Вдоль путей было выстроено тысяч пять войска, в основном, пестрая гвардия Негуса, но я увидел и знакомых "драгун" Мэконнына. Так стояли еще час, хорошо еще, что было не так жарко, но мне хватило под шапкой, а, говорят, туркмены специально в жару меховые шапки носят, мол, термоизоляция. Уже не знаю, кто это придумал, но постоял бы он час при 25 градусах в шапке из перьев, там термоизоляция еще круче. Хотя Мэконнын и другие азмачи в таких же шапках и ничего, в обморок не падают. Я думал, что буду стоять в свите Негуса, вон и Букин там, но нас поставили в тридцати метрах от навеса, под которым в тени и плетеных креслах расположилось начальство. Маша тоже там, в европейском платье с белым кружевным воротничком и белой шляпке с лентой, сидит в кресле и пьет лимонад.

Наконец, вдали показался дымок паровоза. Подъехал паровоз с несколькими вагонами, на открытой платформе — пулемет, обложенный мешками с песком. Из выгона высыпала пестрая компания — пятеро флотских в белых кителях с золотыми погонами и при кортиках, несколько человек в чиновничьих мундирах, казачьи офицеры, тут же на дощатом перроне, если так можно назвать доски, положенные на землю, построились два десятка казаков в эфиопской одежде, слава богу не босиком, как гвардейцы Менелика.

Задудели трубы, нестройно застучали барабаны (видимо, это — наспех сочиненный гимн). Менелик, не вставая с кресла, приветствовал гостей, исключение было сделано для Великого князя, с которым Негус поздоровался за руку. Потом все поднялись на помост, где прибывшим был предложен лимонад — я сглотнул слюну, во рту уже пересохло и хотелось пить. Обменявшись дорожными впечатлениями, гости покинули перрон верхом кто на коне, кто на муле, которых, видимо, привели для тех, кто не очень уверенно держится в седле, их сопровождали пешие гвардейцы. К нам так никто и не подошел и, через некоторое время, мы покинули перрон вместе с вновь прибывшими казаками. Маша уехала с отцом и мне было нечем себя занять.

Решил посмотреть бумаги из сейфа Баратьери. Меня заинтересовали некоторые приказы, но я не знал итальянского, попросил одного из казаков взять запасную лошадь и съездить за мэром. Через некоторое время появился мэр и стал переводить заголовки приказов. На втором десятке, услышав слово "пленные", я попросил прочитать бумагу полностью. В приказе было сказано, что пленных брать не надо, а за головы Менелика и Таиту назначалась награда[2]. На приказе стояла подпись и дата — накануне сражения при Адуа. Дальше пошли обычные приказы о производстве в чин, назначение точек дислокации и передвижения войск — все это уже неактуально, а вот приказ "пленных не брать" может пригодиться в качестве козыря на переговорах. Козырный туз у нас уже есть — разгром госпиталя, а это — ну не меньше валета. Отпустил мэра, поблагодарив за помощь. Больше ничего интересного в сейфе не нашлось и я сложил в коробку вещи генерала: награды, оружие и драгоценности из сейфа в спальне. Обвязал коробку шпагатом и опечатал. Найденные бумаги положил отдельно в папку. В другую коробку сложил неврученные итальянские ордена и так же ее опечатал.

Потом в дверь постучали, — пришел Нечипоренко. Он обходил караулы и увидел свет в моем окне, зашел узнать все ли в порядке и удивился, что я не на приеме у Негуса. Ответил Аристарху, что, вообще-то планировался ужин здесь, но, видимо, нам придется съесть все самим. Так оно и случилось, никто визитом нас не почтил, наелись до отвала и пошли спать. Я прихватил с собой бутылку коньяка из губернаторского подвала и попросил сделать мне кофе. Лучше бы чай, сделал бы себе "адмиральский"[3], но чай здесь не пьют и хороший чай можно купить разве что у англичан — в Александрии или Порт-Саиде.

Утром пришли инженеры, в том числе два железнодорожных. Сказали, что посмотрели нашу "декавильку" и пришли в ужас, такая дорога просуществует год или два, в зависимости от интенсивности перевозок. Итальянцы, видимо ее планировали как временную, на период войны. Постоянной нагрузки и более-менее тяжелых составов декавилевские рельсы не выдержат. Объяснил, что уже был готовый путь до Асмэры и три паровоза на колею 600 мм, куда-то их девать надо? Вот и решили продолжить путь, опять-таки пленных занять надо, а то будут бежать и подкармливать собой львов, случаи уже были. Предложил прокатиться на паровозе дальше станции, естественно, согласились. Через три часа доехали до моста. Инженеры долго на него смотрели, что— то измеряли, считали и пришли к выводу, что мост выдержит довольно внушительный состав.

У одного из инженеров был с собой фотоаппарат и он сделал фотоснимок моста, как чуда инженерной мысли из простого хвороста… Немного остудил их восторг, сказав, что, посмотрим, как мост выдержит период дождей, когда этот жалкий ручеек превратиться в мутную бурную реку. Хорошо еще, что в Эфиопии этот период относительно короткий и мост должен устоять. Проехали еще дальше увидели штабеля ошкуренных бревен, значит, лагерь где-то рядом. Понятно, что все были на работе, нашли полковника-начальника эфиопского ГУЛАГа, он рассказал о ходе работ. Спросил про питание, есть ли больные. Слава богу, больных нет, пригнали баранов и быков — и мясных и рабочих. Пока еще есть крупы, паста, финики, люди довольны питанием. Пошли попробовать еду из котла — вполне неплохой рис с мясом. Пока пробовал еду, фотограф запечатлел меня рядом с полковником, держащим гроссбух подмышкой.

Потом дошли до места работ — посмотрели, как быки тащат катки, уплотняющие насыпь, Быкам тоже нашлось место на фото рядом с землекопами. Инженеры пришли к единогласному выводу, что укатанная насыпь вполне приличного качества и способна держать настоящие шпалы и рельсы. После этого поехали назад и вернулись как раз к обеду, за которым доедали остатки вчерашнего пиршества. Спросил коллег-инженеров, как и где их разместили. Разместили в шатре, кормят хорошо, переезжать ко мне они не захотели, мол, Негус еще обидится. Им предложили работу по специальности за очень хорошие деньги, но начнут проект они с Аддис-Абебы. Хотелось бы привычную русскую колею положить, но они не видели еще горных условий. Согласился, что русская была бы идеальная, но здесь — вопрос денег, на что инженеры ответ пока дать не могли, надо смотреть все на месте.

Ну что же, отлично, раз за дело берутся профессионалы. Меня они тоже утешили — сказали, что сделанная пленными насыпь пойдет и для русской колеи и, тем более, для метровой европейской. А ту дорогу, что делаем до форта Мэкеле можно считать военной, для быстрой переброски войск к побережью. Перешить дорогу на новую колею составит гораздо меньше затрат, чем начинать все с нуля, они так и доложат Негусу. А декавильку, если ее вконец не раскатают к тому времени, можно использовать на маневровых подъездных путях. С тем и расстались. Собрался и поехал к Негусу узнать будет ли ужин у меня, а то не успеют приготовить. Оказалось, что все уехали на охоту, за исключением медиков, и будут поздно, так что, видимо, званого ужина у меня и сегодня не состоится. Ильг тоже поехал на охоту, Тартарен из Тараскона[4], как будто нечего обсудить по ведению переговоров. Похоже, что все успокоились, а ведь мир не подписан и война все еще объявлена. Перемирие — вещь нестойкая: сегодня оно есть, завтра — нет. Удивительно, что Мэконнын и Машу с собой потащил, она ведь не любит, когда убивают…

Поехал в госпиталь, раненому казаку немного полегче, познакомился со вновь прибывшими врачами. Один из них — хирург из ВМА и видел меня там (я его не вспомнил). Он согласился, что случай — сложный, но надо постараться сберечь ногу, тем более у них с собой оказалось несколько аппаратов для экстракорпоральной фиксации переломов конструкции инженера Степанова (меня он не признал в качестве этого мифического инженера) и есть некоторый опыт их использования. Спросил про спицы, оказалось, как и вся конструкция, они сделаны из нержавеющей стали завода братьев Черновых (ее так и называют "черновская" или "черновка"), середина спицы позолочена. Так что, операцию будут делать завтра, гипс снимут, подготовят ногу — почистят рану под эфирным наркозом и потом проведут спицы и оденут аппарат. Да, без рентгена проводить спицу через кость — это надо быть ювелиром, впрочем, анатомию в те времена хирурги знали на порядок лучше, не полагаясь на инструментальные методы исследования к которым относится рентгенография и рентгеноскопия. Спросил, не передали ли мне с "Чесмой" какие-то препараты, оказалось, что нет, ничего не передавали. Спросил про СЦ — выяснилось, что его у них достаточно. Также доктор Синицын, который лечит Хакима, ничего не передавал. Но, будем надеяться, там все в порядке, вопрос только времени и терпения, а терпения Хакиму не занимать.