— Он защитник, боевик, телекинетик, огневик и водник, — похвалился младший достижениями старшего родственника, как любящая мама — успехами обожаемого сыночка.

— Ого! — я искренне восхитилась.

— Я собирался в следующий раз учиться на портальщика, но…

— Вытянул короткую соломинку, — кивнула я. — Сочувствую.

— И ему сейчас нельзя ничем пользоваться, что уже умеет. Ну, когда кто-то посторонний видит. Он же сейчас орк-первокурсник, защитник. Как бы больше ничего не умеет пока. Может только сырой магией пользоваться, вот как с лифтом.

— О… — под таким углом я на это не смотрела. — Сложно это, наверное?

— Я привык уже, — пожал плечами Унрек. — Я ведь каждый раз под личиной учусь, каждый раз как бы первокурсник-неумёха.

— И каждый раз орк?

— Нет, только три последних раза, этот четвёртый. Поначалу я был примерно таким же, как малыш, вполне мог за человека сойти. Потом переродился. А такого роста у нас либо орки, либо мы, перевёртыши. Как понимаешь, вариантов немного.

— Значит, подростки с магией вообще не могут ею пользоваться до академии? А если, например, отец или старший брат научит? Или учебник прочтёт?

— Со многими именно это и происходит, — усмехнулся Унрек. — Мало кто попадает сюда, вообще не имея представления, что делать со своим даром. Просто официально этого делать нельзя, а что там, в семье происходит — мало кого интересует. Пока это не наносит вред, и нет ни от кого жалоб, власти предпочитают закрывать на это глаза.

— Понятно, — кивнула я, действительно, понимая. Учитывая, в каком возрасте я впервые самостоятельно подняла в воздух вертолёт…

Во время разговора мы пересекли холл, дойдя до широкой лестницы, по которой никто не поднимался, но многие спускались. Оказалось, что сбоку от неё есть неприметная дверь, а за ней — другая лестница, раза в три уже и не такая парадная, ведущая вниз, в подвал. Сойдя по ней на один этаж, мы свернули налево, а лестница продолжила спускаться вниз. Интересно, сколько здесь ещё и подвальных этажей, вдобавок к двадцати или больше надземным и огромному, возможно даже многоэтажному чердаку?

— Вот мы и на месте, — Унрек притормозил перед широкой двустворчатой дверью, единственной в конце короткого коридора, и легко открыл толстенную створку. — Пошли получать твоё обмундирование.

Мы оказались в огромном помещении с высокими потолками и стеллажами, уходящими вдаль, ввысь и в темноту, поскольку освещение было только возле двери, а окон здесь не было вообще, даже маленьких, подвальных. Перед дверью был небольшой пятачок, отгороженный от остального помещения склада высоким полукруглым прилавком без какого-либо видимого прохода. Кладовщик или, как его назвал Унрек, кастелян, либо умел летать, либо перелезал через прилавок, или же выходил со склада каким-то иным путём.

— И кому это там неймётся? Неужто уже что из обмундирования угробить успели? — послышался приближающийся голос, и из темноты появился невысокий — с меня ростом, — но явно очень мощный, широкоплечий бородатый мужчина средних лет в тёмно-сером мундире без отделки. — Имейте в виду, без записки от декана ничего не выдам, покрывать ваши шалости не собираюсь.

— У нас от ректора записка, господин Стэки, — Унрек требовательно протянул мне раскрытую ладонь, и я поспешно вложила в неё выданный мне в деканате документ. — Новенького привели. Нужно полное обмундирование для защитника.

— Полное? Бесплатник, стало быть? — уточнил мужчина, забирая протянутую принцем бумагу.

— Да. Полное обеспечение.

Бесплатник? То есть, есть и платники? А мне говорили, что здесь все на полном обеспечении. Непонятно как-то.

Господин Стэки — мне кажется, или это был гном? — взял протянутую Унреком бумагу, хмыкнул, покивал, окинул меня взглядом, удивлённо поднял брови, но ничего уточнять не стал, молча вытащил на прилавок огромную амбарную книгу, переписал в неё данные с листка, вернул мне его, развернул гроссбух на сто восемьдесят градусов и протянул перьевую ручку.

— Вот здесь распишись.

Я взяла ручку, попыталась расписаться там, куда указывал толстый палец кастеляна, но ничего не получилось. Я огляделась, пытаясь найти чернильницу и с ужасом представляя, что это даже не автоматическая, заправляемая чернилами ручка, а та, которую нужно макать, и мне такой же придётся на уроках пользоваться, когда услышала тихое шипение Шолто:

— Перстень! Камень приложи.

Я коснулась камнем пера, повторила попытку, и перо вывело в нужном месте мою фамилию. Вот оно как, оказывается. Перья здесь тоже магические, как и порталы. И тоже «подзарядки» требуют. Интересно, сколько поездок на лифте сожрала моя подпись?

Дождавшись, пока я разобралась с ручкой, и снова никак это не прокомментировав, кастелян взмахнул рукой, и на прилавок рухнуло несколько синих мешков с чем-то мягким, только пара из них стукнулись об прилавок с более громким звуком.

— Держи, парень. Ежели что в негодность придёт, выдам замену, знаю я вас, защитников, никакие чары не помешают вещи угробить. Только записку от декана принеси, можно и от ректора, а то набедокурите чего, а потом скрыть пытаетесь, а у меня отчётность.

— А вы что, мужское выдали? — взвешивая в руках довольно объёмный и увесистый мешок, удивился Шолто.

— Конечно? А какое ж ещё защитнику-то выдавать?

— Габриель — девушка, — пояснил Унрек.

— Да быть того не может, чтобы девка — и в штанах, да ещё и стриженая! Мало того, что без магии! Чего ж это ректор удумал-то — девку в защитники совать?

— Значит, была причина, — нахмурился старший принц. — Так что, будьте добры, выдайте женский комплект.

— И где ж я тебе его возьму, ежели среди защитников отродясь девок не было? Только мужские и есть.

— Может, другого цвета дадите? — внёс предложение Шолто.

— Не положено! Ректор написал — защитник, значит, защитник. Да и расписалась она уже за комплект для защитника, у меня отчётность, всё точно, исправлять не буду! Всё, берите, что дадено, и не морочьте мне голову.

— Так что же, ей теперь в брюках ходить, что ли? — возмутился Унрек.

— Ну, сейчас же ходит, — ехидно заметил кастелян. Верно заметил, кстати, крыть моим сопровождающим было нечем.

— А пускай мужской, — высказалась я, вспомнив про нижние юбки и, возможно, корсеты. — Мне и правда так привычнее будет. Только… что насчёт размера?

— И откуда ж ты взялась, такая? — тяжело вздохнул кастелян. — Магии не имеешь, брюки носишь, самого простого не знаешь? Сказано же — зачарованная одежда. Не рвётся, не пачкается, а как наденешь — так по тебе и сядет. А то на вас всех разве ж подберёшь по размеру-то?

— Спасибо! — это обрадовало. Надеюсь, одежда под мой размер сама по себе подгонится, заряжать магией не придётся. А то я перстень и без лифта за вечер разряжу.

— Удачи тебе, девка, — пожелал мне гном и ушёл в темноту, бормоча: — И чего удумал, чего удумал? Да разве ж расскажет кто…

— Имей в виду, теперь тебя практически все будут считать парнем, — предупредил Унрек, обвешиваясь мешками — они, оказывается, имели что-то вроде лямки и, присмотревшись, я поняла, что их горловины были стянуты шнурком. Серебристым, как на форме старшего из принцев. Синее с серебром, видимо, цвета защитников. Не перепутаешь.

— Может, это и лучше? — предположил Шолто, беря тот самый увесистый и довольно объёмный мешок, что взвешивал в руках, определяя, что мне выдали мужскую форму. Интересно, женская легче? — Приставать никто не будет.

— Приставать будут, только уже по другому поводу. Для парня ты, Габриель, уж извини, совсем хиленькая. И многие захотят самоутвердиться за твой счёт. Из тех, кто ровню задирать побоится, а вот на тех, кто слабее, отыграться не погнушается.

— А мы на что? — взвился Шолто. — Мы будем тебя защищать, Габриель. Ну, Рой… Унрек будет. С меня пока защитник так себе, — самокритично признался парень.

— Спасибо, ребята, — улыбнулась я, неся самый маленький, но не сказать, чтобы совсем уж лёгкий мешочек. Интересно, что в нём такое? Что-то явно не мягкое. И пока мы поднимались по лестнице, и нас никто услышать не мог — вдруг очередная тайна? — я решила спросить: — А почему я «бесплатник», если, по словам лорда Линдона, здесь и так все бесплатно учатся?