— А аппетит у тебя вообще хоть что — то способно отнять? — поинтересовался Эрон, облокотившись плечом об косяк двери.

— Вид твоего задумчивого лица и планов по свержению правителей Малоречья, — фыркнула я, наливая в чашку уже холодный чай.

— Я пока над этим ещё не думал.

— Но мысль уже приходила, — заметила я, облокотившись об спинку стула. Мой долгий взгляд прошёлся по лицу Эрона, и я со вздохом отложила кружку. — Спрашивай.

— Неужели по мне так видно, что я готов засыпать тебя вопросами?

— Ты хочешь это сделать, и ты вправе это делать, — заметила я. — Так и не тяни.

Эрон задумчиво нахмурился, отпрянув от проёма и не спеша подойдя ко мне.

— Ты была знакома с Темнейшим, — негромко заметил он, облокотившись рукой об стол.

— Знакома? — с печальной усмешкой переспросила я. — Я ему верила, Эрон… он говорил, что люди ненавидят нелюдей. Что заставляют принижаться, стоять на коленях и молить. За горами я это и увидела, но здесь… здесь всё по иному. Не так, как рассказывал он.

Эрон наклонился, заглянув мне в глаза.

— Что ещё он тебе говорил?

— Что человек с проклятым металлом захочет вступить на земли Малоречья и убить всех нас, — по телу пробежала дрожь, и я обняла себя за плечи. — Я не знала, так это или нет, потому и верила. Но после твоих слов… расскажи про войну и про него.

— Ты… действительно хочешь это знать? — осторожно поинтересовался он.

Я лишь качнула головой в знак согласия.

Оглянувшись, Эрон приставил рядом со мной стул, спинкой вперёд, аккуратно сев на него и подложив под подбородок кулаки. Его взгляд скользил по моему лицу, замерев на глазах, словно он искал там ответ на мой вопрос.

— Когда правил Сам'Ит, у него был брат — Тем'Ас, полная его противоположность. Если первый общался с людьми, не брезгуя садиться с ними за один стол, то второй запретил показываться нам даже в пределах его владений. Все гадкие и гнусные твари, которых гнал Сам'Ит, находили своё прибежище у Тем'Аса. Никто не мог ему и слова против сказать — он был сильнее своего брата, но трон не получил — Усыпальница не открыла ему свои двери. Он был зол, а потому отыгрывался на людей. Играл доброго и справедливого, когда ночью выпускал своих тварей на людей. К нему приводили женщин, которых он терзал и убивал так, что утром от них почти ничего не оставалось. Это длилось очень и очень долго, пока Сам'Ит не решил приструнить своего брата.

Я слушала с замиранием сердце, смотря на Эрона и поражаясь, насколько спокойно он мне всё это рассказывает.

— Сам'Ит подобрал одну из самых красивых и мудрых женщин, отправив её Тем'Асу почти на верную смерть. Никто не знал, вернётся она или нет. Её родители войной готовы были пойти за свою дочь, но лишь из — за верности правителю они сдержались. На удивление всех, Тем'Ас даже пальцем не коснулся этой женщины. Она жила с ним, и вскоре — никто и подумать не мог! — Тем'Ас объявил всем, что женится. Это было шоком для всех, особенно для его брата, который даже и не предполагал, что всё так может кончиться. Но это было ошибкой.

Костяшки Эрона заметно побелели, и я напряглась.

— Тем'Ас использовал свою человеческую жену для сведений, узнавая слабые стороны своего брата, что бы однажды напасть на него. У него это получалось умело — его жена спохватилась лишь когда Тем'Ас допустил ошибку — в гневе сказал ей, что ненавидит людей и их род, и хочет их уничтожить. Тогда она ушла от него, говорят, даже оставила шрам.

Я сглотнула, вспомнив жуткий шрам на шее Темнейшего.

— Это и стало поводом к войне. Бывшая жена Тем'Аса собрала армию из людей и нелюдей, которые были не согласны становиться рабами. Сам'Ит долго медлил, не зная, к кому примкнуть, потому и встал на сторону брата, и это стало ошибкой. Война длилась восемьдесят семь лет — для людей это громадный срок, для нелюдей — порой капля в море. Тогда обе стороны понесли большие потери, даже металл, который вы зовёте проклятым, не помогал. Жена Тем'Аса умерла в первые десять лет войны, оставив после себя сына, который бился на поле боя, а после погиб под мечом одного из нелюдей. Его место занял его сын и так до тех пор, пока не закончилась война. Последние дни были быстрыми, лихорадочными — Тем'Ас уже лишился своих главных сил, а из — за гордости не мог ни сдаться, ни позвать своего брата на помощь. Сам'Ит же действовал медленно, и люди воспользовались этим, подмешав в еду отраву, лишившую нелюдей всех сил. Они вынуждены были бежать за горы, а после и за реку.

Эрон потянулся, взяв мою кружку с недопитым чаем и одним глотком осушив её. Я молча налила ему ещё, не решаясь прервать тишину.

— Сам'Ит был ещё тогда женат на одной женщине, но та, нося в себе его ребёнка, умерла в первый же год войны. Сам владыка узнал об этом лишь спустя двадцать лет — его жену убили люди, которые посчитали, что та может стать шпионкой. Тогда на поле битвы вышел лишь один Сам'Ит и голыми руками разгромил всю людскую армию. Горе его было столь ужасно, что он отказался от любого оружия и рвал людей и нелюдей собственными когтями и клыками.

Я вздрогнула, вспомнив когти и клыки Светлейшего. Не хотелось попасться под них.

— Когда закончилась война, встал вопрос, кто дальше будет править королевством. Тогда на трон предложили посадить одного из Хоувов — далёкого внука той самой женщины, разгадавшей тайный замысел Тем'Аса. Никто не возражал, и вот уже как две с половиной тысячи лет наша семья правит в этом замке. Не скажу, что всё начиналось хорошо. Нелюдей и вправду принижали, так что буквально недавно — двести лет назад — к ним начали относиться так же, как и к людям. На равном. Возможно, Темнейший и был в чём — то прав, но его знания уже давно устарели.

— Эрон, ты ведь понимаешь, что это значит? — сглотнув, сипло прошептала я, словно сама только что рассказывала всё это. — Ты теперь равноправный правитель не только на землях людей, но и на землях Малоречья. Ты стал угрозой для Темнейшего, и если он и вправду захочет развязать войну… ему придётся избавиться сначала от тебя. Двух, а особенно трёх владык быть не может. Лишь сильнейший станет следующим правителем. Он это понимает, понимает и то, что у нас с тобой есть Два Брата, которые так важны для него. А ещё слова древних.

— Так твой кинжал…

Я лишь кивнула, и на лице Эрона мелькнуло не то облегчение, не то тревога.

— Не знаю, как ты его достала — это уже потом выясним, но что за слова древних? — нахмурился он.

Я поспешила достать свой клинок, показав ему на лезвие высеченные руны.

— Лили мне сказала, что Темнейший всё это время специально пудрил мозги королю и его свите, заставляя верить, что Малоречье хочет развязать войну. Так как он не может быть здесь, он выбрал себе сосуд, которым стал Зарад. С помощью Зарада Темнейший отыскал слова древних — если их применить, можно уничтожить людей или нелюдей, а так же избавиться от болезни.

— Ты за этим пошла вместе с Зарадом, — догадался Эрон, и в его глазах загорелось восхищение. — Но откуда ты это узнала? Никогда не думал, что Лили бывает настолько сговорчивой.

— Это… уже узнала я, — со вздохом призналась я. — Подслушала разговор Зарад с кем — то… вряд ли он подозревает, что его телом пользуется Темнейший.

— Это надо прекратить, — решительно произнёс он, тряхнув головой. — Мы не можем даже расслабиться, когда Тем'Ас путает все карты и навязывает отца на войну.

— Он и своих на войну навязывает, — хмыкнула я. — Ты бы знал, как там ненавидят людей. Недаром же нииты охотятся на вас.

— Чувствую, назревает что — то ужасное, — негромко признался он. — Даже не знаю, радоваться ли нам за то, что у нас теперь есть реальный способ уничтожить болезнь, или опасаться за то, что когда это произойдёт, армия Темнейшего переступит через границу…

Я повернулась к Эрону, сжав его ладонь и как можно мягче улыбнувшись.

— Железный Король обязан знать, что происходит на самом деле… мы должны рассказать ему про болезнь и про угрозу со стороны Темнейшего…