— В Мидгарде все хорошо, — прошептал Локи, прижимаясь ко мне всем телом.

— Невероятно, — сказала я. — Что еще я могу… — и я положила руки на теплую, живую кору Иггдрасиль.

Дрожь пробежала по всему моему телу. Я оказалась в доме родителей и бродила по нему, нелюдимому в середине дня. Локи шел рядом со мной, держа меня за руку. Я открыла раздвижную стеклянную дверь на задний двор, и мы вышли в лес. Это был светлый и чахлый калифорнийский дубовый лес, который становился все темнее и темнее по мере того, как я шла. Земля под моими ногами была грубой, каменистой и растрескавшейся, свет померк, и стало холодно. В какой-то момент я поняла, что иду одна. Я не могла вспомнить точный путь, который выбрал Локи, и мое сердце сжалось.

Я продолжала идти, теперь поднимаясь на холм. Холм превратился в гору, и деревья исчезли. Я пробиралась мимо огромных валунов, карабкаясь по насыпи из разбитого гранита. Когда я приблизилась к вершине, мне пришлось ползти на четвереньках, и поскользнувшись один раз, я сильно ударилась коленом о камень.

Затем я встала на вершине горы и посмотрела на поле битвы.

Сражения не было. Но это было поле битвы, оно всегда было полем битвы. Это было таким же полем битвы, как Иггдрасиль был деревом. Поле боя.

Я услышала хлопанье тяжелых крыльев, почувствовала порыв ветра на щеке и, обернувшись, увидела ворона, сидящего рядом со мной. Он был достаточно высоко, чтобы смотреть мне в глаза.

— Тебя не должно быть здесь, смертная девушка, — сказал он, его черные глаза блестели в бледном солнечном свете.

— Меня здесь нет, — сказала я. — Я лежу на своем диване. В Чикаго.

— Нет, — ответил ворон. — Нет. Это не так.

Я вздрогнула. Ветер над полем боя был холодным.

— Он в Чикаго, — сказал ворон, склонив голову набок. — Он пытался произвести на тебя впечатление. Теперь он думает, что убил тебя.

Убил тебя. Я почувствовала, как по спине пробежал первый холодный укол страха.

— Ты могла бы выбрать себе парня получше, — непринужденно сказал ворон. — Кстати, как часто он бывает рядом, когда ты в нем нуждаешься?

Я почувствовала, что краснею, и проигнорировала его.

— Что это за место? — спросила я.

— Вигрид, — ответил ворон, поднимая крыло, чтобы почесать что-то под ним. — Но ты уже знала об этом. Попробуй спросить что-нибудь еще.

Я смотрела на пустое поле боя. Поднялся ветер, отбрасывая волосы с моего лица. Я почти слышала, как маршируют армии, маршируют к Вигриду на последнюю битву, битву, которая положит конец всему.

Рагнарёк.

— Когда начнется битва? — спросила я.

— Не сегодня, — сказал ворон. — Скоро. Но ты и это уже знала. — Его черный глаз сверкнул.

— Как можно помешать Рагнарёк? — пробормотала я почти про себя.

— КАР! — Я отпрыгнула назад. Ворон смеялся надо мной.

— Ты не можешь, глупая девчонка. — Ворон покачал головой и расправил крылья. Следующий порыв ветра унес его с горного уступа.

— Но ты уже знала это… — воскликнул он, улетая.

— Ну, спасибо ни за что! — крикнула я ему вслед, наклоняясь, чтобы посмотреть, куда он улетел.

Я наклонилась слишком сильно и сделала шаг, чтобы сохранить равновесие. Моя нога не нашла ничего, кроме воздуха, и я упала вперед, к Вечному полю битвы. В сторону Вигрида. 

— Каролина!

Где-то, кто-то звал меня по имени.

Это было похоже на Локи. Это не мог быть Локи. Он никогда не называл меня по имени. И его голос всегда был ровным и холодным. Этот голос был безумным, отчаянным.

— Каролина!

Возможно, это был мой отец. Да, должно быть так. Неужели я сделала что-то не так?

— КАРОЛИНА!

Что-то случилось. Кто-то, должно быть, оказался в беде, кто-то, должно быть, нуждался во мне…

С огромным усилием мне удалось открыть глаза. 

Кто-то умер.

Лицо Локи плыло передо мной, слезы текли по его щекам, шрамы на губах были бледными на фоне бледной кожи.

Кто? Кто умер?

Я попыталась спросить, но все еще была очень далеко. Я не могла дотянуться до рта, не могла пошевелить языком. Если бы только я могла дотянуться до него… если бы только я могла дотронуться до него. Я мучительно, отчаянно не хотела, чтобы Локи был несчастен.

Я оттолкнула его.

А потом я почувствовала пол под собой, и руки Локи обняли меня за плечи. Я ахнула, открывая глаза. Его лицо было гладким, а глаза — холодными, прозрачно-голубыми, как Тихий океан. Забавно, подумала я, он плакал.

Локи схватил меня за лицо.

— Куда же ты ушла? — спросил он. — Где ты была?

Я отрицательно покачала головой. Мой язык казался тяжелым и бесполезным.

— Ты ушла куда-то… куда я не смог последовать, — сказал он. — У меня не получалось вернуть тебя обратно.

Я поняла, что руки, державшие меня, дрожали. Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, где я была. Это было похоже на сон.

— Я разговаривала… с… птицей, — сказала я хриплым шепотом.

— С какой птицей? — спросил Локи. — Что она говорила?

Он оскорбил тебя, подумала я. Он сказал, что ты не очень хороший парень.

— Я… не могу вспомнить, — солгала я. Я не хотела, чтобы он был несчастен. Я прислонилась к его груди, но его спина напряглась, когда моя голова коснулась его.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказал он, поднимая меня и перенося через гостиную на кровать. Он погладил меня по щеке, так легко, что я могла только вообразить это, а затем отступил. На нем доспехи, смутно подумала я.

— Тебе нужно отдохнуть, — повторил он с официальным и непроницаемым выражением лица.

Нет, подумала я. Останься со мной. Пожалуйста. Но мой язык все еще был свинцовым, и я не могла заставить раскрыться свой рот.

Локи растворился передо мной. Запах древесного дыма, морской соли и холода задержался еще на мгновение, прежде чем тоже рассеялся и исчез. 

Тем летом я, наконец-то, смогла поехать в Исландию.

В течение многих лет я хотела поехать в Рейкьявик и посетить библиотеки. Существовали кое-какие рукописи, которые никогда не покидали этот остров, и я была уверена, что найду что-то там, где впервые были записаны истории об Одине, Торе и Локи.

Я подавала заявки на получение субсидий на поездки, но Исландия была дорогой страной, и я почти слышала, как комитеты по заявкам смеются надо мной. Я никогда не могла позволить себе поездку в Исландию, работая неполный рабочий день в кафе.

Но теперь… теперь мир стал открыт для меня.

Я поставила будильник на три часа ночи, чтобы позвонить в Национальную библиотеку Исландии и спланировать свой визит в их отдел специальных коллекций.

— Йа, очень хорошо, — сказала жизнерадостная женщина на другом конце провода. Я представила себе, как она сидит за большим деревянным столом, одетая в свитер, и яркий холодный солнечный свет проникает в окна.

— О, и если вы изучаете мифы, хотите, я могу связаться с профессором Йорном? — спросила она на скандинавском наречии.

— Да, пожалуйста, — ответила я. Я понятия не имела, кто такой профессор Йорн, но мне нужна была любая помощь.

Профессор Хемир Йорн позвонил на следующее утро. Он прекрасно говорил по-английски с легким резким акцентом и представился профессором дохристианских древностей Рейкьявикского университета. Он сказал мне, что очень интересуется скандинавскими богами. На самом деле, он возглавлял археологическую экспедицию к северу от Рейкьявика в июне, и спросил меня, будет ли мне интересно присоединиться к ним на день или около того?

— С удовольствием, — ответила я, записывая даты.

Я заказала билеты на самолет в тот же день. 

Я медленно выходила из сна.

Я была в лесу, в каком-то темном, туманном лесу. Я была одна, но не совсем. Что-то преследовало меня в кронах деревьев, прячась на ветвях так, чтобы оставаться незаметным. Затем я вздрогнула, всего один раз, всем телом. Я будто пробиралась сквозь пласт холодной воды, проходящей сквозь слои моего сна, сквозь туман и темные молчаливые ветви. В свою спальню.