Они двое ели молча... Нэйт, казалось, не мог принять ничего, даже те блюда, которыми всегда кормили претрансов на грани превращения... и следующее, что Мёрдер осознал, – их подносы забрали, мальчик забылся крепким сном, а они с Сарой сидели и просто смотрели друг на друга.

Он точно знал, о чем она думала. Он думал о том же.

Но сейчас не время для секса. И не место...

– Ты расскажешь мне, что происходит? – тихо спросила она. – Кто вы? Что это за комплекс? Люди? Это все сварганено не на скорую руку, и я хочу знать, что здесь, черт возьми, случилось.

Ну ладно... видимо, они все–таки думали о разных вещах.

Когда Сара высказала свое требование, она не ожидала, что ее солдат ответит полностью и честно. Учитывая масштаб происходящего? Они не хотели светиться, и у них было достаточно ресурсов и возможностей для этого... поэтому он не выдаст все тайны женщине, которую только встретил. Но... черт.

И для ее вопроса была еще одна причина. Она хотела услышать его голос, этот странный акцент... наблюдать, как шевелятся его губы.

Вот как сейчас.

Блин, ей нужно сосредоточиться.

– ...заботимся о своих, вот и все, – сказал он с категоричностью, сообщающей, что допрос окончен.

Прежде чем Сара смогла продолжить, Нэйт поерзал под покрывалом, его голова заметалась по подушке. Она уже собралась позвать помощь, как он успокоился, и, казалось, снова провалился в сон.

– Кто вы, в таком случае? – спросила она, не сводя глаз с мальчика. Не получив ответ, Сара перевела взгляд на своего солдата. – В смысле, к каким структурам вы относитесь?

Мужчина опустил взгляд на свои руки.

– Это так важно?

– Я просто хочу знать, кто вы такие, – сказала Сара.

И забавно, но она не знала, что беспокоило ее сильнее: ответ, каким бы он ни оказался... или ее отчаянное желание его добиться.

Подумав о Герри, она беспокойно поерзала на стуле.

– Ты можешь, наконец, назвать мне свое имя? – спросила она.

В этот момент раздался стук в дверь, и они оба выдохнули «войдите» максимально тихим голосом. И в палату вошёл... гость, которого она точно не ждала.

Женщина была высокой и стройной, одетая не в повседневную одежду и даже не в медицинскую форму: на ней была белая ткань, укрывавшая ее от плеч и до самых пят. Тёмные волосы были собраны на затылке и открывали лицо, руки спрятаны в рукавах мантии, она словно собиралась принять участие в религиозном обряде. Греческом или римском. В эпоху за полторы тысячи лет до рождества Христова.

Как весталка.

Но это не все. Она была красива как богиня, ее кожа, казалось, сияла, ее окружало свечение, менявшее саму структуру воздуха вокруг.

Святая.

Женщина резко застыла на пороге и отшатнулась, увидев солдата.

– Это вы. – И она поклонилась так низко, что Сара увидела сложный пучок на ее голове во всем великолепии. – Господин, вы вернулись.

Тембр ее голоса напоминал игру концертной скрипки в руках мастера, ее речь лилась подобно мелодии.

Как у ангела.

Солдат прокашлялся.

– Как ты, Аналай? Кстати, это – Сара.

Повисла новая пауза. А потом женщина поклонилась.

– Госпожа, служить вам – честь для меня. Могу я подойти к юноше?

Сара застыла на своём стуле.

– Да, – перебил ее солдат. – И мы, наверное, оставим вас наедине.

Он собирался встать, когда голос Нэйта перебил повисшую неловкость.

– Мне плохо.

Сара нахмурилась, когда женщина подошла к койке. Это неестественное сияние, казалось, стало интенсивней, словно ее мантию подсвечивали театральные софиты, а не флуоресцентные лампы на потолке. А потом Сара потерла глаза, словно хотела прояснить зрение. В воздухе между женщиной и мальчиком возникло какое–то искажение, как горячий асфальт испускает в жаркое лето тепло, и статичные предметы будто бы двигались – стена позади них, кровать и подушка под ним...

Солдат встал перед ней, заслоняя обзор, и мрачно сказал:

– Мы должны выйти.

Странное покалывание заставило Сару задрать рукава флисовой кофты. Оба предплечья покрылись мурашками, словно от резкого снижения температуры в комнате… которого не было.

Дверь в коридор открылась, и внутрь заглянула доктор. Она бросила один взгляд на мальчика, а потом жёстко посмотрела на солдата.

– Ты должен вывести ее отсюда. Немедленно.

Сара прекрасно понимала, что они говорили о ней. Но покачала головой.

– Я не оставлю его. Не знаю, что здесь, черт возьми, происходит, но я его не оставлю…

– Я плохо себя чувствую, – выдохнул Нэйт хрипло. – Я не...

Сара вскочила на ноги.

– Реанимационную тележку, срочно!

Женщина в белой мантии спокойно посмотрела на солдата.

– Господин, время пришло. Его время пришло.

– Да что с вами не так?! – Сара возмущённо посмотрела на доктора. – Сделай что–нибудь! У него же припадок!

Ради всего святого, будь она врачом, а не учёным, то немедленно бы заскочила на кровать и начала делать непрямой массаж сердца... что–нибудь еще, чтобы стабилизировать его состояние. Тем временем все просто смотрели на мальчика, пока он хвастался руками за простыни и поручни по обоим краям койки. Выгнувшись дугой, он открыл рот и издал нечеловеческий крик.

Это был крик... животного.

Высокий вой стих в полупустой палате, и Сара ощутила, как кровь покидает ее голову, а внезапное чувство тревоги заполняет сознание.

Она подумала о лабораторных экспериментах. Нереальных результатах анализов. Странной речи, секретном комплексе, женщине в мантии.

Потеряв равновесие, она рухнула на стул и уставилась на мощное тело солдата.

И внезапно она поняла, что ошиблась в своем вопросе.

Не «кто».

– Что вы такое? – выдохнула она.

Мёрдер прикрыл лицо рукой. Все развивается слишком быстро с этой женщиной. Он думал, что у них еще будет время до превращения претранса, что она успеет изучить рану Джона Мэтью, прийти к какому–то выводу, что будет время для них двоих, чтобы...

Поддаться искушению.

После чего ей придется вернуться в человеческий мир.

Но наступило превращение, и его не остановить... без сомнений, стресс от побега и приезда сюда стал спусковым крючком. Или, может, тело Нэйта давно выбрало именно эту ночь.

Уже неважно.

– Я должна покормить его, – настойчиво сказала Избранная. – Вы, как его опекун, даёте согласие?

Мёрдер проглотил ком в горле. Потом посмотрел на Дока Джейн. Какая–то его часть хотела попросить целительницу дать позволение. Ну, какой из него опекун. Но он вспомнил самое обещание Ингридж.

– Да, я даю свое согласие, – услышал он свой ответ.

– Выведите ее. Она не может присутствовать, – сказала Док Джейн.

Глаза Нэйта, налитые кровью, округлились, и его взгляд заметался по сторонам.

– Пусть Сара останется! Я хочу, чтобы она осталась!

Это стало его последними разборчиво сказанными словами.

– Только через мой труп. Из комнаты ты вынесешь мой труп, в ином случае я не выйду, ясно? – сказала Сара, когда мальчик что–то бессвязно забормотал.

Откинувшись на спинку, Мердер потер руки о штаны, вверх–вниз. И, почувствовав взгляд Дока Джейн, пробормотал:

– Я разберусь с этим.

Док Джейн выругалась.

– Это не правильно, это плохо. Для нее.

И на этой оптимистичной ноте терапевт вышла из палаты... и он прекрасно понимал, почему именно присутствие Сары – наихудшая из идей. Чем ярче воспоминания, тем сложнее их стереть. Но ему и так придется вычищать целые блоки памяти. Одним больше, одним меньше?

Окей, основываясь на событиях его жизни, с судьбой лучше не играть.

– Что она делает? – выдохнула Сара. – Боже... что это женщина делает?

Мёрдер посмотрел на кровать, хотя и так прекрасно знал, что там происходит. Избранная закатала рукав своей мантии и поднесла запястье к своим губам... прокусила кожу клыками.

Нэйт тем временем завис на самом пороге превращения. Бедный ребенок метался по кровати, его тело скрючилось от боли, внутри поселился голод, нужда получить должное питание для клеток, какое мог предоставить только представитель другого пола...