И плевать, что он не моя половинка!

Не знаю, как долго мы целовались, оторвались друг от друга лишь тогда, когда раздался хрустальный звон, означающий отбой. И снова я висела на драконе, потому что именно так было удобнее всего целоваться и запускать пальцы в его волосы.

Немного отдышавшись — покрывая при этом лёгкими поцелуями мою щёку, скулу, висок и обратно, тщательно избегая губ, — лорд Линдон аккуратно снял меня и усадил на кровать. Сам же взял стул и уселся на нём верхом, поставив спинкой ко мне — словно барьером отгородился.

— Когда я прикасаюсь к тебе, я не могу себя контролировать, — пояснил он, видя моё недовольное подобной дислокацией лицо. — А нам всё же нужно поговорить.

День шестой

— Нам всё же нужно поговорить.

Мужчина замолчал. Нахмурился, глядя куда-то в угол. Потёр пальцами висок. Растерянно посмотрел на меня. Я терпеливо ждала, слегка волнуясь, потому что видела — ему непросто, а значит, разговор тоже не из простых.

— Даже не знаю, с чего начать, — тяжело вздохнув, лорд Линдон всё же заговорил. — То, что я испытываю к тебе — странно, неожиданно и совершенно неправильно, но…

— Но?.. — моё сердце, сжавшееся от его первых слов, слегка расслабилось. «Но» — это хорошо, «но» означает, что слова «совершенно неправильно» — не главные. Потому что, для меня это тоже было странно, неожиданно, но при этом почему-то абсолютно правильно.

— Меня тянет к тебе с невероятной, необъяснимой силой. Словно ты — моя истинная пара, хотя я совершенно точно знаю — это не так. Прости, Габриель, но Данита назвала несколько совершенно чётких примет, а она никогда не ошибается. Как ни жаль — ты не моя истинная.

— Я знаю. У нас тоже есть… приметы. И ты тоже не моя половинка, я точно знаю. Но… меня тоже к тебе тянет. Со мной никогда подобного не случалось. Никогда!

— Безумие, — выдохнул дракон.

— Абсолютное, — согласилась я.

— Так быть не должно.

— Наверное…

— Но это случилось.

— Случилось.

— И что нам теперь делать? — лорд Линдон в отчаянии запустил пальцы в волосы, и мне тут же захотелось повторить его жест. В смысле — тоже запустить пальцы в его волосы.

— Целоваться? — робко предложила я свой вариант.

— Я немного не это имел в виду. Как нам быть со всей этой ситуацией? Я не могу, не имею права так с тобой поступить!

— Как — «так»?

— Предложить тебе отношения, которые ни к чему не приведут. Сделать тебя своей любовницей. Ты заслуживаешь большего, но я не могу предложить тебе брак, не теперь, когда артефакт перехода в другой мир вот-вот вернётся ко мне. Ведь это означает, что я могу встретить свою истинную в любой момент.

— А если я согласна? — выпалила я.

— Габриель…

— Может, я готова к «отношениям, которые ни к чему не приведут»? Может, я согласна стать любовницей?!

— Это же неправильно! Ты ещё такая юная…

— Юная? — не выдержав, я вскочила с кровати и, шагнув к дракону, склонилась над ним, вцепившись в спинку стула. — Юная?! Ты не поверил, да?

— О чём ты? — растерялся мужчина.

— Что я — перевёртыш. Ты не поверил? Конечно, я же не похожа…

— Габриель, — лорд Линдон тоже встал и, отпихнув мешающий стул, схватил меня за плечи. — Я поверил. Я не сомневаюсь в том, кто ты такая, с той минуты, как ты мне рассказала о себе. С чего ты это взяла?

— Да потому что мне пятьдесят семь лет! Если ты поверил, то как можешь называть меня «юной»? Я же выгляжу старше Шолто! А ему сорок шесть.

— Тшшш… Тише, тише, — мужчина крепко меня обнял, прижался щекой к макушке, буквально закутав в себя. — Я поверил. И я представлял, сколько тебе на самом деле лет, хотя выглядишь ты на пятьдесят пять, не старше.

Он покачивал меня, словно баюкая, легонько целовал в макушку, тёрся об неё щекой и нашёптывал что-то успокаивающее, а я потихоньку приходила в себя, пытаясь понять, почему так психанула. Уж точно не потому, что дракон назвал меня юной. А потому, что хотел отказаться от меня по какой-то надуманной причине.

Лорд Линдон присел на кровать и усадил меня на колени, умудрившись при этом ни на секунду не выпустить из объятий.

— Прости, — шепнула я, извиняясь за свой глупый взрыв.

— Это ты меня прости, — ответил он, всё так же баюкая меня. — Кажется, куда-то не туда я разговор завёл.

— Не туда, — кивнула я. — Ты решил за нас обоих. Это неправильно.

— Но как иначе? Ты ведь и правда совсем юная девушка… Не спорь, — его руки сжались чуть крепче, когда я дёрнулась, собираясь возразить. — Да, тебе пятьдесят семь, но по меркам перевёртышей — ты ещё очень молода. Собственно, к тебе положено приставить няньку, уверен, у тебя она была до того, как ты попала в наш мир, раз ты мгновенно опознала функцию Ройстона рядом с Даританом. И если подумать — странно, что она позволила тебе сюда попасть.

— Не позволила, — буркнула я, радуясь, что разговор свернул на безопасную тему. Я не ожидала именно такого развития событий, того, что вместо предложения быть вместе, раз уж нас так неистово тянет друг к другу, лорд Линдон вдруг объявит, что это всё неправильно. Мне нужно чуть-чуть продышаться, а потом, с новыми силами, развернуть разговор в нужную мне сторону. — Неперерождённый перевёртыш должен был упасть в портал, но был спасён своей нянькой, которая сама сюда попала вместо него. — И видя непонимающие глаза дракона, пояснила: — В нашей с Хизер паре нянькой была я. Как Унрек для Шолто.

— Но… тебе же ещё лет двадцать до перерождения? Нет, я тебе верю, просто не понимаю — как? Вы перерождаетесь раньше? Так сильно отличаетесь от наших перевёртышей?

— Отличаемся, но не в этом плане. Наши дети, до перерождения, мало чем отличаются от обычных людей, они такие же, как Шолто, разве что видят в темноте, не болеют и ещё кое-что, по мелочи.

— Видят в темноте? Такого у наших детей точно нет.

— Зато у них магия есть. Может, в нашем мире это такая компенсация? Не знаю. Но дело в другом. Когда в паре отец бессмертный, а мать — человек, дети рождаются людьми, как мать, а потом, после перерождения, становятся бессмертными, как отец. Наоборот не бывало никогда — наши женщины несовместимы с человеческими мужчинами. Физически.

— Это как?

— Наши бессмертные, после перерождения, кроме всех остальных сверхспособностей, получают ещё и очень плотную кожу. Очень. Их практически невозможно поранить. Они — словно мраморные статуи, только тёплые и двигаются. Вот смотри, если ткнуть в тебя пальцем — что я и сделала, слегка надавив на щёку дракона, — то получится ямка.

— Тебе не сюда нужно тыкать, — усмехнулся мужчина и, перехватив мою руку, прижал её к своей груди.

О да, я оценила! Потыкала, погладила, да так увлеклась, что ему снова пришлось ловить мою ладонь и возвращать на свою щёку, видимо, решил, что так безопаснее. Мои пальцы тут же заползли в густые, вьющиеся волосы дракона, такие мягкие и шелковистые, ммм…

Кажется, я становлюсь фетишисткой.

— Ты сильный. Очень, — согласилась я. — Но не «каменный». А наши бессмертные, после перерождения, именно такие. Мужчины, если достаточно осторожны, могут иметь интимные отношения с человеческими женщинами. Женщины с человеческими мужчинами — нет. Только до перерождения у них есть время… на всё это. Испытать, каково это — быть с мужчиной.

Даже не знаю, откуда набралась смелости говорить на такую тему с мужчиной, с которым знакома пятый день. Но решительности придавало понимание, что сейчас всё — в моих руках и только в моих. Потому что лорд Линдон слишком благороден, чтобы предложить мне роль любовницы, как он это назвал. А я назвала бы… Просто быть вместе с тем, к кому безумно влечёт. Поддаться этому влечению. В конце концов, испытать, наконец, что это такое — быть с мужчиной! Это мой единственный шанс.

— У них — есть. Но не у меня.

— Почему? — дракон выглядел совершенно растерянным от моих откровений.