— Ладно. А можете ли вы припомнить, с кем встречались, пока с ним не познакомились?
Фернандес задумалась.
— Ну можете вы припомнить хоть что-нибудь, что имело бы отношение к вашей связи десять лет назад?
Фернандес молчала.
— Теперь понимаете, что я имею в виду? — спросил Сандерс. — Десять лет — это большой срок. Я помню наш роман с Мередит, но не могу отчетливо припомнить последние несколько недель перед расставанием. Так что я не смогу в деталях рассказать, как мы расстались.
— Ну хоть что-нибудь вы помните?
Сандерс пожал плечами:
— Ну, пошли ссоры, ругань… Мы по-прежнему жили вместе, но уже старались рассчитывать, чтобы встречаться реже. Но вы понимаете, это делалось оттого, что каждый раз, когда мы встречались, возникал скандал… Ну и каш то вечером, собираясь на какой-то прием, который устраивала «ДиджиКом», мы поссорились в очередной раз. Помнится, я тогда надевал смокинг и запулил в нее запонками, после чего исползал всю комнату, чтобы их найти. Но, сидя в машине, мы вроде как успокоились и заговорили о том, что нам нужно расстаться. Все было как-то обыкновенно… Никто ни на кого не кричал. Рассудив спокойно, мы решили, что будет лучше, если мы расстанемся.
Фернандес задумчиво посмотрела на него:
— И это все?
— Ага, — подтвердил Сандерс. — Если не считать того, что на прием мы так и не попали.
Неожиданно в мозгу Сандерса снова скользнуло смутное воспоминание… Мужчина и женщина, едущие в машине на вечеринку… Что-то связанное с радиотелефном… Они приоделись, едут на вечеринку, куда-то звонят и…
Нет, он не может вспомнить. Вертится в голове…
…Женщина звонит по радиотелефону, а затем… Что-то неудобное…
— Том! — Фернандес трясла его за плечо. — Нам, похоже, пора. Вы готовы?
— Готов, — сказал Сандерс.
По пути в зал заседаний их перехватил Хеллер. Сладко улыбнувшись Сандерсу, он обратился к Фернандес.
— Коллега, — сказал он, — у меня такое чувство, что сейчас самое время поговорить об урегулировании наших разногласий.
— Урегулировании? — с наигранным удивлением повторила Фернандес. — Вот как?
— Ну, дело явно поворачивается в пользу вашего клиента, и…
— Да, это так…
— И продолжение дознания может быть для него еще более неприятным. И чем дальше, тем неприятнее для вашего клиента…
— Мой клиент вовсе не чувствует себя так уж неудобно.
— …так что для нашей общей пользы будет лучше покончить со всем делом прямо сейчас.
— Я не думаю, Бен, что мой клиент этого хочет, — улыбнулась Фернандес. — Но если у вас есть предложение, мы, разумеется, готовы его выслушать.
— Да, у меня есть предложение.
— Слушаем.
Хеллер прочистил горло:
— Исходя из размеров текущей зарплаты Тома и соответствующих премий, мы готовы выплатить ему сумму денег, соответствующую нескольким годам работы. Сюда же добавим стоимость вашего гонорара и смешанные расходы, связанные с увольнением, расходы по подысканию новой работы и все прямые затраты на перевозку имущества. По нашим расчетам, общая сумма составит четыреста тысяч долларов. По-моему, это очень приличная сумма.
— Я должна выслушать мнение моего клиента, — сказала Фернандес и, взяв Сандерса за локоть, отвела его на несколько шагов. — Ну?
— Нет, — сказал Сандерс.
— Не торопитесь, — посоветовала она. — Вполне разумное предложение. Это как раз та сумма, на которую могли бы рассчитывать на суде — без всяких вычетов.
— Нет.
— Хотите поторговаться?
— Нет. Пошел он в задницу.
— А я думаю, что нам стоит поторговаться.
— Пошел он в задницу…
Фернандес покачала головой:
— Будьте рассудительны, не кипятитесь. А на что вы рассчитываете, Том? Должна же быть какая-то сумма, которую вы бы согласились?
— Я хочу получить то, что я мог бы получить при акционировании фирмы, — объяснил Сандерс. — А это что-то от пяти до двенадцати миллионов.
— Это ваше предположение, чисто субъективная оценка…
— Поверьте мне, так и будет.
— Пять миллионов возьмете? — посмотрела на Фернандес.
— Возьму.
— И, как альтернативу, примете ли вы компенсацию зарплаты, о которой говорил Хеллер, плюс пакет акций, который вам причитается?
Сандерс прикинул и согласился:
— Да.
— Хорошо. Я сейчас скажу ему.
Она вернулась к Хеллеру и коротко с ним о чем-то переговорила. Хеллер развернулся на каблуках и вышел.
Фернандес вернулась к Сандерсу улыбаясь.
— Он на это не пошел. — Они вошли в здание. — Но одно могу вам сказать точно: это — хороший признак.
— В самом деле?
— Да. Если они захотели покончить со всем этим мирно еще до того, как заслушали Джонсон, — это очень хороший знак.
— Исходя из факта предстоящего слияния, — говорила Мередит Джонсон, — я решила, что будет лучше встретиться с начальниками отделов в понедельник.
Она говорила спокойно и неторопливо, обводя глазами всех сидящих вокруг стола. Со стороны казалось, что она снова проводит презентацию.
— Я встретилась после обеда с Доном Черри, Марком Ливайном и Мери Энн Хантер, но Том Сандерс заявил, что весь день у него занят, и попросил встретиться со мной попозже, вечером. В соответствии с его пожеланием я назначила встречу на шесть часов вечера.
Сандерс обалдел, видя, с каким хладнокровием лгала Мередит. Он ожидал чего-то подобного, но увидеть своими глазами — это совсем другое дело.
— Том сказал, что мы могли бы немного выпить и вспомнить старые времена. Я была от этого не в восторге, но согласилась. Мне очень хотелось наладить с Томом хорошие отношения, поскольку я знала, как он был расстроен из-за того, что не получил эту должность, ну и… из-за наших прошлых отношений. Я хотела, чтобы наши отношения были сердечными. Мне казалось, что если я откажусь с ним выпить, то это будет выглядеть… ну, свидетельством моей надменности, что ли… Вот я и согласилась. Том пришел ко мне в кабинет в шесть часов. Мы выпили по стакану вина и поговорили о проблемах, возникших с дисководами «Мерцалка». Однако он постоянно делал реплики, имевшие личный характер, которые мне не нравились: ну, там, о том, как я хорошо выгляжу, о том, как часто он вспоминал о наших прошлых отношениях… Вспоминал сексуальные моменты и так далее.
Вот сука! Все тело Сандерса напряглось, кулаки сами по себе сжались, на скулах заиграли желваки. Фернандес наклонилась к нему и положила руку на его запястье.
— Несколько звонков от Гарвина и других, — продолжала Мередит Джонсон. — Я говорила по телефону, стоявшему на моем столе. Затем вошла моя секретарша и спросила, не отпущу ли я ее домой, поскольку ей нужно утрясти какие-то дела личного характера. Я разрешила ей уйти, и она вышла из кабинета. В ту же минуту Том вскочил и стал меня целовать.
Сделав секундную паузу, Мередит обвела взглядом сидящих вокруг стола. Посмотрев в глаза Сандерсу, она даже не отвела взгляда.
— Я была смущена и испугана его неожиданной выходкой, — продолжала она, глядя прямо на Сандерса. — Поначалу я пыталась протестовать и как-то смягчить ситуацию, но Том много крупнее меня. Много сильнее… Он подтащил меня к кушетке и начал грубо срывать с меня одежду. Можете себе представить, как я была напугана?.. Ситуация стала неконтролируемой, и все происходящее ставило под сомнение возможность дальнейших нормальных отношений между нами, не говоря уже о том, что чувствовала, как женщина…
Сандерс уставился на нее, отчаянно стараясь сдержать закипающий гнев. Фернандес шепнула ему в самое ухо: «Дышите!» Он набрал полные легкие воздуха и медленно выпустил его, только теперь осознав, что уже давно сдерживал дыхание.
— Я пробовала как-то разрядить атмосферу, — продолжала Мередит, — обернуть все в шутку, вырваться из его объятий. Я говорила ему что-то вроде: «Брось, Том, не надо», но его было не остановить. И когда он сорвал с меня белье и я услышала треск разрываемой ткани, я поняла, что дипломатическим путем с ситуацией не справиться. Осознав, что мистер Сандерс намерен меня изнасиловать, я испугалась и рассердилась. Когда он отодвинулся, чтобы вынуть половой член и совершить половой акт, я ударила его коленом в пах. Он скатился с кушетки на пол, но тут же вскочил на ноги. Я тоже вскочила. Мистер Сандерс был очень зол оттого, что я отвергла его; он начал на меня кричать, а затем, ударив, сбил с ног. Ho я тоже очень рассержена. Помнится, я говорила ему что-то вроде: «Ты не можешь так поступать со мной!» — и ругала его. Не могу сказать, что помню все, что мы говорили друг другу. Он попробовал схватить меня снова, но к тому времени я сорвала с ноги туфлю и каблуком ударила его в грудь, стараясь заставить его отказаться от своих намерений. Кажется, при этом я порвала ему рубашку — не помню точно. Я была так зла на него… Просто убить хотела. Наверняка я его поцарапала. Помню, я даже сказала, что хотела бы его убить. Первый день на новой работе, такое напряжение, мне хотелось все сделать как лучше, и вот так случилось… Это полностью разрушило наши отношения и в дальнейшем может стать источником неприятностей для всех сотрудников фирмы… Том психанул и вылетел за дверь. После того как он оставил меня одну, передо мной встал вопрос, как же поступать дальше.
