— Хм, светлый магистр относится к лесным эльфам, но, судя по золотистому оттенку волос, имеет примесь крови солнечных. Куратор Трэлис похожа на стопроцентную лесную. Лэндгвэйн и Ривариэль снежные.

Затем взгляд сам зацепился за подраздел «тёмные эльфы». С Аркент’таром и так всё ясно, он дроу, разве только… Почему у него глаза разного цвета? Это явно не особенность расы. Тогда что? Природная аномалия? Вот бы узнать!

Раскрыв другую книгу, Альвинора прочла, что у подземных дроу глаза чаще всего красные, но бывают и розовыми, серебристыми, голубыми и даже сиреневыми. А вот у вышедших на поверхность цвет радужки со временем меняется на синий или зелёный. Может, у архимагистра как раз такой случай, но изменения почему-то произошли не до конца? Возможно, у него просто переходная стадия и со временем второй глаз тоже станет голубым?

В этот момент неожиданно взгрустнулось. Неужели она больше не увидит эти необычные разноцветные очи? А ведь они такие… такие…

— Какой-то нетипичный дроу мне попался… — размышляла Аль, блуждая взглядом по строчкам. — Так, сколько они живут-то?

— Пытаетесь выяснить, не попахивает ли от меня старостью и тленом и не подгнивают ли зубы? — Тёмный подошёл неслышно, и книга едва не выскользнула из рук. — Уверяю вас, я ещё очень хорошо сохранился. Дроу могут дожить и до пятисот лет. Если, конечно, не поубивают друг друга раньше, — усмехнулся он и навесил купол от прослушки, а то некоторые адепты, также почтившие своим вниманием библиотеку, начали заинтересованно поглядывать в их сторону. — Я же (в силу определённых причин) буду жить дольше, намно-ого дольше.

Пальцы Альвиноры вдруг стали непослушными, и она едва не помяла страницы, пытаясь перелистнуть обратно на подраздел о светлых эльфах. Возникло странное чувство, что преподаватель застал её на горячем. Кажется, со стороны всё выглядело так, будто подопечная разнюхивает информацию о наставнике. В принципе, желание вполне естественное, но отчего внутри поднимается волна стыда?

— Это из-за того, что вы сильный маг? — голос дрогнул. — Насколько я знаю, сильные человеческие маги живут в несколько раз дольше обычных людей… Интересно, это со всеми расами так?

— С большинством, — кивнул магистр. — Хотя в моём случае не только поэтому. Но ваша осведомлённость меня определённо радует. И да, магические способности действительно продлевают жизнь, однако… также становятся причиной её конца, если противник окажется не по зубам.

— Ну да, маги же рискуют гораздо чаще простых смертных… — Альвинора перешла к разделу об оборотнях и стала искать информацию о семействе кошачьих. Ей уже пришлось столкнуться с двумя представителями этого вида, а сведения о подробностях их быта до сих пор были отрывочными.

И хотя она старательно рылась в книге, боковым зрением всё равно следила за дроу. С ним лучше всегда быть начеку.

— Я видел, вы записались на все факультативы… Ваше тело, — он оглядел её с головы до ног, отчего непонятная волна тепла омыла всё внутри, — может не выдержать нагрузок. Хрупкие девушки должны считаться с собственной природой и правильно рассчитывать силы. Я не потерплю глупой отваги и безответственной отчаянности. Почувствуете, что не справляетесь, — дайте знать. Мои укрепляющие и прочие полезные зелья к вашим услугам.

— Вы со всеми так добры? — Аль всё же отложила учебник и прямо посмотрела на мужчину.

— Нет, только с сильными духом и целеустремлёнными природницами, которым грозит смертельная опасность, — в его лице не дрогнул ни один мускул.

Две недели Альвинора корпела над книгами и пропадала вместе с Аркент’таром в тренировочном зале. За это время она видела Верманда только в столовой, но зато был закончен её доклад, который тёмный декан увеличил не на тридцать, а на целых пятьдесят страниц, и отработаны все заклинания, которые упоминались в данном научном труде. И это не считая текущих домашних заданий, навёрстывания пробелов в магических знаниях и тренировки зеркальных и универсальных щитов. Ах да, приходилось также выкраивать время на посещение зверинца и оранжереи.

И вот теперь Аль заполночь возвращалась в свою комнату в компании архимагистра, который доставил её порталом до самых дверей, но не тут-то было! В коридоре дежурил Диар, который с самым воинственным видом подпрыгнул к озадаченному преподавателю и пошёл на приступ:

— Ваше глубокоуважаемое темнейшество, вы чего это мою хозяйку изводите и по ночам спать не даёте? Она у меня барышня чуйствительная и к таким перетруждениям не приученная. Вон, вся с лица уже спала, аки зомбяк живоходящий шастает.

— О, этот тот самый растительный друг, о котором я так много слышал? — дроу уже пришёл в себя от наглости цветочка и теперь осматривал его с чрезвычайным интересом.

— Я не просто друг, а ещё и названый отец! — горделиво вздёрнул цветочную голову Диар.

— Не названый, а самоназванный, — не сдержалась Аль. — Или даже самозваный.

— Но-но, не смей мне тут при посторонних перечить! — гнул свою линию друг.

— А я и не посторонний, — неожиданно заявил декан. — Мы с адепткой Арис наставник и ученица, а наставник — это тот же отец. Посему настоятельно советую со мной не ссориться и предлагаю прийти к компромису.

— И чего вы там такого выдумали, о темнейший? — заинтересованно глянул на него чудо-цветочек. — На всякую ерунду я не клюну.

— Полагаю, пока приёмная дочь самоотверженно трудится на уроках и в тренировочном зале, вы изволите скучать и прозябать в комнате. Адептка Арис в последнее время занята и не слишком часто заглядывает в оранжерею, где, как я слышал, одному весьма необычному цветку очень понравилось…

— Да-да, продолжайте… — друг ловил каждое слово магистра.

— Так почему бы не предоставить ему возможность гулять в обществе сородичей и вести с ними философские беседы, пока хозяйка на парах?! Мои охранные заклинания проследят, чтобы не возникло непредвиденных ситуаций.

— Вот слушаю я его, Алька, и диву даюсь, где ты себе такого знатного наставника выискала? Чуткий, внимательный, семью твою (в моём лице) уважает… С таким отпущу хоть на край света. Не на совсем, разумеется, — спохватился Диар. — А то что же я без тебя делать стану?

— Как что? Вести философские беседы с оранжерейными цветами. Ты меня ради такой возможности первому встречному готов отдать, — Аль сделала вид, что обиделась.

— Какому ещё первому встречному? Да это ж Его Темнейшество, в академии кожная травинка об нём знает. А я чем хуже? — цветок повернулся к дроу. — Так када, вы говорите, мне можно туды наведаться?

— Уже завтра с утра. Проведёте хозяйку в библиотеку — и добро пожаловать, — декан наколдовал тёмно-голубую (под цвет Диара) ленточку, нашептал на неё какое-то заклинание и повязал вокруг горшка. — Это ваш портальный ключ, который позволит путешествовать туда и обратно, стоит только пожелать. Работников оранжереи я предупрежу.

— Ну каков стервец, а! — восхитился Диар, разглядывая обновку. — Вот энто по-мужицки, вот энто я понимаю. Уважаю, — он одобрительно глянул на архимагистра. — И лента синяя, как у настоящего мужика!

— Спать пошли, мужик, — пожурила его Альвинора и повернулась к дроу, который наблюдал за цветочком с едва заметной улыбкой: — Спасибо, господин декан.

— Полагаю, с таким «отцом» вам живётся нескучно, — он махнул рукой и исчез в портале.

«Да уж, фееричное у них вышло знакомство», — раздумывала она, капая в стакан с водой зелье архимагистра.

Тёмный не только не испепелил Диара за наглость, а ещё и, можно сказать, наградил. Почему декан был так терпелив и благосклонен, оставалось загадкой, но не могло не радовать.

— М-м… Ты вернулась, — сонно пробормотала Лелия и приоткрыла один глаз.

— Да, всё хорошо. Ты спи, спи, — Аль пригасила свет и, осушив стакан, залезла под одеяло, раздумывая над темой нового доклада, который поручил ей Аркент’тар.

«Круговая защита. Теория и практика». Да, это как раз то, что нужно в свете последних событий. Интересно, какую тему он выберет дальше?