Но была и другая вещь. Она заботила девочку куда сильнее.

— Ты можешь поднять нас обратно?

Мурр не ответил.

— Эй! С тобой всё в порядке?

— Мы снижаемся.

— Я знаю. Ты можешь подтянуть нас к острову?

— Я… не знаю. Вряд ли…

Софи стиснула зубы. Её вдруг охватила ненависть ко всему миру. Сбежать с корабля пиратов. Пережить пожар. Спастись благодаря луниумному жилету. И всё равно, умереть в Нижнем Мире.

Она чувствовала холод. Кусок клетчатой ткани Софи выронила при падении, а от ночной рубашки проку мало. Особенно в продуваемом ветрами открытом небе.

— Ты хоть попытайся, а?

Мурр молчал. Софи озиралась по сторонам, в поисках хотя бы намёка на спасение. Вид был потрясающим. Его бы в рамку, да на стену повесить — отличная бы картина получилась.

Наступала ночь, но, в отличие от джунглей, здесь не было кромешной тьмы. На западе до сих пор тлел оранжевый закат, пусть и быстро увядающий без солнца. Внизу бурлила тьма Нижнего Мира, озаряемая бесчисленными всполохами молний. Сверху резко выделялся край острова. Огонь подсвечивал дым, и хорошо был виден масштаб бедствия. То тут, то там тускло вырисовывались громадины кучевых облаков. Кое-где проступали звёзды.

Яркий свет жилета слепил глаза и смазывал великолепие картины. Даже обидно! Но ничего, скоро реакция пойдёт на спад, свечение померкнет, и у Софи будет целых несколько минут, чтобы насладиться видом. До того, как её расплющит, сожжёт и распылит на атомы.

— Видишь ли, у нас мало времени. Жилет, он… ну, не рассчитан больше, чем на десять минут! Так что если ты не…

— Я пытаюсь! — обиделся мурр.

— Но я не…

— Вон тот мелкий островок, — отрезал волшебник. — Я левитирую нас к нему. Боюсь, наверх я сейчас не поднимусь.

Софи завертела головой, но ничего не увидела. Только тускнеющий закат, вечная гроза внизу, да слепящий свет луниумного жилета. И где он разглядел островок? А потом вспомнила, что у мурров зрение куда лучше людского. И они прекрасно видят в темноте.

Девочка поправила очки, порадовавшись, что те не слетели. Мелочь, а приятно.

"Мы успеем?" — хотела спросить она. Но промолчала. Мурр и без того на пределе, лучше его не отвлекать.

Сверху падали горящие деревья. Какие-то дальше, какие-то ближе. Один раз пылающий ствол пронёсся совсем рядом, что даже затмил ярко-синее свечение луниума. Софи долго смотрела, как он уменьшается, превращается в звёздочку и теряется на фоне далёких молний.

— Почти… — произнёс мурр с каким-то надрывом.

Софи вздрогнула. То ли от усталости в голосе напарника, то ли от всплывшего из темноты островка. Теперь она тоже его видела. Чёрный, округлый, похожий на гигантскую гальку или две соединённых донышками наружу миски — он был их спасением. Вернее — отсрочкой смерти. Некоторые отсеки жилета уже стали блекнуть, реакция в них заканчивалась.

— Ещё немного, — прошептала Софи.

И да! Она коснулась ногами (босыми и израненными после прогулки по лесу) его шершавой поверхности. Наконец-то твёрдая почва!

— Ай!

Резкий порыв ветра чуть не сдул девочку обратно в небо. Она всё ещё была невесома, жилет по-прежнему работал. Лишь усилие со стороны мурра — Софи поняла это по злому стону — вдавило их в остров и не дало улететь.

— Держись за что-нибудь, — сказал зверёк, сваливаясь.

Но где найдёшь на покатом холме что-то, за что можно ухватиться? Софи быстро сняла жилет и хотела пустить его в свободное плавание. Нет, это глупо. Прижавшись к холодной скале, она взяла жилет за ремешок. Если начнёт утягивать — отпустит.

Мурр лежал рядом и тяжело дышал.

— Что, тощехвостый, допрыгался? Завалил испытание?

— Уйди!

Но Риф только рассмеялся:

— Тебе надо было изменить программу. На что-то вроде этого, — он зажал инт между ног и нежно его погладил. — Смотри внимательно. Раз, два, три… пиу!

Ник очнулся. Его мутило. Он лежал на островке посреди небесного океана и…

Опять провалился в полусон. Мимо проплывали воздушные корабли, совсем не похожие на корабли из его рассказа. Все смеялись: родители, сестрёнка Лэй, знакомые и незнакомые — все. Он попробовал бежать и сорвался.

И снова очнулся. Приподнялся на локтях, чтобы ещё раз не отключиться. Даже попытался сесть, но оставил попытку — всё шло кругом. Желудок готов был с радостью вывернуться наизнанку, если бы он был полон. Но последний раз Ник ел давным-давно — кажется, утром.

Человеческий ребёнок что-то сказал.

— Что?

— Ты в порядке? — повторила девочка.

Нику пока было трудно переключаться с языка мурров на язык людей. Он втайне порадовался, что не пропускал занятий дедушки Гора, хотя на самих занятиях умирал со скуки.

— Прихожу в себя, — ответил Ник. Осторожно вдохнув, дотронулся до инта и простеньким заклинанием отогнал тошноту. Она не исчезла полностью, но стало заметно легче. — Сам не знаю, что на меня нашло, — сказал он, садясь.

— Светящийся вереск, — ответила девочка, будто это всё объясняло. — Ах, тебе же он незнаком! Это такое растение… с северных островов. Местные варят из него медовый напиток; в Энциклопедии написано, очень вкусный. Это одна из их достопримечательностей. Только на вас, мурров, он действует как снотворное. Я читала, учёные до сих пор спорят, дело тут в магии или в химии; некоторые считают…

— Стой, стой, — Ник поднял руку. Когда ребёнок умолк, он широко зевнул, провёл ладонями по мордочке, сгоняя сон и тошноту. — Ты кто такая? Что от тебя хотел тот увалень — там, на корабле?

Девочка на пару секунд растерялась. Ник с любопытством смотрел на неё. Прежде он видел людей только в рассказах-в-картинках и сейчас впервые разглядывал человека в спокойной обстановке.

Симпатичное личико, каштановые волосы до плеч, вздёрнутый носик и карие глаза — из-за очков с толстыми стёклами они казались большими, как у мурра, и невероятно выразительными. Волосы растрёпаны, на лице пара царапин. Руки и ноги тоже все в царапинах. Ник был уверен, что люди носят на стопах какие-то предметы (кажется, это называлось обувью), но девочка была босиком. Ночная рубашка после лесных приключений превратилась в лохмотья — грязная, изодранная, но местами ещё можно различить цветочный рисунок. Поверх рубашки — жилет. Он девочке великоват, тоже истрёпан, пара отсеков до сих пор слабо светятся.

— Точно же! — спохватился человеческий ребёнок. — Мы не представились друг другу. Я Софи Роллин, можно просто Софи. До этого всего, — она развела руками, имея в виду происходящие с ней приключения, — жила в библиотеке Вольтпорта. А тебя как зовут?

— Ник, — ответил Ник.

Какое-то время они оба молчали. Мурр отметил, что теперь ему намного лучше, и тошнота почти прошла. Если так пойдёт дальше, то к утру он сможет полноценно колдовать. Неплохо.

— Что будем делать? — спросила Софи.

— Не знаю, — покачал головой Ник.

— Ты сможешь двигать этот островок? Ну, будто это большой плот?

Мурр задумался. В принципе, ничего невозможного нет. Раз этот булыжник парит в небе, значит в его внутренностях достаточно луниума — не важно, чистого или в связанном виде — а следовательно, в Нижний Мир он не свалится. Можно попробовать.

Он снял инт, приложил один конец ко лбу. Прислушался. Нащупав пульсацию островка, начал играть — сначала осторожно, потом всё уверенней и уверенней. Парящий камень заскользил по небу.

Снизу раздались какие-то крики.

— Ой! — Ник вздрогнул и едва не выронил инт. — Что это было?

Софи почесала подбородок. Она заметила движение камня — тот и правда с лёгкостью тронулся. И тоже услышала крики, потому что те были акустическими, а не магическими. У девочки явно возникли какие-то подозрения.

— Ну-ка, Ник, зажги нам фонарик.

— Что?

— Сделай, чтобы было светло. Ты ведь можешь?

— Да, но зачем?

— Я хочу видеть, на чём мы сидим.

"На маленьком островке" — чуть было не ответил мурр. А потом вспомнил, что у людей очень слабое зрение в сумерках. Можно сказать, они почти ничего не видят. Поэтому без споров зажёг небольшой шарик-светлячок.