А я сидела и пыталась осмыслить то, что только что узнала. Я — половинка Рика, а это значит, что и он моя половинка? Иначе не бывает. Но я же знаю признаки, не было их у меня. Не было! Никакого «удара электрошокером» при первом прикосновении, никакого чувства перевернувшегося мира при первом взгляде в глаза. Я много об этом слышала, все описывали свои чувства слегка по-разному — но у меня не было ничего из вышеперечисленного!

— Вспомни, как ты примчался, когда её на зачёте ранили, — напомнил Килиан. — Как узнал? Никакой браслет в этом помочь не сможет.

— Я просто почувствовал, что Габриель больно, — пожал плечами Рик.

— Я тоже почувствовала, — вскинулась я. — Твою боль в том озере. Я после этого смогла обратиться, впервые в этом мире. Когда мне грозила опасность — крылья отказывались появляться, а когда нужно было спасти тебя — они тут же появились. И я знала, где ты! Меня словно путеводная нить вела, — вспомнила я ещё одну странность, которая подзабылась за последующими событиями. — Ты — моя половинка, — сделала я вывод.

А потом разревелась. Вот нормально же всё было, да, стресс на стрессе, но я была пусть удивлена и даже обескуражена, но в целом спокойна. А теперь взяла и разревелась. Так глупо!

Но моя реакция никому глупой не показалась. Рик нежно покачивал меня, целуя в волосы и гладя по спине, как ребёнка, давая выплакаться. Остальные тоже помалкивали, никто не говорил мне: «Не надо плакать», или чего-то подобного. Потом раздался тихий голос Гантера:

— Пусть плачет. Пусть всё выйдет со слезами. Ей сейчас это очень нужно. Корайна, а ты-то чего? — с лёгкой укоризной и какой-то щемящей нежностью обратился он к жене.

— Я так за них рада, — всхлипнула та в ответ. — Как же хорошо, что это выяснилось уже сейчас. Они ведь ещё неизвестно сколько лет могли думать, что придёт время — и им встретится истинная Рика, и придётся что-то решать. И всё это время они мучились бы неизвестностью. Возможно, столетиями.

— Это вряд ли, — послышался весёлый голос Даниты. — Не больше пятнадцати лет. Как только живот расти начал бы — тут бы сразу и догадались.

И тут до меня дошло — раз мы половинки, то никакого выбора у меня, по сути, и не было. Точнее, не нужно было выбирать между Риком и возможностью иметь детей. Я выбрала Рика, я не могла даже подумать о том, чтобы расстаться с ним ради возможности завести детей с кем-то другим. Мне не нужны были дети от кого-то другого! А вот дети от Рика — совсем другое дело. Правда, дело не быстрое, но в сравнении с вечностью, которая у нас впереди…

Слёзы сразу куда-то делись. Или я просто выплакала их ровно столько, сколько было нужно.

— Или не пятнадцать? — продолжала рассуждать Данита. — Габриель, раз уж ты перевёртыш, у тебя ведь всё так же, как и у нас?

— Не совсем, — растерялась я. — Если честно, я и сама не знаю. У оборотней-мужчин с половинкой пятнадцать лет, с другой женщиной — тридцать.

— Да, у нас так же, — кивнул Гантер.

— А вот у женщин-перевёртышей двадцатилетний цикл с половинкой. От других мужчин они не рожают. А у гаргулий вообще цикла нет. Так что, я о себе даже не знаю. Я полукровка. Мама гаргулья, папа перевёртыш. И чья кровь перевесит — неизвестно. А учитывая, что при переходе в этот мир многие мои физические параметры изменились — тем более.

— А других полукровок у вас нет? — спросила Корайна, которая уже тоже не всхлипывала.

— Есть, но две всего на год старше меня, остальные младше. И брат старше на пятнадцать лет, но у парней всё позже происходит. Никто из них не стал ещё взрослым, перерождённым перевёртышем, никто не нашёл свою половинку. Сравнивать просто не с кем.

— Значит, узнаем на собственном опыте, — Рик улыбнулся мне в волосы.

Нужно будет в календаре крестик поставить на сегодняшней дате. А для начала — узнать, какое сегодня число по местному летоисчислению. Но это всё попозже, не сейчас. Нужно немного в себя прийти.

— Габриель, — подал голос Килиан. — Я понимаю, что сегодня в вашей с Риком жизни произошло удивительное событие, и вам нужно время, чтобы всё осознать, поверить, и так далее. И вам сейчас немного не до меня, но… Пожалуйста, скажи, у тебя есть хоть какое-то предположение, кто моя истинная пара? Если пока не знаешь — я подожду. Просто… А вдруг?..

Я взглянула на взволнованного дракона и вспомнила, что именно я — та, кто приведёт к нему его истинную. Его потерянную половинку. И он терпел, сколько мог, не задавая самый главный для него вопрос, но всё же не выдержал.

Я бы тоже не удержалась.

Мысленно пробежавшись по приметам, указанным в пророчестве, я вдруг осознала — Килиан был прав, говоря: «Рик найдёт — и тогда всё непонятное обязательно прояснится». И теперь, когда я поняла, что речь шла обо мне, все странности пророчества вдруг сложились в абсолютно чёткую картину, однозначно указав на ту, кто был предназначен судьбой этому синеволосому буке.

— Хизер, — с улыбкой ответила я. — Её зовут Хизер.

День двенадцатый

— Хизер, — с улыбкой ответила я. — Её зовут Хизер.

— Хизер? — переспросил Рик. — Твоя сестра, по имени Вереск, вместо которой ты попала сюда?

— Кхм… — его отец задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Насколько я понял, попасть сюда должна была именно Габриель, и даже то, что она оттолкнёт сестру, заняв её место, было предусмотрено пророчеством столетия назад.

— Хизер, — прошептал Килиан, словно пробуя имя на вкус. — Вереск. Мой цветочек, — расплылся он в блаженной улыбке.

— Так, этот потерян для общества на какое-то время, — улыбнулась Данита. — Но мне очень интересно, почему ты так уверенно назвала именно её?

— Всё сходится, — пожала я плечами. — До последнего слова в пророчестве.

— Так всё же, сестра или не сестра? — уточнил Рик.

— И то и другое. Мои родители растили её с рождения, но по крови она не моя сестра, а папина.

— Да, ты же говорила, что именно твой отец воспитывал своих младших братьев и сестёр, — вскинулся Килиан, перестав умилённо бормотать имя Хизер. — Понятно, почему вы и сёстры, и не сёстры.

— Про мать и не мать — тоже ясно, — кивнула Корайна. — А что насчёт «обе старше и младше»? Тут моя фантазия в полной растерянности.

— Моя тоже, — поддержал Рик, остальные молча кивнули.

— Здесь всё просто. Хизер — моя тётя, то есть, старше меня на поколение, но при этом младше по возрасту. А я — наоборот, младше поколением и старше на четыре года. С братьями тоже легко — они, как и я, наполовину гаргульи, потому «защита и крылья», то есть, они тоже зеркальщики и могут летать. А Хизер — нет, она чистокровный перевёртыш. Ну, то есть не чистокровный, только на четверть, остальная кровь человеческая, но это не в счёт. Хотя — стоп! Мы же всё время неправильно считали!

— Что считали неправильно, — насторожился Килиан. Наверное, испугался, что это как-то касается его Хизер, вдруг встрече помешает.

— Процент крови, — пояснила я, и синий дракон расслабился. — Всё это время мы считали отца Алекса чистокровным перевёртышем, а оказалось… Надо всё пересчитывать. Это, конечно, никакой роли не играет, сами знаете, кровь бессмертных всегда перевесит, просто… Кста-ати, а у Девиора в предках эльфов не было?

— Был, — кивнула Данита. — Его дед по материнской линии. А почему для тебя это так важно?

— Не то чтобы важно, — захихикала я, — просто вспомнилось. Когда меня после перемещения тот отряд нашёл, то принял не только за мальчика, но и за эльфа, пусть и нечистокровного, слишком уж «мальчик» показался им тощеньким и глазастым. Даже мои уши не особо их убедили, — я приподняла волосы, показав нормальное человечье ухо. — А когда я сказала, что частично оборотень — не очень-то и поверили.

— Оборотень? — удивился Гантер.

— Мы себя так называем, я тогда ещё не знала разницы между оборотнями и перевёртышами. Наверное, это даже и лучше. Представляете, что было бы, назовись я перевёртышем. Я ведь не похожа. А вот Хизер — очень, — и я быстренько отыскала на браслете её последнее фото из похода. — Смотри, Килиан. Видишь?