Охранник в трансе остановился, его рабочая привычка пересилила даже контроль Мёрдера.

– Что здесь происходит? – требовательно спросил мужчина в костюме.

С такой властью в голосе, словно он владел этим местом.

Хекс взяла ситуацию на себя, ринулась вперед и ткнув дулом пистолета ему в горло, заломила руку за спину.

– Молчи, и может я не застрелю, – сказала она спокойно. – Доктор Крайтен.

Мужчина оглянулся на нее и, казалось, побледнел.

– Ты.

– Сюрприз. Не думал, что увидишь меня снова? Ну, я вернулась, чтобы закончить то, что когда–то сделала с твоим партнером. Не знала, что мне повезет, и я найду тебя так быстро.

Пока Хекс говорила, ее мужчина обнажил клыки, верхняя губа Джона вывернулась назад, как у волка… и Мёрдера подмывало отдать этого парня на растерзание супружеской чете. Ясно, что Хекс знала человека со времен ее прошлого заточения, и невозможно оспорить ее право на месть. Но времени на это не было.

– Иди дальше, – приказал Мёрдер охраннику.

– Вам это не сойдет с рук, – сказал человек в костюме – Доктор Крайтен? – Я заблокирую это учреждение и…

– Иди дальше, – рявкнул Мёрдер на охранника, направив пистолет на человека в униформе.

Охранник поморщился, словно его виски сжало болью. А потом он отвернулся от своего босса и продолжил свой путь. Когда они снова двинулись вперёд, речь доктора Крайтена оборвалась, без сомнения, благодаря тому, что Хекс затолкала дуло пистолета ему по самые гланды.

Они прошли около десяти ярдов, когда зазвучал сигнал тревоги.

– Сукин сын, – пробормотала Хекс. – Гребанный «Эппл». Дай сюда эти чертовы часы.

Понятно, что мужчина нажал на запястье, и Мёрдер оглянулся через плечо, когда началась борьба. В итоге Джон схватил Крайтена за затылок и впечатал лицом прямо в матовое стекло, черты лица исказились под давлением, из носа полилась кровь.

Человека лишили того, что было на запястье, а затем Джон надел на него наручники и сунул бандану в рот, пока Хекс обеспечивала прикрытие.

Еще раз и с чувством, подумал Мёрдер, когда они возобновили свой путь во второй раз. Доктор Крайтен продолжал сопротивляться захвату, но не было никаких сомнений, что Хекс с этим справится.

Через какое–то время охранник остановился перед дверью и вынул карточку пропуска. Одно движение и они оказались внутри какого–то офисного помещения, здесь не было ничего, только столы в рабочих кабинках, стол для переговоров и небольшая зона отдыха.

– Черт возьми, – пробормотал Мёрдер. Более громким голосом он сказал охраннику: – Нет, нам нужна исследовательская лаборатория, где они хранят…

Звук открывающегося воздушного шлюза заставил всех повернуть голову вправо. И тогда сердце в груди Мёрдера остановилось.

Две фигуры ворвались в офис сломя голову. Одним из них был мальчик–претранс с темными волосами, костлявыми руками и ногами, видными из–под рукавов бледно–голубой больничной формы.

А другая...

… была человеком женского пола в чем–то вроде ярко–синего защитного костюма. Она откинула волосы с лица и когда посмотрела на Мёрдера, ее красивые глаза расширились от страха.

Дражайшая Дева Летописеца, он не мог дышать.

Все эти годы... он был неправ.

Это лицо он видел в священном стекле.

Это была женщина, для которой он был предназначен.

Сара не могла поверить, на что смотрит, и инстинктивно спрятала мальчика за своей спиной, закрывая своим телом.

Мозг сказал ей, что, пока она думала, как ей вывести ребенка из этого комплекса, трое солдат, одетые в черное и обвешанные оружием, появились здесь с охранником под гипнозом, а также с Доктором Крайтеном, закованным в наручники, с кляпом во рту и в удушающей хватке.

Хорошие новости? Военные, казалось, также были удивлены ее появлению... настолько, что не навели на нее оружие. Но она чувствовала, что это до поры до времени.

Они были из иностранного... правительственного подразделения... выискивающего засекреченные...

Внезапно ее мозг отключился, буквально завис.

Из–за солдата с красно–черными волосами. Хотя было столько причин сохранять фокус на опасной обстановке, какая–то часть ее разума села за руль в ее голове и направила курс мыслей на этого мужчину. Невероятно высокий и хорошо сложенный, а его волосы... просто фантастика, длинные, густые и окрашены профессионалом... хотя зачем солдату тратить время на свой имидж, она не понимала. А его лицо... он был преступно красив, по типу Джона Хэмма[51], с резкими чертами, которые, тем не менее, не казались грубыми.

Ну и его глаза. Эти изумительные глаза персикового цвета смотрели на нее так, словно по какой–то непонятной причине он узнал ее...

– Вы моего вида. – Ребенок вышел из–за ее спины. – Моя мама, она прислала вас сюда?

Мальчик говорил поверх рева сирен, и своим голосом вывел всех из ступора: Сара встрепенулась, солдат тряхнул головой так, словно прочищал мысли.

– Да, – ответил он хрипло. – Твоя мамэн прислала нас, и нам пора уходить...

Сара положила руку на плечо мальчика, не давая ему убежать.

– Мы с ним отправимся только к представителям власти...

– Нет, – вмешался солдат. – Он пойдет с нами.

– Тогда покажи нужные корочки. – Может, они из спецназа, просто без нагрудных нашивок? – Вы из ФБР?

Доктор Крайтен сплюнул кровь и обратился к ним холодным, резким тоном:

– Доктор Уоткинс, что вы делаете в зоне с ограниченным доступом!

Только он мог беспокоиться о политике безопасности больше, чем том факте, что он, очевидно, стал заложником.

И на этой ноте – катись он к дьяволу!

– Что вы делали с этим мальчиком?! – закричала она. – Ты знал, что они накачивают его вирусами! Ты знал, что творилось в этом месте...

– Я засажу тебя в тюрьму за вторжение! Тебе запрещено здесь появляться... – Крайтен перекрикивал шум сирен.

И как в замедленной съемке.

Прежде чем Сара успела остановить себя, ее толкнула вперед слепая ярость, вспыхнувшая из–за того, что мужчина даже не стал отрицать, что они мучили ребенка. Она прыжком бросилась на него, не представляя, что собирается сделать. Ударить? Пнуть? Закричать?

И она нападала не только из–за засекреченной, абсолютно неэтичной медицинской программы.

Герри был причастен к этому.

Герри, ее гениальный, добрый, такой принципиальный Герри приходил сюда, работал здесь... ввязался в то, что изменило его в корне и заставило совершать немыслимые вещи.

Она бы никогда не узнала об том – вот, в чем причина ее ярости.

Но, черт возьми, она могла физически отыграться на Крайтене.

Так она и сделала. Сара Уоткинс... ученый, считай, заучка, вся из себя пай–девочка... бросилась вперед, целясь Роберту Крайтену прямо в лицо.

Она целилась в нос.

Врезала ему прямо в глаз.

Это все, чего ей удалось добиться. Следующее, что она поняла – Крайтен, матерясь, согнулся пополам, а ее оттащили назад нежные, но крепкие руки.

Сара поняла, кто схватил ее, даже не оглядываясь назад. Одеколон Черно–Красного поражал. Темные, чувственные специи, такого запаха она никогда не встречала, закрались в ее нос и не остановились на синусовых пазухах. Этот аромат каким–то образом заполнил все ее тело.

– Мы разберемся с ним, – сказал солдат ей на ухо. – Не беспокойся.

Она оглянулась назад. Посмотрела высоко вверх.

Его глаза сияли, и дело не в том, что он был обколот. Скорее они подсвечивались изнутри божественным светом, радужки, казалось, могли испускать свет в темноте.

Она неотрывно смотрела в эти изумительного цвета глаза, когда комбинация произнесенных им слов улеглась в ее голове.

Мы разберемся с ним.

Все в этом мужчине, начиная от кевларового жилета на груди и заканчивая оружием, опоясывающим все его тело, все предполагало, что это его «разберемся» не включало в себя законные методы решения проблем. И конечный результат подразумевает надгробную плиту и глубокую могилу под ней.