— Гангнам стайл! — сказал он, выпятив бедра. — Ну же!

— Ненавижу эту песню, — сказала я, осторожно потирая новый, ноющий синяк на бедре.

— О, я тоже, — сказал Фрэнк. — И все же, разве ты не скучаешь по этому?

Я покачала головой, расставила ноги и снова попыталась принять позу воина. Позу «Гангнам стайл». На этот раз мне удалось не упасть, когда Хиди толкнула меня в плечо. И Фрэнк все понял, когда я слишком быстро развернулась и случайно ударила его локтем в живот.

— Ну, — сказала я, когда мы, наконец, направились обратно в Вал-Холл в угасающем свете, — думаю, я худший воин в Асгарде.

Хиди покачала головой и похлопала меня по руке.

— Ты станешь лучше.

Я рассмеялась, проведя пальцами по расползающемуся синяку на предплечье, когда запуталась в собственных ногах и врезалась в камень.

— Все в порядке, — сказала я. — Приятно что-то делать.

— И не волнуйся, — сказала Хиди, сочувственно глядя на мою ушибленную руку. — К обеду ты будешь в порядке.

Я не была уверена, что это был сухой солдатский разговор, поэтому я просто кивнула и захромала через двери Вал-Холла. По крайней мере, мне есть с кем посидеть, подумала я.

Как только я сделала первый глоток меда за ужином, то поняла, что имела в виду Хиди. Мои синяки исчезли, когда я выпила мед. Они не исчезали постепенно, становясь все менее и менее чувствительными, пока, наконец, не исцелились. Они просто исчезли, как и припухлость на губе, и скованность в руках.

— Ого, — сказала я, поворачиваясь к Хиди. — Так вот как ты это делаешь? Вот как ты дерешься весь день, каждый день?

— Ага, — сказала она с широкой улыбкой. — Круто, да? 

Я только во второй раз пополнила свою тарелку, когда Фрэнк наклонился ко мне через стол.

— Итак, — сказал он, — если ты не возражаешь, я спрошу, как ты сюда попала? Потому что… и не обижайся… ты не совсем похожа на солдата.

Я рассмеялась. Я потеряла счет тому, сколько стаканов меда выпила, и как долго мы сидели за столом. Я полностью оправилась от своих несчастий воина, большая столовая была теплой и с приятной атмосферой, и я чувствовала себя фантастически.

— Нет, — сказала я, качая головой, — не солдат. Я аспирантка.

Фрэнк, Хиди и другие воины тупо уставились на меня.

— Я прошла по Биврёсту, — сказала я. — По мосту между мирами. Я, эм, я — подруга… кое-кого здесь.

— Одного из нас? — спросила Хиди, ее глаза мерцали в свете факелов.

— Э-э, нет, — сказала я, чувствуя себя немного неловко. — Не… не человека. Не воина.

— Ты имеешь в виду одного из них? — спросил Фрэнк, неопределенно махнув рукой в дальний конец зала.

— Ну… — я заколебалась, потянувшись за очередным стаканом меда и пытаясь придумать, как ответить.

— Ты пришла сюда за одним из них? — Фрэнк развел руками, подняв их вверх. — Это самая чертовски романтичная вещь, которую я когда-либо слышал.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.

— Это не совсем романтично, — пробормотала я. — Мы расстались.

Хиди уставилась на меня.

— Тогда что ты здесь делаешь?

Я пожала плечами.

— Думаю… я имею в виду, были некоторые… проблемы. И я подумала, что он мог бы использовать…

Фрэнк рассмеялся. У него был громкий голос, и его смех заполнил зал.

— Это самая чертовски романтичная вещь, которую я когда-либо слышал, — сказал он, вставая, чтобы похлопать меня по плечу. Затем наклонил свой стакан с медом в мою сторону. — Ты сумасшедшая, знаешь это?

— Знаю, — сказала я, потирая больное место на плече, куда он ударил меня.

— Подожди минутку, — сказала Хиди, хватая меня за запястье. — Значит ли это, что ты можешь вернуться? Обратно на Землю?

— Надеюсь, — сказал я. — Я имею в виду, что таков план.

— Ты можешь передать сообщение? 

Я вернулась в свою комнату за блокнотом и провела остаток ночи, записывая сообщения.

— Я не совсем уверена, что смогу вернуться, — сказала я Хиди примерно в сотый раз.

— Все в порядке, — сказала она, перебрасывая свои вьющиеся светло-рыжие волосы через плечо. — Я чувствую себя лучше, просто говоря это.

Хиди дала мне номер телефона и адрес своих родителей. Она хотела, чтобы они знали, что она в безопасности и счастлива, и что она разбила машину в гараже, когда пыталась улизнуть на выпускной в средней школе. Дыра в двери гаража была ее виной. И вовсе не потому, что мама забыла поставить машину на стояночный тормоз.

Я писала подобные сообщения для десятков мертвых. Самое душераздирающее было от Фила, который хотел, чтобы я связалась с его женой и дала ей знать, что он хочет, чтобы она снова вышла замуж.

— В любом случае, я уверен, что она мне изменяла, — сказал он низким от волнения голосом. — Но, пожалуйста, не говори ей этого. — Он шмыгнул носом и вытер глаза. — В данный момент я просто хочу, чтобы она была счастлива.

Мои руки дрожали, когда я записывала ее номер телефона и адрес, а также имена ее родителей, на всякий случай. К этому моменту широкий зал был почти пуст. Костры горели низко, и небо за открытыми дверями начинало светлеть. Мы с Хиди были последними за столом.

— Так кто же он? — спросила Хиди, прикрывая зевок.

Я вытянула руки над головой, сгибая ноющую руку. Я отвыкла писать от руки.

— Ты знаешь Локи? — спросила я, не зная, чего ожидать.

Хиди пожала плечами.

— Я его видела. Но не разговаривала. Обычно мы с ними не пересекались.

— Ты видела его в последнее время? — спросила я, чувствуя себя полностью проснувшейся.

— Не знаю, — сказала она, качая головой. — Время здесь забавно течет. Но, думаю, это было давно. По крайней мере, после последней большой битвы. — Хиди зевнула и снова пожала плечами.

— Расскажи мне об этом. Пожалуйста.

— Один возглавил наступление на Йотунов, — сказала она, будто это была самая обычная новость в Асгарде. Возможно, так оно и было. — Мы атаковали их корабль. Моя команда должна была уничтожить один из причалов ну и, в общем, задание выполнено.

Первые лучи восходящего солнца начали падать на стропила высоких потолков Вал-Холла. Хиди выглядела очень бледной в этом холодном золотистом свете, ее веснушки походили на синяки на коже.

— Я видела, как Локи возглавлял одну из команд. — Она нахмурилась. — Но потом я его здесь не видела. Во время празднования.

Он был в «У Чарли Троттера», подумала я, вспоминая Локи в моей постели, его кровь, растекшуюся по полу.

— Ты часто их видишь? — спросила я. — Одина и Тора и… остальных?

— Они ужинают здесь каждый вечер, — сказала она, снова зевая. — В другом конце зала.

Я встала, чтобы посмотреть через пустую комнату. Я даже не могла видеть другой конец зала, только бесконечную линию факелов, слабо мерцающих на фоне растущего рассвета.

— Мне очень жаль, — сказала Хиди, поднимаясь на ноги, — но мне нужно немного поспать.

— Конечно. Спасибо. 

Я вернулась в свою комнату, разделась и легла в постель. Но моя комната уже была залита солнечным светом, и я не могла держать глаза закрытыми. Я, наконец, встала, надела одежду обратно, и вышла в рассвет.

День был ясный, ветреный, в воздухе чувствовался намек на мороз. Мне было интересно, сменяются ли в Асгарде времена года, и если это был самый конец лета здесь, то что же было в Чикаго. Мысль о Чикаго вызвала у меня острую и неожиданную тоску по дому. Я вспомнила свою светлую квартиру, окна, выходящие на озеро, книжные полки и письменный стол. Я вздохнула и позволила ногам нести меня к лесу, снова задаваясь вопросом, было ли что-то, что я должна была сделать, что-то, что я должна была сказать. Должна ли я была подойти к Одину в Большом зале, требуя суда? Нужно ли мне было сначала найти Локи? Мы, предполагалось, должны были работать вместе? Я вздрогнула, когда вошла в прохладную тень леса, жалея, что не захватила с собой куртку.