилидион. Существо грозно зарычало сильнее.

Фая медленно повернулась и обомлела. Вдруг холод сменился на жар. Её затрясло, когда встретилась с огромными ярко-голубыми глазищами самилидиона. Он походил на земного тигра, только клыки были больше и сам он… словно соткан изо льда. Не двигайся он — вылитая ледяная фигура, но стукающее белое сердце, которое было видно невооружённым взглядом внутри монстра, давало понять — живой.

Самилидион не нападал — изучал, принюхивался. Фая не убегала, она чувствовала: если сбежит — беды не миновать. Существо грациозно подошло ближе. Умные глаза, казалось, всё понимали. В них не было злобы, гнева… Самилидион, рыча, обошёл её, а потом, принюхавшись к рюкзаку, хищно оскалился.

«Там магические артефакты», — догадалась Фаина, быстро сняла рюкзак и бесстрашно отбросила в сторону.

— Я не маг, — произнесла вслух, словно монстр её поймёт.

Тот лишь притих, поочередно взглянув на рюкзак потом на его хозяйку. Фая тяжело дышала, не отрывая взгляд от хладного хищника. Самилидион подошел ближе, прорычал тихо, потом принюхался. Иномирянка оцепенела.

Вдруг монстр пугающе взревел. Фая упала на землю в слезах, прикрыв уши. «Это конец?», — думала она. Самилидион взял её за край плаща и потянул. Девушка почувствовала, раскрыла в удивлении глаза, не понимая, что он хочет. Не нападал, а словно куда-то звал…

— Что? — нашла в себе силы спросить. — Ты зовешь меня? Мне идти за тобой?

Монстр как бы понимал, рычал, тянул одежду сильнее.

— Хорошо, — закивала, — хорошо, я иду, — согласилась дрожащим голосом.

Иномирянка схватила рюкзак и поспешила за самилидионом. Тому хоть и не понравилось его содержимое — противиться не стал. Рысью шел вперед, периодически оглядываясь: следует ли гостья их земель за ним.

Это был тяжелый путь. Существо звало выше и выше, начались скользкие горы. Фая уже сомневалась в своем решении идти за ним, вдруг ведёт в логово полакомиться ею вместе со своими сородичами?! Потом глядела на него и отбрасывала плохие мысли прочь: ну нет голода в его мудрых глазах! Тем более в моментах, когда она чуть не сорвалась с обрыва, а самилидион ухватился за капюшон и спас.

Ледяная пещера. Когда Фая шагнула в неё, покрылась мурашками, от пугающей красоты. Лёд — дивный скульптор и художник: то и дело везде были красивые узоры и острые голубые башни. Здесь ощущался морозец, но приятный, как в обычную зимнюю солнечную погоду без ветра. Самилидион сбавил темп, грациозно шел, царапая когтями ледовую дорожку.

— Боги! — прикрыв руками рот, Фаина застыла в немом изумлении.

Существо стало рядом, не отводя взора от гостьи.

Огромный зал изо льда. Роскошный, словно из сказки. Будто его создала сама Снежная королева: колоны, стены — идеальные и… ледяные.  Девушка сделала шаг, тихо, но получилось громко из-за эха. Замерла. Испугалась, что от шума вся снежная красота обвалится.

Фаина направлялась прямиком к ледяно фигуре — стоявшая на коленях женщина с крыльями и жезлом в руках, со склонившей к самому полу головой, на которой в едва проходимых лучах светила, сияла корона. Девушка обернулась к самилидиону — тот не мигая смотрел на неё.

— Что это? — указала большим пальцем.

Ответа, конечно, не последовало.

Фая напряглась, не понимая, что делать. К короне точно не прикоснется! Ну нет! Она её пугала. Веет от неё чем-то устрашающим. Мороз по коже и причем не от холода!

Самилидион взревел. Иномирянка аж подпрыгнула от внезапности, а затем замерла с застывшей кровью в жилах — лёд царапало огромное множество когтей.

«С…самилидионы?», — догадалась в панике девушка, покрывшись крупной дрожью.

Их из тени вышло много. Неописуемо много. Хладные существа строго смерили её своими пронзительными голубыми глазищами. Интеллект в них зашкаливал: всё понимали — только говорить не могли.

— Ч.. что вам н-надо? — подрагивала Фаина.

Те лишь смотрели… Оттого с каждой секундой было страшнее, подходила паника, хотелось кричать от ужаса. Самилидион, который что-то вроде её нового «друга», рысью подбежал к статуе, зубами схватил корону, снял её без труда и в пасте принёс Фае. Девушка за этим наблюдала, дёргаясь. «Да что они хотят от меня?», — она почти плакала.

— Ну? — проныла. — Мне? — указала на себя. — Мне её надо надеть?

Тот лишь глядел.

Фаина тяжело вздохнула, кусая губы.

— Я должна надеть корону? — спросила у самилидионов-собратьев.

Тишина.

Монстр прорычал и ткнул иномирянку лбом.

— Всё-таки надеть?! — с тревогой на сердце понимала она.

Было очень страшно. Вдруг ловушка? Как наденет, да как замерзнет, как эта девушка-статуя! Или просто умрет.

Взяв корону из пасти, настороженно оглядела её. Тоже изо льда. Ничего другого не было: ни надписей, ни печатей, ни обычных камней. Просто корона с семью остриями.

— Ладно, — выдохнула обречённо.

Будто выбор есть… Фая зажмурилась и надела.

Статуя сзади потрескалась. Неприятный скрежет пугающе повторило эхо…

Фая округлила очи, наблюдая за происходящим, инстинктивно делала шаги назад. Что сейчас будет? Статуя оживет? Заберут её тело? Перемена душ? Чего ждать? Мысли быстро сменяли друг друга.

Ледяные осколочки рассыпались, поблёскивая. К верху поднялась голубоватая дымка. За ней внимательно наблюдала и Фая, и самилидионы. Вдруг та закружила, а в следующий миг молниеносно вонзилась в Фаину. Девушка лишь успела простонать от резкой боли перед тем, как глаза закрылись.

21.4

Хотелось, чтобы это был сон, но нет… Иномирянка раскрыла глаза: тот же ледяной зал, холод, наблюдающие за ней самилидионы.

Фая вскрикнула, осознав: «Самилидионы?».

Почти встала, но снова рухнула на колени. Было тяжело. Что-то внутри неё изменилось. Фаина затаилась, задержала дыхание и прислушалась к ощущениям: по жилам текла мощная энергия, разная, темная и светлая, но одинаково сильная. Дышала она, а вместе с ней дышала вся Святая земля. Иномирянка ощущала могущество каждого его участка… Самилидионы покорно склонились перед ней — Фая видела, качала головой, не веря в это; и до сих пор принимала попытки подняться.

На этот раз получилось. Как только встала и выровнялась — почувствовала ещё больше могущества.