Они подолгу сидели за соседними столами. Она копалась во всё новых книгах и была потеряна для мира на несколько часов. А Ал либо просто смотрел на неё, делая вид, что «контролирует процесс обучения», либо тоже что-то читал, потому что понял: в её присутствии ему вполне комфортно и он совершенно спокойно может погрузиться в чтение и не чувствовать себя при этом неуютно. Постепенно дроу осознал, что рядом с ней ему чуть ли не комфортнее, чем одному. Поэтому в одиночестве он теперь изучал только какие-то совсем уж запрещённые и опасные книги, а всеми остальными зачитывался в часы её занятий.

Если бы их кто-то увидел со стороны, то картина вышла бы презанятнейшая: каждый погружён в собственный внутренний мир и одновременно делит этот, внешний, на двоих. Прямо милое семейное гнёздышко! Когда они оба уставали, то просто устраивались на кушетках и дремали. Хотя, скорее, это она дремала, а Ал просто полулежал и, глядя на её лицо, о чём-нибудь думал или разрабатывал очередное заклинание.

Как-то Альвинора попросила Алакдаэра прояснить непонятный момент. Разумеется, Тёмный охотно согласился помочь, после чего она уже смелее обращалась к нему за консультацией и советом, и он всегда понятно и доступно всё объяснял. А уж когда наступало время практики, с удовольствием помогал с отработкой заклинаний или напутствовал и контролировал процесс изготовления зелий.

Что за девушка! С этой Светлой столько хлопот, но её искренее желание не просто догнать и перегнать остальных, а вырасти над самой собой достойно уважения. Однако быть так крепко привязанным к кому-то, особенно к ней…

Архимагистр уже и сам не понимал, что происходит и что с ним творится. Говорит ли в нём связь? Или это его собственные чувства? Этого не узнать, пока связь не будет разорвана. Но чуть ли не впервые он засомневался, а стоит ли её разрывать?! Не лучше ли оставить всё так, как есть?

«Опомнись, Ал, это самообман! Ты должен мыслить ясно и не поддаваться эмоциям. Если чувства есть, значит, после ритуала извлечения они останутся, а если нет… Тебе ведь нужна реальность, а не иллюзия, верно?»

И тем не менее, когда во время очередных посиделок в «Комнате отдыха» Альвинора, вымотавшись за день, задремала прямо за столом, подложив ладошку под щёку, Ал не стал её будить и какое-то время наблюдал, как она спит, а потом поднёс к губам её длинный белокурый локон и поцеловал. Продолжая наслаждаться мягкостью девичьих волос, он посмотрел на её едва-едва подрагивающие ресницы и складочку между бровей (кажется, Светлой снилось что-то волнительное), чуть помедлил, а потом наклонился ниже.

А Аль снился какой-то странный сон, в котором было много фэйри, и чудилось чьё-то тепло совсем рядом. Не пугающее, нет, а какое-то умиротворяющее, что ли. То тепло, которому можно довериться, которое не предаст. А потом будто чьи-то губы едва заметно коснулись щеки, совсем легко, почти невесомо. Показалось? Или это просто ветер проказничает?

Крис по уши погрузился в учёбу: он очень хотел вернуться на третий курс, а для этого нужно сдать сразу две сессии, за первый и за третий, большую часть предметов которого пришлось изучать самостоятельно. Хорошо хоть Тёмный позволил ходить на практику по артефакторике, да и магистр Керинг помогал наставлениями и жаждал возвращения одного из любимых учеников на законное место.

После отъезда Лэнда артефактор жил в комнате один и гораздо реже стал праздно прогуливаться со Стилом и Тиром, хотя иной раз этим пронырам всё же удавалось вытащить его из общежития и немного развеять. Он потёр уставшие глаза и, решив немного передохнуть, набрал Лэнда, который в это время тоже должен был заниматься домашкой.

Последний раз они общались неделю назад: Крис не решался тревожить друга слишком часто, потому что в Линнской академии к маджетам относились с завистью и раздражением, особенно после того, как ректору Граулзу не удалось отбить у магистра Керинга и Тиарской академии права на их изготовление.

— Ну как там Альвинора? — это был привычный вопрос снежного, с которого обычно начинался их разговор.

— Старается очень, уже на голову выше сокурсников, — улыбнулся артефактор. — И с Линой Мастэрс цапается, хотя та первая начинает. И вот ещё что… Альвинора мне тут сказала, что после окончания хочет стать магистром в нашей академии.

— Ого, — приподнял брови эльф. — Но я почему-то уверен, что у неё получится.

— Лэнд, знаешь… а я ведь тоже хочу стать здесь магистром, — признался Крис.

— Та-а-ак, Нора и тебя под себя подмяла. Кто следующий?! — фыркнул Главарь.

— Да ладно тебе! Ты же знаешь, что мне всегда нравилось копаться во всяких магических безделушках. А здесь у меня для этого будут все условия. К тому же… это может принести кому-нибудь пользу.

— Но ведь быть магистром — это не только «копаться в безделушках», — резонно заметил снежный. — Тебе нужно будет лекции вести. И практические. Ты к этому готов?

Крис хмыкнул:

— А то ты забыл, кто разъясняет Стилу и Тиру непонятный материал. Да после этого мне уже ничего не страшно!

— Может, ты и прав, — усмехнулся эльф. — Такая «тренировка» даст тебе фору!

— И я о том же…

— Helvete, мне нужно идти, — спохватился Лэнд. — Сейчас тренировка начнётся, да ещё за Ривой надо зайти. Ты… приглядывай там за Альвинорой, хорошо?

— Не волнуйся, всегда приглядываю, — заверил Крис. — Хотя она сама уже некоторым хорошенько навешала. Вон, даже твои поклонницы отхватили.

Снежный закатил глаза.

— Им повезло, что меня там не было, иначе бы сам их облагодетельствовал чем посильнее. Так, ладно, я пошёл, — заторопился он, — а то Рива сейчас сама в мужское общежитие явится, с неё станется, — и отключился.

Крис вздохнул и снова взялся за учебники, с особой остротой пожалев о том времени, когда они с Лэндом занимались вместе и тестировали друг друга перед предстоящими испытаниями.

Альвинора всё глубже и глубже окуналась в новые знания. Сейчас она была в своей стихие, кажется, именно к этому всегда и стремилась. Зарыться в книги с головой, и чтобы рядом был кто-то, кто разделяет эти интересы, с кем можно говорить до рассвета, восхваляя или даже критикуя те или иные положения и теории. А потом вместе практиковаться до слабости в коленях и «звёздочек» в глазах. Кто-то, с кем они смотрят в одном направлении.

Кто знал, что этим «кем-то» может оказаться «страшный и ужасный» тёмный декан, от одного упоминания которого раньше бросало в дрожь?! Да он самый удивительный и замечательный! Ещё никогда Альвинора не получала такого удовольствия от учёбы. Быть рядом с ним, что-то горячо обсуждать, слушать его объяснения, а временами просто молчать, погрузившись в чтение, но знать, что он рядом и на одной с ней волне.

Дроу очень кстати напомнил, что среди всего прочего магистры во время зимней сессии будут проверять и комнаты, которые должны отражать силу и мастерство владельцев. И Аль принялась за работу, обустраивая свою половину и превращая в цветник. И если Лелия больше увлекалась листвой, то Альвинора предпочитала именно цветы, много-много цветов, к изобилию которых так привыкла дома.

И теперь живые вьющиеся гирлянды с ароматными полураскрывшимися бутонами самых разных цветов украшали окружающее пространство: стены, штору с её стороны комнаты, карниз, угол, дверцу шкафа, и над всем этим растительным великолепием порхали самые настоящие, сотканные магией Аль, а не иллюзорные бабочки. Пусть не очень большие и однотонные, без вычурных рисунков, но это были бабочки. Для завершения образа не хватало только щебечущих птичек. Хотя Чар и Тая, которые частенько наведывались к ней в гости, и так отлично дополняли общую картину.

А уж как новые цветочные обитатели сдружились с Диаром — словами не передать! Теперь у них проходили регулярные интеллектуальные беседы (на своём, цветочно-растительном языке) по поводу безответственного отношения современной молодёжи к животно-растительному миру и на прочие не менее занимательные и душещипательные для них темы. Скримм их, конечно же, не понимал, но всё равно лупал глазёнками и кивал.