В комнате Рована было тепло. Верхние лампы не горели – только пара ночников, висевших на стенах. Рассеянный желтоватый свет бликами плясал на лице хозяина комнаты, когда он наклонялся, чтобы поставить чашку на стол – или, напротив, поднимал ее.

Я сидела и смотрела на него. Несвоевременно появилась мысль, что я ведь уже и не помню толком, как выглядит тот человек, на которого, как мне показалось, Рован похож. Он был для меня самим собой – тем, с кем я провела несколько почти счастливых недель. Здесь и сейчас, а не когда-то давно.

– Рован… – тихо сказала я. Потом подумала и поправилась, – Дункан?

Рован молчал, и я чувствовала, как повисшая между нами неловкость заводит меня.

– Или, может быть, Радагар? – я чуть наклонилась к нему, пытаясь в воцарившемся сумраке вглядеться в глаза мужчины, сидевшего напротив меня. – Кто ты такой и как тебя называть?

– Не злись на меня, – Рован поставил чашку на стол и снова налил в нее чай. Потом взял в руки и, как ни в чем не бывало, пригубил.

– Ты мне врал. Не знаю когда и в чем – но ты мне абсолютно точно врал.

– А ты была честна со мной?

Я умолкла, не зная, что ему возразить.

– Если ты не веришь мне, то зачем пришла? – спросил он.

– Я не понимаю ни-че-го, – призналась я. – Моя задача здесь, в Академии, была проста. Кольцо указало мне на тебя. Но если хоть кто-то из вас – ты или Ева – говорите правду – то ты не имеешь никакого отношения к моему «звездуну».

– А Ева, стало быть, сказала, что я – Радагар? – Рован поднял бровь.

– Разбирайтесь между собой.

Рован кивнул.

– Я с ней поговорю.

– Значит, у вас общие тайны от меня, так?

– Это очень странный взгляд.

– Другого у меня нет. Если хочешь, чтобы я поняла – объясни, что к чему.

– Не могу, – в неверных бликах света мне почудилось сожаление на его лице. – Ты можешь оказаться врагом.

– И обязательно окажусь, если всю правду о происходящем узнаю от Евы.

Рован помолчал.

– Могу я, по крайней мере, узнать, как тебя зовут?

Рован задумался.

– Мое имя ведь ничего не скажет тебе, – ответил наконец он.

– Давай ты не будешь цитировать мне «Мемуары Первой», я читала их без тебя. Ты в самом деле демон, которого называли Радагар?

– Нет.

– Но ты демон?

– Эрнестайн, демоны – это предрассудок. Всего лишь следствие манеры некоторых людей видеть зло во всех, кто не похож на них.

– То есть – да?

– Демоны – всего лишь пришельцы из других миров. Ты это знаешь не хуже меня. Если так рассуждать – ты здесь такой же демон как я.

Я промолчала, не зная, в какое еще небо пальцем ткнуть.

– Те, на кого я работаю, считают, что Сильфы могут попытаться восстановить истинный мир, – сказал наконец он. – Моя задача – это предотвратить. Потому как последствия подобного эксперимента пока не ясны.

– Правдоподобно, – пришлось признать мне. – Кто может быть заинтересован в том, чтобы их остановить?

– На самом деле, все. Потому что в самом негативном из сценариев эта попытка приведет к гибели всех остальных миров.

По спине пробежал холодок. Мне в это мгновение безумно не хватало информации от Даллы, но время шло, а она до сих пор не связалась со мной.

– Радостная весть состоит в том, – продолжал тем временем Рован, – что для того чтобы провести финальную часть ритуала Еве потребуется собрать энергетический потенциал, который будет сконцентрирован здесь только в ночь на 14 марта – когда звезды выстроятся в ряд.

Я в самом деле испытала облегчение при мысли о том, что какова бы ни была развязка, близость ее не зависит ни от кого из нас. Если, конечно, Рован не врет.

– До тех пор тебе стоит определиться, веришь ты мне или ей, – продолжил он. – Если же не можешь – я просто прошу тебя не мешать.

Странная просьба. Я смотрела в его глаза и не могла понять смысла того спокойствия, которое царило в них.

– Ты так уверен в себе? – спросила я.

– Сейчас ты снова спросишь, кто я такой.

– Спрошу, потому что Рован, студент факультета боевой магии, не может быть так убежден в том, что ему ничего не грозит.

Рован пожал плечами.

– У меня так же много имен, как у тебя, – сказал он. – Я здесь ни в первый раз и…

– Это твое настоящее лицо? – перебила я его.

Рован замешкался.

– Почти, – наконец сказал он.

Потом встал, включил свет и провел перед глазами рукой. Морок моментально слетел. Я сжала кулаки, потому что человек, стоявший передо мной, почти не изменился. Разве что немного постарел. У него были все те же черные волосы собранный в короткий хвостик и маленькая серьга в ухе, которая сводила меня с ума много лет назад. Он показался мне чуть выше, да еще, пожалуй, кожа на лице не была теперь столь упругой – все остальное осталось по прежнему. Внимательный прищур глаз, горькие складочки в уголках губ.

– Я думаю, было бы вежливо, ответить мне тем же, – сказал он.

Я кивнула, хотя и знала, что до полуночи обратно перевоплотиться не смогу. Встала и так же провела ладонью, возвращая себе истинное лицо.

Рован молчал. Как будто увидел не то, что ожидал.

– Ты хотя бы помнишь меня? – не выдержала я. Я искала его. Столько лет искала, чтобы теперь понять, что все, во что я верила – было обманом. Чьей-то миссией, не более того.

– Ты изменилась, – сказал он. Но я не знала, как понимать его слова.

– Я хочу понять, – повторила я, – что произошло тогда.

– Все же просто, Эрнестайн. Мне нужно было выполнить поставленную задачу. Уже не важно, какой она была.

– Эта задача касалась меня?

– Нет. Она касалась Кейт.

– А я… – я не сразу смогла подобрать слова, – просто попалась под ноги, так?

Рован в мгновение ока оказался напротив меня и поймал в ладони мое лицо.

– Тебя не было в плане. Но я влюбился в тебя.

– Я не верю тебе, – я попыталась высвободиться из его рук, но не смогла. – Все твои слова – ложь.

Рован усмехнулся. Убрал руки и отошел.

– Поэтому, я и не стал тебя разубеждать. Знал, что ты не поймешь.

Я сжала пальцы в кулак, потому что к горлу подступил непрошеный ком.

– Продолжай, – потребовала я, – как может быть, что Ева знала тебя в прошлом году?

– Ева не знала. Ее не было в колледже Аустении Гудр, как и меня. Для нас обоих было логичным об этом молчать.

– Ложная память… Это бесчестно.

– Это было необходимо, чтобы ее нейтрализовать.

Я потерла виски.

– Почему мое кольцо сработало на тебя?

Рован улыбнулся, а я внезапно сама поняла, какой дуррой была.

– Пэйс… – сказала я и, запрокинув голову назад, расхохоталась. – Вы украли кольцо, чтобы меня обмануть. Чтобы я поверила тебе. И теперь я должна поверить еще и в то, что Ева мне лжет? Когда мне это говорит лжец подобный тебе?

– Мы украли кольцо, потому что тебя не было в схеме. И ты могла нам помешать. Ева собиралась использовать тебя. Только мы не понимали: для чего?

– И для чего?

– Я до конца… не понимаю и сейчас, – Рован поморщился. – Видишь ли… я не вижу причин, по которым нужно было отправляться в ее искусственный мир. Разве что проверить – удачно ли прошел эксперимент?

– Может, таким образом она просто пыталась меня убить?

– Может быть. Или думала, что я не решусь уничтожить ее творение, пока ты внутри.

– Я – проводник. Я не могла там застрять.

– Могла, – возразил Рован. – Искусственные миры не обладают той же стабильностью структуры что и те, в которых мы живем. Есть все основания полагать, что ты не смогла бы открыть Врата.

– Класс, – только и сказала я. Подумала и уточнила: – Если все это правда… То, полагаю, теперь ты уничтожил ее «проект»? И кстати, как быть с остальными? Жаклин, Зэлма, Пэйс – все они замешаны в ваших делах?

– Я не знаю про Жаклин и Зэлму ничего. Они в самом деле перешли сюда из колледжа – вот все что мне удалось узнать. А Пэйс – со мной. Мы часто работаем вдвоем.

Я кивнула и спрятала вздох. У всех здесь была группа поддержки – кроме меня. Белая ворона – вот и все мои друзья.