— Хаким, а много ли врагов, чем они вооружены и что хотят?

Ассасин ответил, что сомаль говорил про тысячу воинов из которых половина на верблюдах — это пустынная кавалерия и удар ее страшен. Вооружены воины луками, стрелами и копьями, для ближнего боя у них есть кинжалы и сабли, кавалерия использует копья и забрасывает врага дротиками. Огнестрельное оружие у каждого десятого, это Хаким знает из прошлого опыта войн с кочевыми племенами. Судя по всему, их интересует даже не мой караван и не мои деньги и оружие (хотя от такого трофея они тоже не откажутся), а Маша, поскольку союз диких кочевых племен в постоянной войне с расом Харара и, захватив Машу, они будут диктовать ему свою волю. Повернуть назад и уйти не получится, они нас догонят. Телохранитель сказал, что Маша не даст ему ее увезти и бросить меня на растерзание разбойникам, он знает ее упрямый характер с детства, а после того как она несколько лет провела в Европе, он боится, что она и раса Мэконнына слушать не станет, совсем испортили девчонку фэренги[276]. Еще я спросил что для того, чтобы подумать как вести бой, перед военным советом я должен знать про дальнобойность ружей и луков, ассасин ответил, что хороший лук бьет на 200–250 шагов, лучшие ружья сомалей — тоже на такое же расстояние, но чаще — вдвое меньше. Также, чтобы ассасин понял, с кем он будет говорить, я рассказал, что казаки — это не мои слуги, а слуги русского царя, мне они подчиняются потому что я посланец царя и чин мой старше. Среди них тоже есть офицеры, мой чин примерно равен генералу, а чин старшего из казаков на 2 ранга ниже моего, другие офицеры — это сотники, хотя сейчас у них под началом не сотня, а меньше казаков. Казаки — профессиональнае воины и вольные люди, поэтому у них есть свои традиции, например, они берут трофеи и если в бою участвует еще кто-то, то трофеи делятся пропорционально участию. То есть, если ваши воины будут драться вдесятером, а казаков будет сорок человек, то трофеев казаки получат в 4 раза больше.

— Рас Искендер, ты говоришь так, как будто уже победил и делишь трофеи…

— А я и собираюсь дать сражение и победить, осталось только найти место, где мы можем выгодно для себя и невыгодно для врага принять бой. Отступать или откупаться мы не можем, — я должен доставить послание от своего государя негусу Менелику и передать ему подарки и оружие. Казаки будут драться вместе со мной, а вы вольны выбрать свой путь, если уверены, что спасете дочь раса Мэконнына. Если вы уйдете, то нарисуй карту, как дойти до территории, где нас встретят абиссинцы.

Так мы и разошлись, договорившись встретится через час.

Разбудил Нечипоренко и рассказал ему о лазутчике и предстоящем бое. Он поднял Стрельцова и Бякова, и мы принялись обсуждать детали перед приходом Хакима. Приняли решение вступить в бой — я объяснил, что будет около пятисот всадников на верблюдах плюс столько же пехоты. Решили распаковать третий пулемет с лентами, иначе отбиться будет трудно. Пулемет будет на колесном станке, если все будет удачно, упакуем его обратно. Гранаты тоже раздадим всем казакам. Пока обсуждали детали пришел Хаким, сели за импровизированный стол из ящиков, зажгли свечу и попросили рассказать, что ему известно о местности впереди.

Хаким ответил, что впереди, верстах в пяти от колодца будет что-то вроде неглубокого ущелья или распадка между двумя холмами с довольно крутыми откосами: одна сторона там покрыта зарослями колючей акации и вряд ли доступна как для нас, так и для противника, а на другой будет засада из стрелков, которые сверху обрушат на нас град стрел и пуль, может и камни крупные сбросят, хотя вряд ли, это затруднит удар боевых верблюдов на уставших и раненых уцелевших путешественников. Бежать обратно в сухую пустыню и выдержать практически двухдневный сухой переход до вчерашнего колодца никто из нас не сможет, поэтому мы сдадимся, так думают сомали. Раньше они нас не атакуют — впереди довольно плоская местность и нападающие будут заметны издалека, мы можем приготовиться к атаке и нанести им приличный урон. Про пулеметы они скорее всего, не знают, но и ружейный огонь скорострельных винтовок еще издалека нанесет атакующим потери и дух их будет подорван, а сомали, как все разбойники, предпочитают иметь дело со слабым противником, не оказывающим сопротивления.

Ассасин начертил на листе бумаги предполагаемое поле боя и нанес приблизительные размеры. Выходило, что лучше всего дождаться, когда верблюжья кавалерия пройдет самое узкое место распадка и начнет растягиваться во фронт, но не закончит перестроение. Вот тогда, метров с двухсот, ее и встретят пулеметы. Задние ряды, увидев, что, скосили передних, попробуют уйти и тут откроет фланговый огонь спрятанный третий пулемет. Было бы хорошо, если убрать пехоту врага сверху и закидать гранатами узкий проход, но для этого придется себя демаскировать.

— Кроме того, — спросил я Хакима, — есть ли возможность противнику пройти боевыми верблюдами сверху ущелья и нанести нам удар с фланга или тыла. Если мы скосим первую атаку верблюдов, могут ли оставшиеся пройти поверху гряды? Могут ли наши лошади и повозки пройти по той же гряде сверху?

Хаким на эти вопросы ответил так, что верх гряды трудно проходим из-за больших камней, там трудно пройти не только лошади, но и верблюду. Поэтому он считает, что сомали дождутся, что мы зайдем в распадок. Нечипоренко предложил авангарду зайти в ущелье и с началом обстрела имитировать бегство, но я отговорил его от этого, потому что, в таком случае не избежать потерь среди казаков, кроме того я не допускаю, чтобы хоть один из ящиков с подарками и деньгами попал в руки сомалей. Предложил следующее: мы остановимся перед входом в ущелье шагах в трехстах, как будто что-то заподозрив и решив отступить. Брички с пулеметами подъедут в голову колонны и развернуться лошадьми в обратном направлении, как будто собираясь ехать назад, так мы развернем пулемёты для обстрела кавалерии. Два пулемета будут работать рядом в десяти саженях друг от друга, а третий пулемет мы в это время сгрузим с брички и подойдет расчет (вазвался стрелять Бяков и с собой вторым номером возьмет казака посмекалистее, кто-то поможет им отнести ленты. Остальные казаки спешатся, как будто на совет, но будут готовы залечь в цепь слева и справа от пулеметов.

Двадцать казаков на лошадях поднимутся наверх и попробуют выбить пеших сомалей с верха распадка. Хорошо если они поедут как бы узнать дорогу, спешатся и сначала без шума вырежут передовых разбойников а потом, с началом боя, им можно будет уже действовать вовсю, не таясь, и покидать вволю гранат на головы всадников и по пешим отыграться. Только, лучше действовать из-за камней и головы не подставлять. Когда два пулемета навалят гряду из тел, то кавалерия может попытаться поддержать свою пехоту, уйдя на фланг и напав на казаков с тыла, вот тогда то и вступит третий пулемет огнем с фланга и прикроет действующих сверху распадка. Есть вариант, что казакам вообще придется отойти к третьему пулемету и организовать вокруг него свой очаг обороны, но это — если пешие начнут слишком сильно давить, тогда надо выманивать их на открытое место под пулемет. Тогда и два фронтальных пулемета могут перекрестным огнем с третьим расчетом отбить всю охоту куда-либо наступать. В тылу у нас будут повернутые как бы для обратного пути вьючные лошади и мулы, а арьергард, оставив одного-двух человек в тыловом дозоре, присоединится к основным силам.