— Но что же вы все-таки можете мне сказать? — спросил Рик.

— Назовите наугад любую крупную финансовую, научную или фармацевтическую фирму — и почти на сто процентов можете быть уверены в том, что мы с ней работали.

— Вы весьма скрытны.

— Мы будем столь же скрытны, работая и на вас. В вашу компанию будут присланы всего три человека, включая меня. Мы представимся финансовыми консультантами, работающими на венчурную фирму, которая рассматривает возможность инвестиций в вашу компанию. Будем работать у вас неделю, выясняя состояние вашей системы безопасности, а затем представим вам отчет.

Ее прямота и деловитость вызывали уважение. Рик пытался не терять нить разговора, но внешность женщины мешала ему сосредоточиться. Она не сделала ни одного жеста, не бросила ни одного взгляда, которые могли бы быть истолкованы как сексуальные, но при этом в ней чувствовался колоссальный заряд секса. Взгляд Рика то и дело соскальзывал на ее тугие груди, не стянутые — он ясно это видел — бюстгальтером.

— Мистер Дил! — окликнула Рика женщина, глядя на него. Он, должно быть, слишком глубоко погрузился в свои мечтания. — Извините, — Рик помотал головой и провел ладонью по лицу. — На меня в последнее время столько всего свалилось.

— Нам известно о ваших семейных неприятностях, — сказала она. — А также о проблемах с системой безопасности вашей компании. Я имею в виду щекотливость ситуации.

— Да, — кивнул он, — службу безопасности возглавляет человек по имени Брэдли…

— Его нужно немедленно убрать, — категоричным тоном заявила женщина.

— Я понимаю, — ответил Рик, — но его дядя…

— Предоставьте это нам. К их столику снова подошел официант. Они сделали

заказ, и затем разговор продолжился. Рик чувствовал, что его все сильнее тянет к этой женщине. В Жаклин Моурер сочетались скрытность и какой-то вызов, что непреодолимо влекло его к ней, поэтому Рику Дилу оказалось несложно принять решение: он нанимает представляемую ею фирму. Ему хотелось снова увидеть ее, и как можно скорее.

Закончив обедать, они вышли из ресторана, и Жаклин Моурер крепко пожала его руку.

— Когда вы приступите к работе? — спросил он.

— Немедленно. Если хотите, прямо сегодня.

— Это было бы неплохо.

— Значит, договорились. Мы приедем в вашу штаб-квартиру в течение четырех дней.

— Не сегодня?

— О нет! Начнем мы сегодня, но сначала нужно урегулировать проблему с начальником вашей службы безопасности. Как только она будет решена, мы сразу же появимся.

Ко входу в ресторан подкатил черный лимузин «Линкольн Таункар». Водитель вышел и открыл заднюю дверь для Жаклин Моурер.

— Да, кстати, — заговорила она, — ваш «Порше» находится в Хьюстоне. Мы совершенно уверены в том, что его угнала не ваша жена.

Женщина скользнула на заднее сиденье. Ее юбка за

дралась почти до бедра, но Жаклин не стала поправлять ее. Шофер захлопнул дверь. Она помахала Рику на прощанье, и машина уехала.

Оставшись один, Рик поймал себя на том, что уже с минуту не дышит.

Это был его способ расслабляться. «Но попробуй, объясни это кому-то другому! — думал Брэд Гордон. — Молодому холостяку в наше время нужно быть крайне осторожным!» Именно поэтому, усаживаясь на открытой трибуне школьного стадиона, он всегда клал рядом с собой карманный компьютер и сотовый телефон, делал вид, что отправляет какие-то сообщения и разговаривает по мобильнику, изображая из себя поджидающего свое чадо занятого родителя или дядю. Кроме того, он приходил сюда не чаще одного-двух раз в неделю и только во время футбольного сезона. Когда ему было совершенно нечем заняться.

Под лучами полуденного солнца бегающие по полю девочки в шортах и носках по колено выглядели просто восхитительно. Это были семиклассницы — с жеребячьими ногами и созревающими грудками, слегка подпрыгивающими на бегу. Попки у них уже почти оформились, но все еще имели милый детский вид. Еще не женщины, но уже не девушки, они пока еще сохраняли трогательную невинность.

Брэд уселся на свое обычное место, примерно на середине трибуны и чуть поодаль от остальных зрителей. Кивнув другим завсегдатаям — дедушкам, бабушкам и гувернанткам-мексиканкам, — он достал и положил на колени свой обычный набор, карманный компьютер и сотовый телефон, делая вид, будто слишком занят, чтобы смотреть на играющих в футбол девчонок.

— Извините!

Брэд повернул голову. Рядом с ним села девушка с внешностью азиатки. Раньше он никогда не видел ее здесь, но она была очень даже симпатичной. Лет восемнадцати или около того.

— Мне очень неловко тревожить вас, но нужно позарез позвонить родителям Эмили, — она кивнула на одну из бегающих по полю девочек, — а у меня в телефоне сдохла батарейка. Можно позвонить по вашему? Всего одну минуточку!

— Гм, конечно, — ответил Брэд, протягивая ей телефон.

— Это местный звонок.

— Никаких проблем!

Девушка позвонила, сказала, что игра подходит к концу и за Эмили можно будет скоро заехать. Он делал вид, что не прислушивается к разговору. Потом вернула трубку Брэду, случайно прикоснувшись к его руке.

— Большущее вам спасибо!

— Не за что.

— Я раньше не видела вас на стадионе. Вы часто сюда приходите?

— Не так часто, как хотелось бы. Завален работой. А которая из них Эмили? — Брэд кивнул в сторону поля.

— Эмили — центрфорвард. — Она указала на чернокожую девочку на противоположном конце поля. — Я ее подруга. — Она протянула руку и обменялась рукопожатием с Брэдом. — Меня зовут Келли.

— Брэд, — представился он.

— Очень приятно, Брэд. А вы здесь с кем?

— Приехал повидать племянницу, а она сегодня, оказывается, у дантиста. — Он развел руками.

— Заботливый дядюшка. Ей наверняка было бы приятно. Но вы выглядите слишком молодо, чтобы быть дядей одной из этих девочек.

Брэд улыбнулся. Он почему-то нервничал. Келли сидела очень близко, почти прикасаясь к нему бедром.

— Мои родители очень старые, — сказала Келли, задумчиво глядя на поле. — Когда я родилась, отцу было уже пятьдесят. Наверное, именно поэтому мне нравятся мужчины в возрасте.

Брэд задумался о том, сколько ей может быть лет, но спросить не осмелился. Подобный вопрос выглядел бы слишком подозрительно.

Келли вытянула руки и, широко раздвинув пальцы, принялась рассматривать их.

— Я покрасила ногти, — сообщила она. — Вам нравится такой цвет?

— Да, очень симпатичный.

— Папа терпеть не может, когда я крашу ногти. По его мнению, я из-за этого выгляжу слишком взрослой. Но мне кажется, что это очень хороший цвет. «Пылкая любовь» — так он называется.

— Ага…

— А тут все девчонки ногти красят. Сама я начала в седьмом классе. А сейчас я уже окончила школу.

— Вот как?

— Да, в прошлом году.

Келли открыла сумочку и стала рыться в ней. Скосив глаза, Брэд увидел там парочку самокруток с марихуаной, завернутых в тонкий целлофан, и несколько разноцветных презервативов. Она захлопнула сумочку, и Брэд торопливо отвел взгляд в сторону.

— Значит, вы теперь учитесь в университете? — спросил он.

— Нет, — ответила девушка, — я решила годик отдохнуть. — Она улыбнулась. — У меня в аттестате не очень хорошие оценки. Слишком много развлекалась. — Она вынула маленькую пластиковую бутылку с апельсиновым соком. — У вас нет водки?

— С собой нет, — с удивлением ответил Брэд.

— А джина?

— Нет…

— Но вы ведь можете достать что-нибудь выпить? — Она снова улыбнулась.

— Наверное, могу, — сказал он.

— Я в долгу не останусь, — проговорила она, продолжая улыбаться.

С этого все и началось.

Они ушли со школьного стадиона порознь, с промежутком в несколько минут. Брэд вышел первым и ждал ее в машине на парковке, наблюдая, как девушка неторопливо направляется в его сторону. На ней были шлепки, короткая юбчонка и кружевной топик, напоминающий те, в которых ложатся в кровать. Впрочем, в эти дни так одевались почти все девчонки. Большая сумка била ее по бедру. Она закурила, села в черный «Мустанг» и помахала ему рукой.