Приталенный жакет благородного синего цвета с острыми плечиками и неглубоким вырезом был одет, вероятно, на…голое тело! Едва заметная золотая цепочка на длинной шее с маленьким камушком неясно поблескивала на свету, никаких сережек, браслетов, колец или украшений. Пару жакету составляли брюки, расширяющиеся к низу.

Волосы не были распущены по плечам, а были подогнуты и заколоты невидимками, поэтому доставали лишь до плеч безупречно ровной линией. Неброский макияж, духи с ароматом морской воды и ветра заканчивали образ.

Взгляд мужчин то и дело поднимался к шее, а затем, следуя за плавными изгибами тела, обрисовывал грудь воодушевляющего размера, спускался вниз к тонкой талии, а затем переходил к широким бедрам, выводя знак бесконечности.

На ее пластику действительно можно было смотреть бесконечно.

Тормознув себя на очередной перевернутой «восьмерке», Наимил попросил себе коньяка под удивленный взгляд своего спутника, а Рилайн остановил свой выбор на минеральной воде со льдом и кусочком лимона.

Некоторое время все молчали, глядя на свои бокалы.

— Все так плохо? — прервала затянувшееся молчание Эррнгрид.

— Плохо, или еще хуже, — наконец-то взял слово Рилайн. — За последние несколько десятилетий кто-то скупил все наши долговые векселя на огромную сумму. Мы до сих пор выясняем, на какую. Их выписывали без разбора и без контроля.

— Все записи и бумаги Кириана были уничтожены им самим или его сообщниками. За время его пребывания на посту мастера над монетой наш некогда богатый клан теперь балансирует на грани краха, — Наимил презрительно выплюнул последнее слово. — Рано или поздно владелец всех наших долговых векселей объявится, скорее, рано, чем поздно, и мы не сможем ему заплатить. Мы — банкроты.

— Как такое могло ускользнуть от вашего внимания? Как такое вообще могло остаться незамеченным? — изумлению Эррнгрид не было предела, ведь в их семье дела велись совсем-совсем по-другому.

— Ускользнуло лишь потому, что мастера над монетой стали что-то уж очень часто меняться. Когда наставник Кириана ушел в отставку, последнему волей-неволей пришлось принять пост. Вероятно, он не нашел лучшего выхода, чем продолжить его дело в том объеме и таким образом, каким вел дела его наставник. Он, кстати, бесследно исчез. А тот, который был до него, впал в безумие и теперь находится в Обители Отверженных, — будничным тоном, каким обычно говорят о погоде, продолжал Рилайн.

— То есть, Вы не знаете, с кого все началось? — резко перебила его Эррнгрид.

— Нет, пока нет, но мы это выясним.

— Круг знакомых?

Мастер над вестями внезапно преобразился — вместо вежливого и дружелюбного визитера, расслабленно и неторопливо потягивающего лимонную воду, показался хладнокровный и расчетливый наемный убийца, четко выполняющий указания своей госпожи.

— Забавно, что Вы спрашиваете. Как стало известно, наставник тесно общался с Вашим дедом. Да и Кириан приятельствовал с Кассиддином, если не сказать больше, дружил. Но ведь с драконами дружат только драконы, я не прав?

Напряжение повисло в воздухе.

За окнами солнце продолжало свой путь на Запад, окрашивая побережье и дома в оранжевые тона с багровой нотой. Плохой знак. Больше леса Рэнни не любила красные и охряные тона. Океан вдруг разволновался, волны неистовствали, обгрызая своим пенным ртом угрюмые скалы.

— То есть, за последние десятилетия мастера над монетой, по разным причинам надолго не задерживающиеся на своем посту, растратили клановое состояние, выписав на непомерно большую сумму денег долговые векселя. Каждый последующий мастер, принимая дела, не смог выправить ситуацию и продолжил поиски финансового дна, пока, наконец-то, его не достиг.

Перед смертью Кириан передал мне печать в виде омерзительной черной личинки. В связи с этим, я хочу задать животрепещущий вопрос — когда я буду убита этим имаго?

Хороший домик, можно спокойно по нему гулять две недели и никого не встретить. (Рисунок на полях тетради — треугольный дом, тянущийся ввысь шпилем). Только запахом цитрусовых даже портки провоняли… Надоел, пойду для разнообразия на конюшню схожу — подышу свежим воздухом, обезьяну проведаю. Кажется, она очень радуется моим визитам. Не отказывать же ей в маленькой радости…Бананов прихвачу… Вот ведь загвоздка, бананов нет, но есть апельсины. Ладно, пусть лопает, что дают.

А белая гарри умная и наблюдательная, вон как зыркает своими глазюками, за мной следит, ну ничего, я же маленький и хилый, пожалей меня…

С ней надо быть осторожным. Сейчас на нее навалится дел, дядя говорил, что Кириан — наихудший вариант из всех возможных на место мастера над монетой. Тогда у меня появится возможность…

В каждом месте разрыва и шва проходит тайная тропа в Обитель, правда, об этом мало кто знает, почти никто, а мне дядя сказал, перед тем, как исчезнуть в разрыве. Я должен найти ее, я смогу.

Мне надо увидеться с дядей, забрать у него родовой кхаари, иначе мой род угаснет…И я вместе с ним.

Глава 1. Новый Роунгаррион. Чертоги Безмолвия. Рилинн. (из заметок на полях).

— Он не мальчик, а юноша, попавший в довольно сложное положение. Не уверен, что Вы до конца поймете, но не прошедший первую ступень посвящения, тут позвольте мне не вдаваться в детали, без родных и родового кхаари, умирает. Вернее, тело умирает, сознание, естественно, бессмертно.

— Юноша, больше похожий на маленького мальчика?

***

Дальше слушать не стал, и так ясно, что разговор обо мне. Хм, вот как это называется — сложное положение, значит. Много интересного узнаешь о себе, когда подслушиваешь чужой разговор за… неплотно прикрытыми дверями.

Взрослые всегда недооценивают детей. Думают, что они не понимают, не догадываются, забывают. Что делает взрослых очень недалекими…

Дядя всегда считал слащавого старика Наимила скользким типом. Даром, что ярко одевается и брызгается духами так плотно, будто блох выводит. Своих и чужих заодно. Надеюсь, белая гарри ему доверяет еще меньше, чем я. Хотя видно, что она не возражает против его общества, иначе, с чего бы он таскался сюда постоянно?

Неужели?…

Фуу, даже думать противно. Он же совсем старик. Вот-вот ушной хрящ обвиснет. Все знают, что это значит, дядя сказал, что мужчина уже не может быть мужчиной…(рисунок на полях — сгорбленный старик, эльф с обвисшими до пола ушами, на манер сказочных существ — гоблинов).

Ладно, это их дело. Да, мое тело умирает, вернее, превращается обратно в тело младенца. Еще совсем недавно, я был довольно крепким парнем, теперь вот такой, хилый ребенок. А скоро стану беспомощным розовым младенцем, буду ходить под себя и пускать слюни. Пока этого не произошло, мне надо увидеть дядю и забрать у него кхаари. Вернувшийся из Обители Рилайн сказал, что дядя плох и что кхаари у него нет, кто же его забрал, или кому он передал?

Клан занимал незначительную по площади, но простирающуюся от восточного побережья, омываемого Срединным океаном, до самой западной его оконечности, врезающуюся в Золотое море, территорию Герриндора. Если смотреть с высоты драконьего полета, хотя никакие драконы над территорией раайэнне никогда не летали, (зачем же так рисковать!), узенькая полоска земли напоминала по форме карнавальную маску с прорезями для миндалевидных глаз, сужающуюся в месте предполагаемой переносицы и ушей. Часть, утраченного во мраке времен, лика Бесцветной Девы. Леса и горы серпом огибали систему сообщающихся между собой искусственно созданных карьеров — глаз. Эти карьеры питались ледниками и грунтовыми водами, стекающими с гор.