Но когда я вспомнила того Светлейшего, что явился перед нами… моё тело содрогнулось от беззвучного смеха, и отступив назад, я сдержанно поинтересовалась:

— А он устраивал какие — то пиры?

— Редко, настолько, что они даже датами отмечены, — с непониманием глядя на меня, ответил Кас. — Говорят, что он к кубку с вином притронулся один раз.

Это было последней каплей. Я повалилась на кресло, вновь рассмеявшись и запрокинув голову, пытаясь хоть как — то прийти в себя. Это не помогало — мало того, я вновь и вновь вспоминала, как великий Светлейший протискивается на лестнице, браня ступеньки и стены. Из — за этого я чуть ли не задыхалась от смеха, еле заслышав голос Эрона.

— Как я понимаю, сейчас все наши представления об Сам'Ите будут разбиты в дребезги.

Я еле успокоилась, ещё несколько минут приходя в себя и закусывая губу, что бы вновь не расхохотаться от того, что я им скажу.

— Даже если король вдруг и развяжет войну… ему не с кем будет воевать, — произнесла я, сцепив пальцы на животе.

— Как это? — не понял Кас.

— Темнейший слишком слаб, нииты действуют лишь ночью, ну а армия Светлейшего… — я прикусила губу, пытаясь подавить улыбку. — Давайте скажу так, начистоту — Светлейший не оправился от войны и целый день вместе со своими подчинёнными опустошает бочки с винами.

Это столь необычное признание ударило по моим слушателям даже сильнее, чем моя исповедь о том, откуда я родом. Пришлось их добить, рассказав про то, насколько незащищены земли Светлейшего и как ему самому плевать на своих поданных. Кажется, если сам Железный Король вошёл бы в зал к Светлейшему, тот просто расхохотался бы, налил ему вино в чашу и пригласил за стол. Вот и всё, чем бы это закончилось.

— Я резко разочаровался в жизни, — спустя долгую паузу признался Кас. — Кто бы мог подумать, что величайший правитель нашей страны проводит свои дни за чашей с вином, не обращая на своих поданных и капли внимания.

— Война его сломала, — только и пожала плечами я. — И сломала так сильно, что он пытается запить горечь поражения.

— Две тысячи лет? — изогнул брови Эрон.

— У каждого свои причуды.

Эрон вздохнул, проведя пальцами по карте и вновь обратившись ко мне.

— Что ещё ты знаешь о болезни?

Я поднялась с кресла, опёршись руками об стол и начав вспоминать всё, что видела и слышала. Меня редко когда прерывали, и по взгляду братьев я с каким — то облегчением поняла — они разочаровались в Малоречье. Разочаровались в том, что их прекрасные мечты об этом крае пошли крахом. Возможно, когда — то это и вправду был дивный край. Когда — то. Но не сейчас.

За разговорами пролетело время обеда, и вскоре за окнами показались сумерки. У меня живот свело от голода, когда Кас не без усмешки спросил, пожирают ли нииты людей. Тогда я ему чуть в открытую не сказал «да», но сдержалась. Я с утра перекусила лишь морсом и рисовыми лепёшками, да и бессонная ночь тоже сказывалась. Если Кас этого просто не видел и хотел буквально знать всё, начиная от того, какие растения растут на землях Темнейшего, и заканчивая цветом шерсти Светлейшего, то Эрон заметил гораздо раньше, чем я сама им призналась. У меня язык уже болел говорить, а всё внутри свело от голода.

— Я думаю, на сегодня уже хватит, — прервал Эрон Каса, чей вопрос так и повис в воздухе. — Нам всем нужно отдохнуть, иначе мозги лопнут от переизбытка информации. Да и при том у нас теперь есть время на обсуждения.

Кас нехотя кивнул, и, буркнув что — то несуразное на прощанье, ушёл. Я сглотнула, тут же поморщившись от своего сухого горла. Хотелось выпить целое ведро воды, улечься в кровать и проспать до утра. Казалось, я устала настолько, что даже жевать не смогу.

— Мне уже тоже, наверное, пора, — негромко произнесла я, отпрянув от стола и на ватных ногах пройдя к двери. — Я попрошу кого — нибудь проводить меня до ворот. До постоялого двора я уже как — нибудь сама доберусь. Так что спокойной ночи и…

— Оставайся.

Я замерла, почти касаясь пальцами дверной ручки.

— Прости? — словно ослышавшись и повернувшись к Эрону, переспросила я.

— Ты можешь остаться здесь, — обведя рукой комнату, пояснил он. — Тебе не надо тащиться сюда через весь город.

— Остаться в покоях принца? — вымученно усмехнулась я. — Сколько девушек мечтало, что бы вы им лично это сказали, ваше высочество?

— Поверь, не так много, как мне бы хотелось, — улыбнулся в ответ Эрон, и я постаралась не обратить внимания на бешеный стук сердца. — Ты устала после долгого пути. А здесь есть тёплая вода, еда и кровать.

— Заманчиво, — ответила я, смотря, как он не спеша подходит ко мне. Запах мяты так и защекотал нос, и я даже дыхание задержала, что бы его не вдыхать. — Но разве это не опасно — спать, когда за стенкой ниит, в чьей крови убивать людей?

— Тогда бы ты меня убила ещё в лесу, — заметил Эрон, остановившись буквально в шаге от меня. — Но ты почему — то этого не сделала.

— Стрелы не хотела тратить, — как можно безразличней фыркнула я, повернувшись к нему спиной и сжав пальцами ручку двери. — Хотя руки и чесались из — за того, что вы подстрелили моего друга.

— Волка?

— Друзья бывают разными — им не обязательно иметь человеческий вид, — невозмутимо ответила я, ощущая на своём затылке тёплое дыхание. — Спокойной ночи, ваше высочество.

Я собиралась открыть дверь, но чужая рука не дала мне, с тихим щелчком захлопнув. У меня вдруг сжалось в груди сердце, и дрожь пробежала по ногам. Я вдохнула как можно медленнее и тише, ощущая привкус мяты, щекотавший нос. Пришлось закрыть глаза, закусив губу от соблазна отшагнуть назад и упереться в твёрдую грудь.

— Не зови меня так, словно мы с тобой стоим на разных уровнях, — почти одними губами произнёс Эрон, наклонившись и обдав заострённый кончик уха своим дыханием. Даже если бы он просто открыл рот — я всё равно бы слышала его слова.

— Тогда как? — как можно безразличней спросила я.

— Эрон. Без титулов. Так же, как мы общались за горами.

— Это вызовет лишние вопросы и слухи, — заметила я.

— Я давно перестал обращать на них внимания.

Я осторожно повернулась к нему лицом, боясь выдать себя дыханием. В тусклом свете торшеров, лицо Эрона казалось в тени, но почему — то золотистые искры так и горели в его глазах. Таких странных, тёплых, понимающих и одиноких.

— Значит, Эрон, — произнесла я, специально растянув его имя на ниитский манер — выделяя гласные и чуть ли не прорычав «р».

— Неожиданно слышать моё имя в такой форме, — улыбнулся он, опалив своим дыханием лоб, как вдруг его улыбка погасла. — Я хотел отправиться к тебе. За горы.

Я удивлённо наклонила голову, на этот раз всерьёз подумав, что ослышалась. Тогда его слова я воспринимала не более чем шутку, а сейчас…

— Зачем же? — скрестив на груди руки и привалив спиной к двери, не поняла я.

— Мне понравился твой дом.

— Он самый обычный… даже не понимаю, чем он тебе мог понравиться, когда в твоём распоряжение… это. — Я обвела взглядом его кабинет, подразумевая не только покои, но и сам дворец.

— Я не люблю изящества и мягкие перины, от которых ломит спину.

— О, тебе бы понравилось место, где я жила в Там'Ахе, — не удержалась я от усмешки. — Ни мягких перин, ни подушки, лишь доска с мешком, набитым мхом, и обычно сухим.

— Мне как — то пришлось провести целую ночь на ветке дерева, которая была шириной с мою ногу.

— Что ты на ней делал?

— Оказалось, что выбранное на ночлег место было расположено с гнездом змей.

Я прыснула со смеху, улыбнувшись так, что показались клыки.

— Правда? А я думала, что обычно все змеи обитают в таких замках.

— Здесь только те, кто принял людское обличие, — усмехнулся Эрон и всё же убрал руку с двери. — И всё же я хочу, что бы ты осталась здесь.

— А как же ты? — нахмурилась я.

— Найду себе место. Идём.

Я отпрянула от двери, вслед за Эроном пройдя в его спальню и пытаясь не вспоминать ночь, от которой всё так и горело внутри. Наверное, он тоже её вспомнил, помедлив перед тем, как раскрыть дверь. Увиденное нами так и заставило замереть на пороге чуть ли не с раскрытыми ртами. Все те звёзды, которые я вырисовывала на ночном небе потолка, так и сияли белыми искорками, а луна и вовсе светилась изнутри. Что — то я не припомню, что бы у меня были такие краски.