Мы постояли ещё немного, просто рассматривая окружающих, а они — нас. Потом дракон сказал:

— Пора.

Мы дали Рокету попрощаться с семьёй — теперь его мама успокоится, не будет мучиться вопросом, стал ли её полуслепой сын фамильяром или был потихоньку «отбракован». Я получила от неё ещё кучу благодарностей, подхватила енотика и пошла вслед за Риком. Жаль было разлучать малыша с родными, но альтернативы всё равно никакой не было, тут или я, или выбраковка. Ну, ничего, не здесь, так дома — а я его обязательно вылечу! Жаль, что Фритс никогда не узнает, какое сокровище едва не уничтожил.

День седьмой

На историю магии я не опоздала и честно высидела лекцию, машинально записывая её в электронный блокнот, но совершенно не вникая в смысл рассказываемого. Как я поняла — по этой дисциплине будет только зачёт в конце семестра, опросов и прочих практических заданий по ней не будет, рефератов тоже писать не заставляют, поэтому я могла бы спокойно спать на занятии — к моменту сдачи зачёта мне здесь, к сожалению, не будет.

Что? «К сожалению»? Откуда эта мысль? До конца семестра ещё несколько месяцев, не верю, что мои родственники за это время не сообразят, как зарядить артефакт.

Но пусть особо не торопятся. У меня здесь роман намечается, свидания, впервые в жизни. Хочется подольше насладиться всем этим до того, как я снова начну шарахаться от окружающих, чтобы себя не выдать.

Основы права были намного интереснее. Госпожа Деланея, молодая женщина, на вид не старше тридцати, судя по зеленоватому отливу волос, наяда, рассказала нам об ответственности мага за причинённый материальный вред — умышленный, случайный и при виновном поведении пострадавшего. При умышленной порче чужого имущества кроме самого имущества оплачивался ещё и штраф, при случайном — возмещалось только то, что было испорчено, а вот при самообороне были варианты. Учитывалось, соразмерно ли ответил маг, и не превысил ли он пределы самообороны.

Объяснив нам нормы права и приведя несколько примеров, госпожа Деланея стала предлагать нам ситуации, в которых мы должны были разобраться и вынести верное решение. Это было интересно и увлекательно, подключился весь класс, бурно дискутируя и разделяясь на фракции с противоположными мнениями. Наяда наблюдала за всем этим безобразием с поощряющей улыбкой, давала всем высказаться, а потом объясняла, кто был прав, а кто и в чём ошибался.

Урок пролетел незаметно, тема запомнилась намертво. Я бы с удовольствием отсидела ещё один такой же урок, но увы, нужно было идти на физкультуру. Когда в конце урока госпожа Делания предложила задавать вопросы, я подняла руку:

— Если все, кто здесь находится — защитники, то какой они могут нанести вред в принципе?

— Как насчёт рикошета? — улыбнулась нимфа. — Некоторые маги способны так отразить чужую магию, что разрушений будет едва ли не больше, чем от нападавшего.

— Ясно, — кивнула я, видя чёткую параллель с собой. Жаль, что могут это далеко не все, иначе мракобесам давно пришёл бы конец.

Физическая подготовка началась с опозданием — госпожа Ургула, проявив удивительное добродушие, позволила студенткам остальных факультетов налюбоваться на фамильяров — ведьмочки принесли своих питомцев на общее для всего первого курса занятие. Минут десять девушки умилялись зверёнышам, ворковали над ними, самым везучим было разрешено кого-нибудь погладить.

Я гладить Рокета никому не разрешила. И не только из-за того, что он был разумный, и ему могло не понравиться, что его тискают чужие люди и нелюди. Просто из-за слепоты он даже не мог видеть, кто и когда к нему тянется, может испугаться. Нет уж, Рик, Шолто и Унрек — вот все, кому разрешено прикасаться к моему фамильяру, и то только когда я его предупрежу.

На меня не обиделись, учли необычность моего зверёныша, да и остальных очаровашек хватало. Наконец орчанка дала отмашку к началу занятий, и фамильяров усадили на краю площадки, позволив там резвиться и играть, держа при этом хозяек в поле зрения. Мне тоже пришлось оставить Рокета, дав ему «куклу» из носка, чтобы не скучал, но вскоре к нему подошёл другой енотик, и они о чём-то проболтали весь урок. Я вспомнила, что среди фамильяров был брат Рокета, видимо, это был он.

Так и оказалось. За ужином — на перемене Шолто сообщил мне, что поскольку на обед я в столовую не ходила, то они с Унреком сами заполнили мой ящичек моими любимыми блюдами, не забыв и о моём питомце, — Рокет рассказал, что его брат стал фамильяром ведьмочки-зельевара. Это меня слегка опечалило — эти девушки жили на другом этаже, значит, в общежитии братишкам не пообщаться, во всяком случае, пока — сейчас малыши-фамильяры практически не покидали своих хозяек. Впрочем, физкультура у нас четыре раза в неделю — наболтаются ещё.

Зато брат Рокета получил совершенно банальное имя Пушистик, то есть, не был назван в честь героя, и это стало для моего фамильяра предметом гордости, хоть в чём-то он превзошёл брата. А ведьмочки в принципе не были оригинальны в именах для своих питомцев, наш этаж так и кишел Крошками, Малышами, Лапочками и Милашками, окликнешь одного — оборачиваются четверо. Оригинальными оказались только мы с Рыной и Мабеллой, да те ведьмочки, что назвали своих питомцев в честь персонажей мультфильма, но их было меньшинство. Впрочем, скоро между ведьмами и их фамильярами наладится телепатическая связь, и будет уже не важно, сколько на этаже тёзок, зов хозяйки услышит единственный нужный.

Сегодня в «кинозале» было яблоку негде упасть, и ректор сказал, что пора перебираться в главный зал, который вмещает всех студентов разом и используется редко, лишь по каким-то торжественным или праздничным датам. А сегодня все уплотнялись, как могли. Нам с Риком, как и прежде, оставили два кресла, но, завидев нас, в моё плюхнулись Унрек и Рына — как они в него вписались, не знаю, но на их коленях уместились сразу три ведьмочки, и все — с нашего крыла. Ещё парочка устроилась на подлокотниках, как мебель это выдержала — не знаю.

В наше кресло впихнулся Шолто с Талитой на коленях, с его стороны на подлокотник тоже пристроилась ведьмочка, мне незнакомая, со стороны дракона — никто не рискнул.

Я огляделась. Кресел было немного, кроме нас и семьи ректора на них расположились женщины-преподаватели, и было забавно видеть, как по-разному эти кресла использовались — у кого-то студентки пристраивались на подлокотники, к кому-то, как, например, к той пожилой ведьме, что я видела в вечер раздачи фамильяров, кто-то подсел и в само кресло. А вот другая ведьма, магистр Адаминна, сидела в гордом одиночестве, даже на её подлокотники никто не покусился. Как и на кресла ректора и Мароши с детьми.

Обернувшись назад, я полюбовалась преподавателями-мужчинами, сидящими на стульях. Большинство из них, исключая пару совсем уж старичков вроде «Эйнштейна», тоже взяли на колени девушек. И лишь на коленях Килиана сидел парень-защитник. Это была очаровательная парочка — парнишка был явно перепуган, Килиан злобно на всех поглядывал, и оба сидели, словно кол проглотили.

Всё ясно: не посадить девушку на колени — выставить себя слабаком, посадить мешала неприязнь ко всем, кто носит форму с юбкой, уступить место не позволяла субординация, а вот таким образом дракон выкрутился. Стало жаль парня, он явно готов был оказаться сейчас где угодно, а не на коленях у преподавателя, но и возразить не посмел.

Сегодня я решила отойти от «Ледникового периода» и показала всем «Красавицу и чудовище» — всегда любила эту сказку и этот мультфильм. Сложновато было с песнями, но никого не смущал дословный перевод без всякой рифмы.

Когда после сеанса большинство народа разошлось, и остались лишь мы с Риком и толпа ведьмочек, ожидающих портала в общежитие, а так же Унрек с Шолто, старший принц задумчиво высказался:

— Всё же, очень жестокая была та ведьма. Разве можно так? Он же был ещё ребёнком, глупым мальчишкой, как можно было налагать такое страшное наказание? И где были его родители или опекуны?