Я загадочно улыбнулась.

– Не совсем.

Мы поговорили еще немного о всякой ерунде, и она наконец произнесла, склонившись ко мне:

– Слушай. Хочу тебя предупредить. Эта странная… Которая таскается за тобой…

– Маргарет, – подсказала я. Ева посмотрела на меня с таким высокомерием, что я поспешила добавить: – Я сразу поняла, что если ты про «странную» – то точно про нее. Она моя соседка. Представляешь – повезло.

– Да, – подружки разделили сочувственный вздох.

– Ну, раз соседка, – предположила Жаклин, – наверное, можно.

– Только не за пределами блока! – возразила Зэлма.

– Не общайся с ней, – прошептала Ева, склоняясь еще ближе ко мне, – она не в себе.

Я озадаченно смотрела на нее. Маргарет, ну… Маргарет как Маргарет. Что в ней может быть такого, чтобы она была опасна для людей?

– Потом поймешь, – Ева снова откинулась на спинку, – если будешь держаться нас, мы покажем тебе тут все.

В общем-то, в списке ответов был только один вариант. Но я на всякий случай спросила, так же заговорщицки склонившись к ней:

– А фен у вас есть? Я за него хоть на тот свет…

Не то чтобы я сильно надеялась, что в одном из личных дел студентов деканат напишет: «Осторожно! Не трогать! Звездун!» – но все-таки решила для начала отработать этот вариант.

Дело, к слову, обстояло бы куда проще, если бы начальство не скупилось на бюджет и выделило мне второй жезл перевоплощения – тогда я бы подсмотрела, как выглядит кто-то из имеющих доступ в деканат, приняла его облик и спокойно изучила картотеку. Впрочем, и что потом? Я не смогла бы перевоплотиться назад и просидела бы в туалете, запершись на шпингалет, до тех пор, пока у первого жезла не закончится откат?

Одним словом, некоторая логика в поступках начальства была – хотя, подозреваю, руководствовалось оно вовсе не ей.

Не имея второго варианта этого ценного магического прибора, я решила пойти другим путем.

Навела морок, слившись со стеной, и так стояла в тени от открытой двери, пока последний сотрудник деканата не ушел. Пока комендант не совершил обход. И пока охранник не запер двери наружу.

Тут только я размяла затекшую шею, сняла морок и принялась изучать содержимое столов.

Разочарование, постигшее меня, было не то чтобы слишком велико… И все же было.

Вместо картотеки с данными каждого из студентов, именами, списком предрасположенностей и контактными данными… Я нашла лишь три служебных записки, в которых требовалось в срочном порядке завести это все.

Я аж присела на краешек стола. «Государство в государстве», чтоб его. Может, в базе данных и не был бы отмечен «Звездун», но, по крайней мере, можно было бы скопировать список студентов и позывные их магических шаров.

Однако руководство Академии, очевидно, твердо вознамерилось нам не помогать.

Я вздохнула, открыла окно и стала выбираться наружу через него.

На окружавший здание парк уже спускалась ночь. Фонари только начинали разгораться вдали, и кое-где на небосводе виднелись первые вечерние звезды.

Я почти не сомневалась, что доберусь до кампуса без приключений, потому как всех остальных давно уже должны были выгнать с территории учебного комплекса. Каково же было мое удивление, когда на небольшой смотровой площадке, уступом нависавшей над центральным сквером парка, над фонтаном, украшенным мраморным левиафаном, я увидела Его.

Рован Ривенгал стоял, положив нечеловечески изящные руки на потемневший от времени парапет. Один из его длинных пальцев, какие бывают скорее у музыкантов, чем у учеников старшей школы, украшал перстень с темно-синим камнем. Длинные черные волосы, собранные в хвост, слегка колыхал ветер. А глаза того же цвета, что и камень на пальце, смотрели на меня в упор.

В этот момент я ни разу не осознавала, что этот парень младше меня на восемь лет. У меня в голове не было и мысли о том, что я сама давно уже не студентка, а спецагент.

Меня притягивало к нему как магнитом, и я сама не заметила, как сделала шаг вперед.

Вопреки всякой логике, в голове не было ни одной ценной мысли, кроме идиотских: «Что я ему скажу?» и «А вдруг он просто хочет посмеяться надо мной?»

Голова отказывалась работать.

Мне снова было восемнадцать, и я смотрела на него глазами той себя, которая еще умела любить и доверять.

Я попыталась замедлить ход, но ноги сами несли к нему. Непослушное сердце требовательно колотилось в груди, намекая, что это единственный шанс поговорить со своей мечтой наедине.

«Какой, к чертовой бабушке, шанс?..» – несмело возражала голова, но она явно оставалась в меньшинстве, потому что ноги уже замедляли ход возле него.

– Привет, – я попыталась улыбнуться обаятельно, как могла, но все навыки актерской игры мгновенно вымело из головы.

Рован окинул меня таким взглядом, как будто бы внезапно обнаружил в парке инопланетный предмет.

– Привет, – ответил он.

Еще мгновение назад его глаза звали меня приблизиться, я падала в них, как падаешь в звездное небо летней ночью, запрокинув голову назад.

Сейчас его голос был абсолютно чужим. Он будто обдал меня ледяной водой.

Пробуждение настало так же внезапно, как недавнее погружение в сон.

Я снова улыбнулась – теперь уже так, как меня учили, и сказала:

– Ну, я пойду.

Развернулась и двинулась прочь.

К второй половине сентября ситуация со «Звездуном» так и не прояснилась, зато я потихоньку втягивалась в процесс и начинала привыкать к этому странному прикрытию.

В конце концов, кто откажется вернуться в школьные годы еще разок, исправить ошибки, которые совершил, и натворить новых?

Отражение в зеркале, первое время смотревшее на меня одутловатым незнакомым лицом, постепенно становилось привычным. Маргарет поглядывала на меня с плохо скрываемой обидой с тех самых пор, как я стала общаться с Евой вместо нее. Понавешала бирочки на все продукты в холодильнике и, видимо, твердо решила показать себя с обратной, темной стороны.

Мне было не то чтобы все равно… Все-таки жить в одной комнате с человеком, который при первом удобном случае задевает тебя плечом, не очень легко… Но вещи мои надежно защищали охранные заклятья, а сама я мыслями была далеко.

Поднимаясь в восемь утра – за час до занятий – я первым делом неслась в другой конец коридора, чтобы постучаться в двери к Еве и встать в очередь на фен. Жаклин и Зэлда уже были там, хотя Еве, в отличие от меня, и удалось каким-то чудом отжать себе весь блок целиком. Думать, что одна только принадлежность к роду сильфидов дает больше, чем покровительство такой серьезной организации, как моя, было немного неприятно и чуточку смешно, но без фена я жить не могла. К тому же девчонки любили поболтать обо всех, кто учился в Академии, и последние сплетни всегда водились – а то и рождались – здесь.

Не считая своего происхождения и несколько заносчивого характера, Ева не казалась мне такой противной, какой Маргарет пыталась ее представить. Я начинала подозревать, что между этими двумя просто произошел какой-то раздор в колледже, вот и все. Если и так, то Маргарет умудрилась от него проиграть – и дело здесь было не только в фене, которого она оказалась лишена, но и в том, что, кроме Мариуса, с ней на потоке никто не общался.

В Еву же половина курса была прямо-таки влюблена. Жаклин и Зэлма заглядывали ей в рот, Дэлрой со своими подручными таскался за ней щенком, оставляя меня радоваться тому, что их всего трое, а нас четверо, и, следовательно, я оказываюсь за бортом.

Эти «чемпионы всех видов спорта» откровенно раздражали меня, и лишнего общения с ними я старалась избегать. Хотя Сирил и поглядывал на меня так, как будто пытался на что-то намекнуть.

В общем, осенние дни в школе Звездной магии тянулись своим чередом, пока Жаклин однажды не поинтересовалась у всех нас:

– Вы в курсе, что на факультете Звездной Механики открывают ночной клуб?