— Молодец, — сексуально похвалил он, отставляя.

Мужчина обошел кровать, остановился в центре, облокотившись руками на деревянную раму и вожделенно посмотрел на Фаину. Иномирянка понимала: помощь ушла на второй план… наатириец просто хотел её. Он хитро обошел конкурентов, под предлогом помощи.

 Рассел фон Корнель был очень красивым и сексуальным мужчиной, потому Фая сама невольно возбуждалась при одном взгляде на него.

Колдун, как должное, предупредил:

— Это последний шанс, когда ты можешь отказаться.

Адептка дала отрицательный ответ.

На лице мага тенью отдалась злорадная усмешка, и он начал монотонно читать заклинание. Постепенно голос менялся и становился грубее. Фаина запаниковала, завертела головой, увидев черную дымку, заполоняющая пространство комнаты.  Язычки пламени на свечах тревожно задергались, тусклый свет комнаты пугающе задрожал.

Теперь голос мага не принадлежал ему, сам он молчал, а заклинание продолжали читать теперь сотни тысяч леденящих душу голосов. Тело Рассела покрылась письменами, глаза ярко светились лазурным. Мужчина подался вперед, размещая правое колено на кровати.

Фаина инстинктивно вскрикнула и отступила:

— Не подходи…

Колдун раздраженно изогнул губы и провел ладонью по воздуху — телекинез вмиг уложил девушку на постель. Фаина забилась в истерике.

Рассел снял и отбросил халат в сторону, взору девушки открылось красивое, мускулистое тело. Он залез на кровать и навис над потерявшей дар речи Фаей, которая рассматривала его с ужасом и… желанием.

Мужчина вдохнул аромат шеи — девушка возбужденно выдохнула…

Рассел хотел взять её грубо, ведь так долго боролся с желанием овладеть иномирянкой. Сейчас она под ним, голая и обезоруженная, в его полной власти. Томное дыхание адептки окончательно лишало рассудка. Маг облизнул собственные губы и сухо процедил:

— Я знаю, что тебе страшно, но пути назад нет.

Мужчина выровнялся, взялся за колени Фаины и попытался раздвинуть ноги, та заверещала, но будучи запертой в оковы магии, вырваться не смогла, и Рассел вошел в неё, властно и резко.

С губ сорвался стон.

Узоры на теле поползли светящимися нитями. Колдун обнял адептку и задвигался в ней. Где фон Корнель касался кожей иномирянки, там надписи с его тела переползали на кожу девушки.

— Отпусти меня, — вдруг чувственно сорвалось с её уст.

Маг остановился, видя пьяные глаза от возбуждения партнёрши.

Отпустил…

Ощутив свободу, Фаина подалась телом к Расселу. Дикое желание принадлежать ему загорелось ровно также, как от искры на спичке зажигается пламя. Или так действовала магия, или тот странный напиток — она не понимала этого, желая только одного… его!

Фая поцеловала наатирийца, он ответил взаимностью. Языки сплелись в танце страсти и Рассел больше не старался сдерживаться: брал адептку дико, грубо; она стонала от удовольствия, извивалась под ним, выгибалась в спине. Желаемая разрядка была близка и скоро удовольствие достигло пика, а вместе с ним затихли сотни голосов, читающих подобно эху заклинание.

Обряд состоялся.

5.2

Фаина проснулась, сонно потянулась и села на кровати. Когда уснула вчера — не помнила. Опустив голову вниз, заметила обнаженную себя и в панике подобрала одеяло. Девушка тяжело задышала; если вчерашнее казалось ей сном, то сегодня — ожившим ужасом. Стало жарко и тревожно.

Она не знала поступила ли правильно, а может делать этого не следовало.

«Всё случилось», — смиренно подумала Фая.  Размышления уже не имели никакого смысла.

— Доброе утро, — послышалось со стороны двери.

Иномирянка обернулась. Перед ней стал Рассел в черных штанах и расстёгнутой рубашке из темного атласа. При виде голого торса мужчины она напряглась и смущенно отвела глаза в сторону.

— Проснулась?! — произнес как факт и подошел к адептке, сев на край кровати.

— Да… Доброе, — едва слышно произнесла в ответ.

Фон Корнель прошелся по девушке бархатистым взглядом, загадочно улыбнулся, созерцая, как та стесняется и отчаянно пытается прикрыть наготу. Он закусил губу от вновь подступившего желания.

Вчерашняя ночь была потрясающей. Наатирийки никогда не сравнятся с иномирянкой, которая в постели раскрепощённая, страстная, раскованная и дико горячая. Это бешенное возбуждение желает испытать каждый. Рассел понимал Аарена, как мужчину, но и бесконечно за это его ненавидел. Высшему магу впервые захотелось, чтобы — пусть пять лет! — но Фаина принадлежала только ему.

Девушка растеряно спросила:

— Заклинание сработало?!

Мужчина усмехнулся.

Большим пальцем коснулся пухлых губ, на которых была размазанная помада, затем глаз с растекшейся тушью. Испорченный макияж делал Фаину нереально сексуальной. Она вздрогнула, ощущая шероховатые пальцы ректора, но послушно оставалась на месте.

— Сработало, — ответил колдун, взял запястье адептки и повернул тыльной стороной.

— Это…

— Печать, — договорил ректор. — Символ того, что ты под защитой. Если кого-то не захочешь подпускать к себе, печать ощутит это и…

— И? — требовала продолжения.

— По-разному, — улыбнулся маг. — Кого-то просто не подпустит, кого-то отбросит, кого-то убьет.

Фая помрачнела. Убивать «одногруппников» в планы не входило, напугать и проучить — да.

— Не волнуйся, — мужчина заправил её волосы за ухо. — Всё будет хорошо. Адепты академии тоже не так просты.

— А ты ощутишь, если я окажусь под угрозой?

— Конечно.

— А можно как-то понять, что я конкретно под твоей защитой, Рассел?

Колдун тихо процедил:

— Здесь нет. — Тяжело вздохнул и продолжил: —  к сожалению, минус заклинания защиты в том, что печать может появится на любом участке тела. Я так надеялся, что она появится в месте, которое можно прикрыть одеждой, но по закону подлости образовалась именно на запястье. Будешь её заклеивать, — он кинул коробочку.

Фая взяла, прочитала название и недоуменно уточнила:

— Лейкопластырь?!

— Да. Заклеивай им, чтобы не привлекать внимание. Даже если заметят, не волнуйся, доказать нашу связь не удастся, пока не увидят такую же печать и на моем теле. К счастью, она сбоку на бедре, — подмигнул, улыбаясь.

— Хорошо, — кивнула иномирянка и принялась доставать круглый лейкопластырь из коробочки, но очень осторожно, ведь параллельно пыталась придерживать одеяло, служащее единственным прикрытием её голого тела. — Мне нужно моё худи, — строго объявила адептка, кинув на ректора требовательный взор.

Колдун поднялся, прошелся к креслу, на котором оно было уже аккуратно сложено, взял и подал хозяйке. Фаина рывком выхватила кофту и мигом натянула на себя.

— Который час?!

— Двенадцать часов дня. Ты давно опоздала на занятия, а я ─ на работу, — ехидно ответил Рассел.

— Что-о?! — Фая пораженно ахнула.

Поправляя волосы, затараторила:

— Миссис Фидель убьет меня! Боги, она и так не любит меня. Теперь точно окажусь в черном списке!

Фон Корнель посмялся:

— Не волнуйся. Напиши заявление на мое имя, возьми выходной, а я его подпишу. Никто и слова не скажет.

Иномирянка немного успокоилась, но затем снова задумалась.

Фаина поджала губы и осторожно подошла к магу. Тот не переставал томно глядеть в ответ.

— Рассел, — обратилась тихо, застегивая пуговицы дрожащими руками на рубашке ректора; следом спросила сиплым голосом: — кто мы друг другу?!

— В каком смысле? — уточнил по-издевательски невозмутимо.

Девушка даже отступила, насупившись.

— Ты ведь просила просто помочь тебе. Я помог. Или вчерашняя ночь перевернула твое сознание и теперь хочешь большего?

Фая сжала кулачки, в растерянности хватая ртом воздух. Да, было именно так, но сейчас её не покидает чувство того, что ею просто воспользовались! Всё потому, что — да! — ей нравится ректор, как мужчина.

«Какая я дура!», — провыла в мыслях и, пряча слезы, иномирянка быстро зашагала к выходу, но Рассел схватил её за руку, а ещё через секунду — крепко зажал между собой и стеной. Та всхлипывала, скалилась в ярости, лишь бы не заплакать. Фон Корнель ухмыльнулся, проводя языком по тонкой коже шеи.