Парень помолчал и зачем-то добавил:

– А вообще… меня Артёмом зовут…

Утро снова было солнечным и ярким. Лучи проникали на чердак, забирались в углы и делали нежилое помещение уютным.

Рита вспоминала увиденное вчера, а потом еще и не сбывшееся (то есть домой она в очередной раз не попала), и с тоской подумала о том, что неопределенность в ее жизни продлится еще как минимум на сутки. В ожидании следующей ночи придется сидеть на этом пыльном чердаке в страхе, что кто-нибудь сюда заберется, обнаружит их и вызовет милицию. Такая перспектива выглядела не слишком симпатичной.

Открыл глаза Саша, лежавший на соседних досках, улыбнулся ей, увидев, что она не спит.

– Доброе утро!

– Надеюсь, что доброе! – Рита тем не менее на улыбку ответила.

– Не унывай! Днем сегодня еще раз попробуем.

– Днем сложнее, – вздохнула Рита. – Скорее всего, не получится. Придется ждать вечера.

– Кто знает… Попытаемся.

Рита внутренне рассердилась сама на себя. У Саши ведь и свои дела есть. А он с ней возится, не бросает одну.

Спросила осторожно:

– Саша, а ты что решил?

– Пока не знаю. Кто мог подумать, что этот самый Борис Андреевич окажется Иудой! Я так на него надеялся! А ведь мой отец его другом считал! – Сашины глаза потемнели, на щеках выступили желваки.

– Время у вас такое, – попыталась объяснить ему случившееся Рита. – Все боятся за себя, за свои семьи. Кто-то просто выслужиться хочет… Никому доверять нельзя.

Из всех слов, сказанных девушкой, Саша выцепил из ее речи только одно. Поднял голову, произнес с легкой усмешкой:

– «У вас».

Он заметил, как нахмурилась Рита. Сказал виновато:

– Прости… Давай займемся сначала твоими проблемами. Я провожу тебя до дому. А потом уже буду думать, что делать дальше.

В Ритиной душе что-то ощутимо царапнуло. Подумалось: жаль расставаться с Сашей. С другой стороны, ей действительно надо возвращаться домой. Не только надо, но и очень хочется этого! Быть в тревожном и пугающем прошлом – ничего интересного! Вот только бы получилось выбраться отсюда.

– Пойдем прямо сейчас! Отсюда почти всю дорогу можно идти дворами! Никакого риска!

«Ну вот! – подумала Рита, подхватывая узелок со своей одеждой. – Через несколько минут все закончится! И будет, как в детстве, когда расстаешься с новыми друзьями из детского лагеря: очень грустно сначала, а потом постепенно этот период забывается. Так будет и с Сашей».

Саша выглянул в окно, через которое они проникли на чердак по пожарной лестнице.

– Вроде тихо!..

…Было уже далеко за одиннадцать. Город проснулся. Бодро шли по тротуару люди, спешили каждый по своим делам. Вдали, на проезжей части дороги, белела форма регулировщика.

– Сейчас пройдем по этой улице, а потом во дворы мелькнем. Там уже будет безопаснее, – негромко сообщил Саша.

Рита молча с ним согласилась. Ее била мелкая дрожь. В любой момент они могли встретиться с милиционером. А вдруг тому захочется попросить у них документы?

Они долго шли по дворам. Где-то даже перелазили через забор. В некоторых местах Саша безошибочно находил доску в заборе, висевшую на одном гвозде, отодвигал ее в сторону, предлагая Рите занырнуть внутрь.

– Откуда ты знаешь этот район?

– В детстве с мальчишками в красную и белую армию играли, – слабо улыбнулся он. – Так что все дворы облазили: прятались, скрывались, убегали…

– Ой, а вот этот двор я тоже знаю, – обрадовалась Рита, заметив знакомое место.

Она иногда сокращала путь к своему дому, идя не вдоль проезжей дороги, а проходя между жилыми постройками.

– Тут придется снова выйти на улицу. Иначе не пройти.

Саша указал на забор, которого в ее настоящем не было.

Они снова вышли на тротуар, протянувшийся вдоль проезжей части.

– Вон мой дом, – радостно показала девушка на знакомую «сталинку», расположенную в метрах трехстах от них.

Саша вдруг дернул Риту сзади за блузку. Она обернулась в недоумении.

– Там оцеплено. Нельзя туда.

Рита посмотрела обратно: у дома неподалеку действительно стояла вереница людей в форме.

– А зачем это? – недоуменно спросила она Сашу, просто автоматически: конечно, парень не мог знать ответа.

– Не знаю. Пойдем быстрее.

И тут сбоку раздался голос:

– Граждане! Предъявите документы, пожалуйста.

Сердце Риты застучало так, как будто к нему подсоединили мотор. Наверно, и Саша испугался. Она почувствовала, как крепко он сжал ее руку. Медленно, оцепенев от страха, они повернулись на голос.

Молодой милиционер стоял в нескольких метрах от них и строго смотрел на двух подвыпивших молодых людей, которые напомнили Рите тех хулиганов из парка. Всего лишь позавчера она убегала от подобных типов, когда еще незнакомый ей тогда байкер не оставил девушку в трудной ситуации. Только меньше двух дней назад, а кажется, случилось это давным-давно.

Саша дернул ее за руку.

– Уходим! Быстро! – прошептал.

И они, плохо соображая, что делают, дружно рванули в соседнюю подворотню от той, из которой только что вынырнули. Бежали, как сумасшедшие, как будто за ними кто-то гнался…

Впереди показалась знакомая дверь.

– Саша! Смотри! А она сегодня не заколочена! – Рита с трудом перевела дыхание. Видимо, оттого, что переволновалась, ей это удавалось с трудом.

Девушка огляделась по сторонам. Никто не смотрел в сторону молодых людей. Рита потянула ручку на себя. Дверь приоткрылась. Темный коридор потянул к себе, как магнит, который присоединили к электрическому источнику…

Мать Паши – ради своего мальчика – смирилась со странной девушкой, которую сын привел к ним в дом. Юная особа молчала, тенью ходила по комнатам, испуганно хлопала ресницами, особенно, когда Клавдия Кондратьевна начинала ей строго пояснять, как готовить, как стирать или как прибираться в доме. В общем, непутевая девка. Зато Паша сиял так, как будто его повысили на службе. Он ходил счастливым, не переставая, улыбался. В последний раз мать видела его таким, когда он был совсем мальчишкой. Прибежит домой после улицы, где играл с ребятами, и начинает делиться с матерью своими детскими радостями.

«Что ж поделаешь, – решила Клавдия Кондратьевна. – Буду терпеть ради него. Может, когда-нибудь и чему-нибудь еще научится эта неумеха».

Соседи тут же заметили появившуюся во дворе Кондратьевны девицу, стали спрашивать: кто, мол, такая.

– Невеста! Почти жена! – поясняла Клавдия Кондратьевна.

– Невеста? – соседи услышали только первое слово. – Чего ж она уже к вам перебралась?

– Вы не знаете нынешнюю молодежь? – разводила руками Клавдия Кондратьевна. – Они считают, что это нормально. Чего ж я буду связываться-то? Нехай живут, коли хочется.

Соседи соглашались и начинали ругать современное поколение за бесстыдство и непослушание.

– Да поженятся они, – Клавдия Кондратьевна вступалась за Пашу и его непутевую подружку. – Уже разговоры разговаривали об этом. Просто мой Паша работает много. Времени никак не найдет для такого события.

Мать как будто мысли сына прочитала. Он и вправду отозвал ее вечером во двор, когда девушка уже укладывалась спать в предоставленном ей углу, и попросил мать:

– Мама, вы с ней, по-доброму, пожалуйста. Сирота она, кажется. Плакать начинает, как только ее о родителях спрашиваю.

– Сыночек, а может, она из политических? Выглядит, как из бывших. Родители, может, в тюрьме, а она облапошивает таких, как ты, скитается от дома к дому.

– Мама, – упрекнул Паша. – Зачем же вы на человека наговариваете? Хорошая она девушка, честная. И полюбил я ее сильно. Не смогу жить без нее!

Вздохнула мать: что уж тут поделаешь! Сын – взрослый. Кормилец. Как ему поперек скажешь? Да и старая Клавдия Кондратьевна уже. Не дело это, если парень один останется, коли с ней что случится. Ладно, пусть уж женится на этом недоразумении. Авось научится деваха всему постепенно. Вроде Ниночка эта тихая, послушная. Таких можно переделать на нужный лад.