Джон похлопал ее по руке.

«Ты уверена, что готова оставить все как есть?»

Когда Хекс выдохнула, воздух покинул ее легкие белым облаком пара. Было сложно не сравнить этот уход с ее предыдущим, когда сгорел–сарай–гори–и–хата. И, по правде, она никогда не смирится с этим. Учитывая, что ее родные сделали с ней и с Мёрдером. И уж точно помня, что люди, которым она только что стерла воспоминания, делали с ее телом.

Но сожжение этой лаборатории и убийство охранников не принесет ей желанного покоя.

К тому же она позаботилась о фармацевтической компании. Следующие два дня Крайтен будет работать над специальным проектом.

– Да, я в порядке.

Она повернулась к своему мужу. Когда подул холодный ветер, словно он обнаружил район, в котором было недостаточно холодно, и решил исправить эту оплошность, волосы Джона сдуло на одну сторону.

Хекс протянула руку, чтобы поправить его причёску, и Джон взял ее ладонь в перчатке и поцеловал в самый центр.

Она вспомнила, как он встретил Мёрдера... его приступ. Потом подумала обо всем, что знала о его эмоциональной сетке, но не сказала ему. И шраме на его груди, с которым он родился.

Джон просвистел в возрастающей тональности, словно спрашивал, что случилось.

Хекс посмотрела на стену лаборатории, думая, а не пора ли им пошевеливаться. Но какой в этом смысл? Если сюда ворвутся люди, они просто дематериализуются.

Или убьют ублюдков.

Сейчас самое время сказать это, и почему бы не сделать это здесь?

– Джон... твое место в Братстве. И не просто потому, что ты хороший боец.

Он нахмурился. Потом пожал плечами.

– Я знаю, это не твой выбор и не твое решение. Но... ты ведь узнал Мёрдера, верно? – Да, это был наводящий вопрос. – Глубоко в душе, ты его знал. Ты знал всех Братьев. Ты не спрашивал себя, как так вышло?

Джон пожал плечами и отпустил ее руку.

«Просто так есть. Мы просто ладим».

– Нет, это нечто большее. И ты чувствовал это.

У ее любимого мужчины была аномалия в его эмоциональной сетке. На самом деле, Хекс еще не встречала ничего подобного. Структура его эмоций и самоосознание были в идеальном порядке, север, юг, запад и восток его чувств в нужной ориентации. Что было не так? Под его сеткой была еще одна, теневая, дублирующее эхо его собственной, которая отражала в точности все, что чувствовал он сам. У нее словно в глазах двоилось. Она всегда гадала, а не было ли у Джона погибшего близнеца... но на этот вопрос не найти ответ, ведь подробности его рождения и данные о его мамэн неизвестны.

И, что более важно, она бы увидела эту конструкцию раньше, будь это связано с близнецами.

Было лишь одно возможное объяснение, и даже просто допуская такую мысль ей казалось, что она словно выдумывает все на равном месте.

Не мог же призрак убитого Брата поселиться в Джоне... и наколдовать ему шрам в форме звезды на груди.

Это же бред.

«Не понимаю, к чему ты ведешь» – показал знаками Джон. «Но надеюсь, что однажды...»

Ты уже Брат, подумала она.

Но оставила эту мысль при себе, потому что страстное желание на его лице разбивало ее сердце... и заставляло злиться на Братство. Почему они не поступают как должно? И не через пять лет или типа того? Джон был невероятным воином. Он заслуживал признание и эту честь.

– Давай, отправимся в безопасный дом, – сказала она. – Здесь холодно.

Когда солдат за рулем притормозил внедорожник Крайтена и повернул на подъездную дорожку, Сара нахмурилась и посмотрела в боковое окно. Они были в часе езды от Итаки, севернее, и тот факт, что она не бывала здесь прежде, нисколько не удивил ее. Они с Герри никогда не путешествовали на север.

И это не подъездная дорожка. Скорее полноценная улица, извилистый, вычищенный проезд с усыпанными снегом соснами, подступившими к обочине с обеих сторон.

Спустя две–три сотни ярдов перед ними предстал уютный дом словно с открытки, из кирпича, из трубы вился дым – ролевая модель для рождественской рекламы.

Сара опустила взгляд на колени, когда внедорожник остановился перед домом. Мальчик уснул у нее на коленях, его голова грела ее ногу, он согнул ручки и прижал кулачки к подбородку. У нее возникла мысль накрыть его защитным костюмом, но он был слишком горячим и отключился сразу, как они выехали на шоссе.

Неудобство не беспокоило ее – ведь под костюмом остался рюкзак, а ее нога, выполнявшая роль подушки, затекла. Ее волновало одно – чтобы ребенок немного отдохнул.

Она с опасением подозревала, что у него высокая температура. Он был таким горячим.

– Он крепко спит, – тихо сказал военный.

Сара посмотрела на водителя. Он повернулся к ним и смотрел на ребенка с такой грустью во взгляде, что она задумалась, что именно он мог рассказать мальчику. Она хотела спросить, действительно ли его мать мертва, но и так знала ответ на этот вопрос и не хотела, чтобы их голоса разбудили мальчика.

– Нужно отвезти его к доктору, – прошептала она.

– У нас есть персонал.

– Когда они приедут? – Спросила она, думая о тех снимках. – На нем... ставили опыты.

Боже, как такое произошло? В голове просто не укладывалось. Они похитили его? Или... его продали как имущество? Или он родился в лаборатории?

– И мне нужен телефон. Стационарный.

– Собираешься позвонить своей паре? – спросил военный.

– Паре? – она покачала головой. – Ой, прости. Нет, у меня нет близких, некому звонить. Но я должна передать кое–что ФБР.

Хотя, мальчик в этом списке не значился. Он и так многое пережил, и она сомневалась, что органы госопеки – лучший вариант, если его отец окажется непригодным для опекунства. Но, может, у него есть родственники, тетя или дядя, жившие в таком же доме.

– Давай, – сказал он, выходя из машины. – Заведем вас внутрь.

Мальчик поежился, когда мужчина открыл дверь, запуская холод в салон. Сара передала драгоценный груз солдату, потому что сама не смогла бы донести его до двери, учитывая онемевшую ногу. А потом она забеспокоилась, что на морозе он подхватит пневмонию...

Он уже болел пневмонией, напомнила она себе мрачно. Два года назад.

Выругавшись про себя, Сара вывалилась из салона и едва не упала, переместив вес на левую ногу. Не успела она ухватиться за что–нибудь, как солдат выбросил руку и подхватил ее за предплечье.

Его сила... восхищала. Даже с мальчиком на руках, он удержал ее, не позволив упасть на снег, так, словно она ничего не весила, его тело даже не напряглось. Он был как дуб.

Сара вспомнила, как он выбил стальную дверь – словно игрушечную... хотя та была армированной, из металла и закрыта на засов.

Сара потянула воротник защитного костюма, когда в теле вспыхнул пожар. Она всегда встречалась с ботаниками, три–четыре ее бойфренда были серьезными учеными, даже немного щупленькими... но, хэй, парни из «Менса»[52] могут быть весьма сексуальными. Но этот мужчина? С таким... телом?

Неизвестная территория.

И ее ландшафт наводит на мысли, что раз он настолько силен в вертикальной плоскости, то что способен сделать с женщиной в горизонтальной...

– Алло? – позвал он ее настойчиво. – Прием?

Словно пытался привлечь ее внимание.

Сара покачала головой.

– Прости, я...

Тут задумалась, насколько ты хорош в постели, закончила она мысленно.

Солдат выпучил глаза и даже дернулся.

– О... милостивый Боже, – выдохнула она, поморщившись. – Прошу, только не говори, что я сказала это вслух. А хотя... нет, даже не отвечай. Забудь, что знаешь меня... хотя ты меня и не знаешь на самом–то деле. Ты не знаешь, как меня зовут... ну, сейчас даже я не вспомню свое имя... вот попала, а.

Она бормотала это, пока обходила мужчину, ступая на расчищенную дорожку так, словно выдула две пинты пива и единственное, к чему она сейчас стремилась, – это кровать.