Преподаватель, подождав немного тишины, понял, что это бесполезно, и стал призывать аудиторию к порядку…

Рита едва досидела до конца лекции. Со звонком выскочила из класса и заспешила домой…

Состав преодолевал расстояние медленно: по непонятным причинам, подолгу стоял на каждой станции, даже на той, где домов было – по пальцам пересчитать. Но выпрыгнуть из вагона у Артема и Костика возможности не появилось – товарняк останавливался, и вдоль путей начинали слоняться рабочие, мелькали люди в форме.

Костик испуганно посматривал сквозь щели наружу. Артем делал вид, что ничего не боится. Но на самом деле еще как передергивался от страха при одной мысли, что дверь вагона вот-вот откроют военные, заметят двух спрятавшихся от властей людей, и всё начнется сначала: милиция, НКВД и какая-нибудь Углова…

Они лежали на соломе и шепотом переговаривались.

– Я знаю эти места! – говорил Костик. – Мы едем в нужном нам направлении. Через несколько станций будет Хлопотовка. Только бы мы остановились.

«Не только бы это! – подумал Артем. – Надо еще, чтобы рядом никого не было, и мы смогли бы беспрепятственно выпрыгнуть из вагона».

Есть хотелось ужасно. Муравьеву даже думалось, что ему намного тяжелее, чем мальчишке. Тот только раз и вспомнил о еде – еще там, на станции, где они встретились.

«Костику, наверно, не впервой – голодать! – подумал Артем. – А я толком и не знаю это чувство. Порой даже ем, еще и не успев по-настоящему проголодаться».

Поезд снова, пусть медленно, но поехал вперед. Артем закрыл глаза. Может, если уснуть, легче будет перенести это голодное состояние?

Вагон мирно покачивало из стороны в сторону, монотонные звуки «там-там, там-там, там-там» убаюкивали. Артем действительно задремал.

…Ему приснилось его время, университет, спортивная площадка за главным корпусом, освещенная ярким-ярким солнцем. Они с парнями играли в баскетбол, разделившись на две команды. Мяч взлетал вверх, попадал в кольцо. Радостные хлопки ладонь о ладонь, громкие «йес»…

И тут кто-то из ребят команды-соперницы предложил играть по правилам, а именно, чтобы был судья, объявляющий счет. Когда парни хотели ему возразить, – мол, и сами справляемся, – тот торопливо выпалил:

– Судья уже есть!

И ткнул пальцем в сторону… В тени дерева стояла… Углова. Она выглядела как обычная современная девушка: короткая юбка, темная футболка… «Красотка!» – тихонько, чтобы девчонка не услышала, буркнул себе под нос один из пацанов. Другие одобрительно захмыкали. Все, кроме Артема.

Игра началась. И вдруг у Муравьева, всегда славившегося своими спортивными достижениями, мяч в кольцо перестал попадать. Как будто заговорили его конкретно от его, Артемовых бросков. В итоге – их команда продула.

Девица Углова, поглядев на Артема холодным взглядом, озвучила вердикт: «В Сибирь тебя, Муравьев, за шпионскую деятельность и плохую игру!»…

…- Дяденька Артем! – услышал он сквозь сон шепот прямо в ухо и приоткрыл один глаз.

– Называй меня просто Артемом! – пробормотал он спросонок.

– Хорошо, …дядя Артем.

Костик смотрел на него в ожидании, когда тот проснется. Сказал открытому глазу:

– Следующая станция – наша.

– Хорошо! – Артем снова закрыл глаза. – Доведу тебя до родственников. Ну, а дальше ты сам. Договорились?

– Спасибо!

Артем сел. В вагоне был полумрак. Сколько же времени, что уже так темно?.. Ого! Девятый час. Он проспал часа три. Долго же они ехали до станции, которая всего лишь в километрах восьмидесяти от областного города.

Артем очень надеялся на то, что из Хлопотовки ему удастся выбраться в этот же вечер: вдруг в расписании будет поздняя электричка! Тогда он по-быстрому доберется обратно до города, и по темным, опустевшим улицам пойдет к Ритиному дому… Он взглянул на часы и стал прикидывать, когда примерно может оказаться у дома сокурсницы. Но тут состав снова стал тормозить: заскрежетали о рельсы колеса, где-то в начале поезда прозвучал паровозный гудок, и вскоре скопище вагонов остановилось.

Артем вскочил, подошел к щели, попытался разглядеть и понять причину остановки.

– Что там? – Костя подошел и встал рядом.

– Не понимаю, почему встали. Вокруг лес.

Они напряженно ждали последующих событий, чтобы понять: что является виной такого действия. Точнее, бездействия. Почему товарняк тормознул у леса?

Но было тихо.

– Подождем, – решил за двоих Артем. – Не будем рисковать…

…Шло время. Состав стоял. Стало совсем темно.

– Тут почти рядом. Может, пешком дойдем? – спросил Костя. – Я эти места хорошо знаю. Мы недалеко отсюда частенько бывали с папой и мамой. На речке купались.

Голос мальчика дрогнул. Понятно, вспомнил о родителях.

Артем подошел к двери, отодвинул одну из заслонок в сторону, осторожно выглянул. Никого вокруг не было.

– А, давай рискнем, – махнул он мальчику, – по лесу прогуляемся, ягод поедим.

– Ягоды – в темноте? – нервно хихикнул Костик.

Муравьев не ответил. Его тоже потрясывало от невозможности предсказать ситуацию.

Парень спрыгнул вниз на насыпь, протянул руки к мальчику. Тот почти упал на него сверху. И тут же обхватил за шею, крепко обнял. У Артема сжалось сердце от такого неожиданного порыва мальчишки.

– Ну, пошли, – смущенно пробормотал он. – Надо торопиться. Мало ли что…

Они почти скатились с насыпи вниз и сразу окунулись в лес…

Рита ушла, и с ее исчезновением мысли в голове Саши затолкнули его обратно в реальность. Итак, если верить словам девушки, он – в своем будущем. Звучит, как научная фантастика. И тем не менее.

Стиральная машинка. Невероятно!

Еще одно изобретение… Не запомнил название. Какая-то печь – похожа на ящик с окошком… Утром Рита разогревала в этом приспособлении молоко. Всего несколько секунд, – он задел кружку, – а жидкость горяченная.

Печь на кухне работает от электричества. И мебель другая. Ну, кроме того шкафа, который в комнате, – в той, что они очутились вчера, когда миновали коридор и зашли в квартиру.

Саша подошел к письменному столу в Ритиной комнате. Книги, тетрадки. Обычный студенческий набор… А вот ручки странные. Он таких не видел.[16]

На стене, над столом, висит плакат-календарь. Крупными буквами на нем значится: 2018. Рядом дописано «Год Собаки». Странно. Почему именно собаки?

Стоит книжная полка, заполненная, в основном, учебниками.

Саша вытащил тот, на корочке которого было написано: «ИСТОРИЯ РОССИИ». Начал сначала просто листать, а потом не мог оторваться. Переместился в кресло в другую комнату и погрузился в чтение.

1937–1938-е годы. Период Большого Террора. Начался с назначения на пост Н. И. Ежова. В соответствии с приказом, репрессии осуществлялись на основании ориентировочных «плановых цифр», которые местным наркомам было запрещено самостоятельно превышать. Однако, как оказалось впоследствии, «плановые лимиты» были многократно превышены. За этот период было расстреляно 681 692 человека. Всего по политическим мотивам было арестовано 1 372 382 человека.[17]

Ежов Николай Иванович – советский партийный и государственный деятель, генеральный комиссар госбезопасности. Стал одним из главных организаторов массовых репрессий… В 1939 году арестован, а спустя год расстрелян по обвинению в подготовке антисоветского государственного переворота. [18]

Гражданская война в Испании, которая уже идет больше года. Закончится в 1939-м.[19] В апреле, первого числа. А уже первого сентября в этом же году начнется вторая мировая война.