Глава 7

Новоселье

День второй

— А почему я «бесплатник», если, по словам лорда Линдона, здесь и так все бесплатно учатся?

— Учатся бесплатно, да, — кивнул Унрек. — И всем необходимым для учёбы обеспечиваются. Но есть необходимое, а есть роскошь, к которой привыкли многие студенты. Потому есть те, кому уже за отдельную плату дано немного больше — комнаты посвободнее, уборная личная, мебель можно свою привезти, форму за свои деньги пошить у столичного портного.

— Форма и здесь отличная выдаётся, да и комнаты нормальные, поверь, — подхватил Шолто. — Да ты и сама увидишь. Но многим богатеньким снобам поперёк горла носить что-то, сшитое не в модном салоне. Администрация на это сквозь пальцы смотрит, главное, чтобы цвет и фасон совпадал с формой, а уж где она сшита — не принципиально.

— Кстати, некоторых ждёт сюрприз. Эта-то форма зачарована, а вот их — не всегда. Тогда и бегут к кастеляну, просят выдать всю местную форму. А поначалу — берут лишь часть или ничего. Потому мастер Стэки и уточнил, бесплатник ли ты, чтобы точно знать — полный ли комплект выдавать.

— А за комнаты с санузлом платники доплачивают, потому так и называются, — снова Шолто. — Те деньги потом отличникам раздают, как бы премия за хорошую учёбу.

— Изначально-то тут все равны были, но богатые родители некоторых студентов до самого императора дошли с прошениями деткам их такое вот послабление сделать. Ещё к деду нынешнего. Тот и разрешил. Вреда от этого никакого, зато лучшие ученики могут деньги на руки получить и в городе что-нибудь себе прикупить. Кому от этого плохо?

— Наверное, никому, — кивнула я, соглашаясь, что пусть уж лучше лишняя денежка пойдёт тем, кто её действительно заслуживает. — А вы платники, да?

— Мы? — рассмеялся Шолто. — Как раз-таки и нет!

— Мы же под личиной, — усмехнулся Унрек. Последнее слово он сказал одними губами. — Он — сын лавочника средней руки, я — обычный орк, у нас в принципе лишних денег не водится.

Мы как раз вышли из относительно людного холла и шли по пустынной дорожке, но тому, что Унрек соблюдал конспирацию, я не удивилась — мало ли кто тут каким слухом обладает. Раньше я бы даже шёпот с другого конца двора услышала. Но это было раньше, а сейчас я продолжала обживаться в новом теле, к своему удивлению — вполне успешно. Наверное, привычка закрываться от лишних звуков несколько подготовила меня к такому ограничению.

А вот тело устало с непривычки. Я молодая и здоровая, но какие-то несколько часов на ногах совершенно меня вымотали. Сейчас бы посидеть, но увы… Ладно, за обедом посижу.

Мы подошли к небольшому трёхэтажному общежитию с красной крышей. Оно располагалось в первом ряду, то есть было ближе к главному зданию, чем большинство других общежитий. Уже догадываясь, что здесь цвет одежды и крыш — а может и ещё чего-нибудь, — означает магию, я лишь слегка удивилась, что красный отдан ведьмам. Непривычно как-то, во всех фэнтези это был чёрный. Но авторы фэнтези явно не бывали в этом мире.

И хорошо, что меня всё же к защитникам не поселили, у них общежитие шестиэтажное, и с моим везением я бы оказалась на самом верхнем этаже, а есть ли там лифт-портал — неизвестно.

Мы зашли в небольшой холл, в котором кроме уходящих в обе стороны коридоров и лестницы наверх, была только дверь и большое, незастеклённое окно в комнату, как я поняла, комендантши. Из этого окна нас сурово оглядела немолодая черноволосая женщина в сером платье без отделки — такого же цвета был мундир кастеляна. Причём то, что она немолодая, я уловила каким-то чутьём, может, в глазах что-то такое было, может, в позе, не знаю. Но ни морщин, ни седых волос у женщины не было, а я просто чувствовала, что она старше меня, точнее — моего календарного возраста.

— К кому? — сурово спросила она, внимательно оглядев нашу троицу.

— Похоже, что к вам, госпожа… — Унрек запнулся. Кастеляна он знал, а вот с комендантшей общежития ведьм судьба его прежде явно не сталкивала.

— Деспина, — подсказала она.

— Госпожа Деспина. Мы новенькую привели, господин ректор велел здесь поселить, у вас комната должна быть свободная.

— Комната-то есть, вот только… Куда ж вы девочку без магии к моим оторвам? Неужели не жалко?

— Но не к нам же её, — влез Шолто. — У нас же одни парни среди защитников. А она — смотрите, какая красавица.

— С парнями и то безопаснее было бы. Красоты особой не вижу, ни кожи, ни рожи, подержаться не за что нормальному мужику, — она с гордостью выпрямилась, ненавязчиво демонстрируя пышный бюст, мне о таком только мечтать оставалось. — А сюда её, что в клетку к пумам. Как она вообще в академию нашу попала, без магии-то?

Принцы переглянулись и усмехнулись.

— Её лорд Линдон привёл, — пояснил Унрек. — А господин ректор распорядился сюда поселить. Вот распоряжение, — и он протянул женщине мою бумагу.

— Ну, раз лорды так решили, кто я такая, чтобы с ними спорить? — госпожа Деспина, как прежде кастелян, переписала мои данные в большую книгу, хотя и поменьше, чем у него, но расписаться мне не предложила. Потом протянула большой ключ с двойной бородкой — я такие только на картинках видела. — Держи. Комната семьдесят шесть. Второй этаж, налево. И ладно б у зельеварок комната была, а то ж у проклятийниц, — сокрушённо покачала головой женщина.

— Спасибо, госпожа Деспина, — я взяла протянутый ключ свободной рукой и отошла обратно к парням, надеясь, что разберусь, как им пользоваться. Или парни помогут.

— Погодите-ка. Вы ж защитники, щиты от проклятий ставить умеете? — обратилась она к моим спутникам.

— Пока нет, — вздохнул Шолто.

— Жаль. Ну, вас-то не тронут, парни же, ты вон какой симпатичный. Даже ты, — это она Унреку, — хоть и страшненький, но фигура отличная, девки на такое ведутся. А вот тебя, бедняжка, заклюют. Давай-ка, защиту на тебя поставлю, временную, а ты учителя попроси научить тебя щиту от проклятий. Хотя, о чём это я, как ты его ставить-то будешь, без магии? Тогда к артефакторам иди, в ножки падай, пусть защиту тебе сделают, иначе ж мои тебя со свету сживут! Иди-иди, не бойся, я хоть и сама проклятийница, да давно прошли те времена, когда дурь в башке гуляла.

Я осторожно приблизилась к окну, женщина встала и провела надо мной руками, гладя воздух в дюйме от моей головы. Потом удивлённо прислушалась к чему-то, недоумённо нахмурилась, снова поводила руками и с подозрением взглянула на тихонько хихикающих парней.

— И что всё это значит?

— Габриель — из другого мира, и она зеркальщик, — хихикая, сообщил ей Шолто.

— Зеркальщик? — женщина быстро вышла из своей комнаты и оглядела меня, обойдя кругом. — Из другого мира? Тогда понятно, чего ректор не побоялся её к моим чудовищам сунуть, — причём, слово «чудовища» было произнесено с настоящей материнской гордостью. — И что, у вас там все девушки стриженые ходят? И в штанах?

— Не все, но многие. Это удобно, — ответила я.

— Удобно? Наверное… Но где же красота, женственность?

Я пожала плечами. Не объяснять же, что сейчас я в походной одежде — свободной и удобной. И что в обтягивающих джинсах и открытом топике я выгляжу очень даже женственно, хотя, конечно, такими роскошными формами, как у неё, похвастаться не могу. И никогда не смогу, в маму фигурой пошла.

— Привыкайте, — снова влез неугомонный Шолто. — Ей и форму мужскую выдали, нет для защитников женской.

— Ну, если она из другого мира, — пожала плечами комендантша, — почему бы и нет? У них там всё, поди, не как у людей.

Я снова пожала плечами. Не говорить же, что у нас-то как раз «как у людей», потому что практически одни только люди и живут, а вот у них тут нелюдей, похоже, много.

— Ладно, иди, — махнула рукой госпожа Деспина, уходя в свою комнату. — Зеркальщик в нашей академии! Кому скажешь — не поверят.

И мы пошли…